Загадка Либастьяна, или Поиски богов - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 61

– Наложим на нее сферу-заклятие непроницаемой защиты, – предложила принцесса.

– Элия, ну ты-то не вчера родилась! – сердито рявкнул Нрэн, сжав кулаки. – Оружейная, конечно, не магическое Хранилище вооружений, но и там встречаются клинки, которые пробьют любую защиту, какую ни ставь, и не просто оставят порез, а изопьют всю кровь до капли! Я не хочу рисковать жизнью сестры ради удовлетворения ее минутной прихоти.

– Ты прав, дорогой, – удивительно смиренно согласилась Элия, хотя Джей ждал от нее возмущенной вспышки. – Тогда разрешим ей экскурсию без дозволения трогать оружие, и, уж прости, в твое отсутствие. Мрачный взгляд бога войны способен испортить удовольствие от любого развлечения.

– И кто поручится за то, что Бэль не умудрится тайком схватиться не за то, что нужно? – вздохнув, покачал головой принц.

– Она сама. Пусть поклянется, – нашла простейший выход из положения богиня. – Данное слово малышка сдержит. Честь для всей нашей семьи – не пустой звук. Но заклятие защиты мы все равно на нее наложим, и самое лучшее. Я обещаю для большей надежности использовать не только силу Источника, но и энергию Звездного Тоннеля Межуровнья.

– Три, – воскликнул Джей, который раньше всех сообразил, что Нрэн сдался.

– Теперь хватит? – мрачно, словно за реализацию каждого пункта из плана Бэль от бога войны требовали по миллиону корон, вопросил своих мучителей принц.

– Пожалуй, – задумчиво констатировала принцесса и обратила внимание родственников на изображение Туза Стражи. – Смотрите, братья. Вы чувствуете: пробуждается первичная энергия творения Либастьяна? Значит, сделка состоялась.

– Вот видишь, кузен, все хорошо закончилось, – весело «утешил» Джей Нрэна. – Тебе даже не пришлось кошелек развязывать.

– Нет, все только начинается, – сумрачно возразил бог войны таким тоном, что его слова вполне можно было счесть пророческими, ибо только пророки говорят столь угрюмо и столь уверенно.

– Что-нибудь всегда начинается! – не стал впадать в уныние вор. – Вот, например, наша с Кэлером прогулка по городу. Кстати, сестра, не хочешь составить компанию?

– Нет, не сегодня и не в этом, – расхохоталась принцесса, представив, что будут говорить в городе после того, как заметят богиню любви, шатающуюся по кабакам, поглощающую в немереных количествах эль, щиплющую подавальщиц за попки и фальшиво горланящую разухабистые песни.

– Тогда пока, дорогая! Бывай, Нрэн! – Джей и Кэлер поднялись и, отвесив остающимся по короткому поклону, исчезли из кабинета.

– Уберешь карту в тайник? – спросила Элия воителя.

Нрэн кивнул, забрал сухой плащ со спинки стула, взял портрет Кэлера и двинулся к двери, но на выходе приостановился, прокашлялся и спросил:

– Э-гхм… Элия, я могу вернуться?

Богиня капельку помедлила, давая понять, что обдумывает просьбу любовника, а потом утвердительно кивнула, полагая, что больше все равно ничем заняться не успеет. Дверь за Нрэном захлопнулась, а принцесса снова открыла книгу по болезням души. Разговор с малышкой Бэль Элия решила отложить на завтра, чтобы не будоражить мечтательную сестричку на ночь глядя. Лейма, который мог по несколько часов кряду без устали рассказывать волшебные сказки, под рукой не было, а другие средства, вроде теплого молока с медом или отвара трав, на непоседливую, легковозбудимую девчушку действовали недостаточно эффективно. Что же касается чар, то их в столь бытовых вопросах боги старались не использовать. Привыкая засыпать с помощью магии, дети иногда теряли способность к естественному сну.

Рутина и скука – главные враги, с которыми герцог Элегор Лиенский боролся, не щадя ни своего, ни чужих животов, – снова начали одолевать энергичного, не терпящего бездействия молодого бога.

