Лилии на ветру - Ежова Лана - Страница 117

Кир поймал обреченный взгляд любимой и предложил:

– Обменяй ее на меня. Поверь, я заложник более ценный, чем она.

– Какая самоотверженность! Но мне ни ты, ни твоя ценность не интересны. Я ни за что не променяю ту, что испортила мое триумфальное возвращение. Ну что, маг, не передумал?

У Мирослава, старательно отводящего взгляд от Лили, не нашлось слов. Он просто отрицательно качнул головой. И тогда оборотень оказался за его спиной. И схватил за горло.

– А, так ты не передумаешь? – рявкнул вервольф в ухо магу. – Клянусь, Мирослав, всем дорогим для меня клянусь! Я сломаю тебе шею, если ты позволишь ей умереть!

– Ломай…

– Кир! – в ужасе окликнул оборотня целитель. – Не смей!

– Так нельзя, молодой человек, – тихо произнес экзорцист. – Мирослав прав, из-за жизни одной девушки вы рискуете существованием всего нашего мира. Разве она того стоит?

Оборотень обвел взглядом присутствующих и остановился на смертельно испуганном лице своей избранницы.

– Пожалуйста, Кир, не надо, – хрипло прошептала Лиля. – Витольд Маркович прав, моя жизнь того не стоит.

Он хотел возразить, и пусть мир катится к демонам. Но его опередил хохот беллатора.

– Люди… вы такие забавные зверушки! – сквозь смех признался демон. – В последние десятилетия своего заключения я пристрастился к вашему телевидению. И не думал, что вы способны на слезливые сантименты не только в мелодрамах.

– Посмеялся? Может, теперь перейдем к делу?

– Ты такой нетерпеливый, волк, но ты прав. Даю тебе минуту, чтобы уговорить мага.

Уговоры не помогли. Мирослав отказывался просить Эрика убрать щит и готовился к смерти. Кирилл был настроен решительно и обещал выполнить свою угрозу.

У Лили появилось стойкое ощущение, что она очутилась в самом ужасном кошмаре из возможных. Голова шла кругом. Все вокруг словно обезумели. Мирослав собирался ею пожертвовать, а Кир готов рискнуть тысячами жизней, но спасти ее одну. И при этом убить друга. Разве сможет он жить спокойно после такого поступка? Нет. А она, зная, что из-за нее он переступил через себя?!

– Хватит! Прекратите!

Ей удалось привлечь к себе внимание.

– Кир, тебе не нужно никого убивать, а ты, Мирослав, не единственный, кто может уговорить Эрика снять щит, – зло заявила девушка и, уже обращаясь к демону, предложила: – Если ты поклянешься, что уйдешь, не причинив никому вреда, я сделаю так, что препятствия не станет.

Беллатор, заинтересовавшись, ослабил хватку, а маг заволновался:

– Лиля, остановись! Не знаю, что ты задумала, но не делай этого.

– Почему? Я не самоубийца и хочу жить.

– Лиля!..

Беллатор повел бровью – и Мирослав закашлялся, точно слова застряли в глотке. И в этот момент Лиля окончательно осознала, что они, все они, живы по прихоти демона. Ему ничего не стоит растерзать всех, но он почему-то ведет с ними светские беседы. Неужели у него нет другой возможности пробиться сквозь щит Эрика, что приходится договариваться? Верится с трудом.

– Даю слово, что, если ты поспособствуешь исчезновению щита, не трону никого из присутствующих, – пообещал демон и уточнил: – Если, конечно, они не нападут на меня первыми. Довольна, ведьма?

– Нет, – вместо Лили ответил Давид, – подтверди свои слова магической клятвой.

Поймав недоуменно-возмущенный взгляд Мирослава, целитель счел нужным объясниться:

– Извини, Мир, но как врач заявляю: Лилино желание выжить любой ценой нормально, и я полностью оправдываю ее действия, да и Кирилла тоже. У доминантного оборотня стремление защитить подругу – сильнейший инстинкт, а ведь Кир вожак от рождения. К тому же в том, что беллатор вырвался на свободу, твоя вина, а не их.

Слова целителя произвели ошеломляющее впечатление на присутствующих, а у демона вызвали восторг. Когда глава Совета магов и экзорцист чуть успокоились, перестав называть его перебежчиком, Давид продолжил:

– Совет древних не узнает о нашем участии в побеге беллатора, если мы не расскажем сами. И скрепим мы наше молчание клятвами. Я готов это сделать, а вы?

Мирослав застонал.

– Давид, что с тобой? Я не узнаю тебя! Как ты посмел предложить подобное?!

– Маг, я могу сделать тебя немым до конца твоих дней, лучше заткнись сам, – скучающе предупредил демон. – Давайте решайтесь на что-нибудь, вы мне надоели.

Концентрируясь, Лиля закрыла глаза. Заклинание призыва она знала на память, но ни разу не использовала, поэтому переживала, что не сможет его задействовать даже после возвращения к ней магии. Это была бы катастрофа: убедить всех, что сможет убрать щит, и не сделать этого.

– Эрик Свэнсон, назвавшийся моим должником, ответь на мой призыв.

Шли секунды. Смесок не отзывался, и девушка начала потихоньку паниковать. Но вот воздух вздрогнул, уплотнился, обозначая человеческую фигуру.

– Не самое удобное время для призыва. – Трехмерная проекция Эрика напоминала призрака и передавала его усталость, пожалуй, даже изможденность.

Несколько мгновений Лиля собиралась с мыслями, чтобы обосновать свою просьбу. Полуангел-полудемон успел оглядеться и оценить ситуацию.

– Ты обещал исполнить мою просьбу, которая будет тебе по силам, не навредит твоим близким, а также никоим образом не заденет твою честь и убеждения. Время отдавать долги пришло, Эрик.

– Чего ты хочешь, Лиля?

Смесок буравил взглядом беллатора, который отвечал ему тем же.

– Убери щит на пару минут, для того чтобы…

– Не надо, – остановил ее смесок, – не называй причину, иначе я не смогу исполнить твою просьбу.

Вопреки опасениям Лили Мирослав переглянулся с экзорцистом и промолчал.

– Хорошая девочка, – прошептал демон Макаровой на ухо, – немного жаль покидать тебя, малышка, надеюсь, еще встретимся.

Демон втянул когти и убрал руку с шеи заложницы. Придерживая ее за плечо, он сделал глубокий вдох и выгнул спину дугой. То, что происходило позади нее, Лиля видеть не могла. Зато все передали тени на стене: у беллатора выросли крылья. В голове мелькнула мысль: зачем ему эта показуха, если он мог левитировать? Странный он все-таки…

– Я готов. Убирай щит, смесок.

– Две минуты, Лиля. – Эрик подчеркнуто и с нажимом обратился к девушке, игнорируя демона. – Я убираю щит на две минуты, как ты и просила.

Когда купол над территорией завода исчез, хлынул дождь. Демон оттолкнул Лилю и взлетел вверх. Дальнейшее слилось в сплошную смазанную картину. Серебристые молнии, сопровождаемые криками, полетели со стороны магов, беллатор