Принцесса Элия, чертова леди Ведьма, опять оставила его за бортом потрясающего приключения. Только дала попробовать его на зуб – шутка ли, увидеть почти живого Жнеца – и отняла всякую возможность участвовать в продолжении. «Эх, почему так несправедлив Творец, вечно все самое интересное выпадает на долю принцев?» – Временами Элегор просто жутко завидовал членам королевской семьи Лоуленда, сейчас, когда шли поиски Колоды Джокеров, был как раз такой период.

Все развлекались, а несчастный герцог корпел над горой счетов, писем и отчетов управителей. Послать бы все это в Межуровнье, но Элегор близко к сердцу принял шпильку ублюдка Энтиора. Проклятый вампир был абсолютно прав, когда издевался над Элегором. Вместо того чтобы заниматься делами герцогства, его хозяин пил вино и рисовал шаржи. Конечно, карикатура вышла преотличная. Вспоминая улыбки принцев и возмущенное шипение вампира, бог позволил себе глумливую ухмылку. Слуги убрали осколки и замыли подтеки вина на стенах, но сам портрет принца не тронули. Элегор пообещал себе, что как только разберется с делами, еще покидает в «Энтиора» что-нибудь потяжелее и погрязнее.

Небрежно отбросив в сторону прочтенный отчет с накорябанными на полях вопросами, герцог усилил яркость магического светильника на столе, взмахом руки задернул поплотнее шторы на темном окне, чтобы ночь не манила его на прогулку столь неудержимо, и притянул к себе следующую кипу документов. Тяжелый вздох сорвался с губ мужчины. Второй день молодой бог без продыху сидел за бумагами и принимал посетителей, а количество того и другого совершенно не уменьшалось. Похоже, без какой-то разновидности черной магии здесь дело не обошлось. «И каким образом такой кобель, как Лимбер, умудряется справляться с делами целого Лоуленда, если одно-единственное герцогство способно выжать из владельца все соки? – мимоходом удивился Элегор и, что случалось с ним крайне редко, посочувствовал его величеству как собрату по несчастью. – Или король знает какой-нибудь способ ускорить процесс?»

Да, куда веселее было бы шляться по мирам в поисках карт из Колоды Либастьяна, а не глотать бумажную пыль и мерзкий, словно въедающийся в мозг, запах чернил. «Интересно, как идут дела с поиском у королевской семейки? Есть ли какие-нибудь вести от Джея и Рика? Эта пронырливая парочка в заднице у дракона сыщет монету раньше, чем ящер надумает пукнуть», – решил Элегор, ероша волосы.

Проиграв битву с собственным любопытством, мужчина откинулся в кресле и попробовал сплести заклинание связи, чтобы вызвать Лейма. Ощущение провала чар оказалось не самым приятным. Гор чувствовал себя так, словно с размаху ткнулся лбом в каменную стену, а не уперся в мысленный блок, препятствующий контакту. Друг поставил абсолютный запрет на любые попытки связаться с ним.

«Странно, обычно Лейм от меня никогда не блокировался. И у Элии его не было, когда я с Кэлером приходил к ней. – В голове Элегора зашевелились нехорошие подозрения. – Неужто парня куда-то отправили по этому делу? Но почему тогда Лейм мне ничего не сказал? А потому, что леди Ведьма запретила, – сам себе ответил герцог и продолжил рассуждать намеренно трезво, подавляя нарастающее возбуждение, к которому примешивалась изрядная доля негодования: – Только, скорее всего, друг корпит над книгами и так занят, что ему недосуг даже потрепаться со мной. Ладно, ладно, для начала проверим».

Элегор вызвал то же заклинание связи и поменял адресата. На сей раз отклик пришел практически сразу.

– Привет, Оскар! Как жизнь книжного червя?

– А-а, герцог? – Барон педантично поставил на место какую-то толстую коричневую книгу и, отвернувшись от полок, поправил пенсне на переносице. – И тебе привет. Об этой разновидности беспозвоночных я тебе ничего рассказать сейчас не могу, но ежели желаешь, погляжу в картотеке. Если материал найдется и получишь разрешение его величества, милости прошу за литературой.

– Ладно, Хоу, не ершись, – уступил бог приятелю последнее слово в начинающейся пикировке, – я только спросить хотел, ты Лейма не видел? Они вроде с Элией в библиотеке работать собирались.

– Видел. Вчера они долго сидели с принцессой, книжки перебирали, а сегодня еще не являлись. Случилось что?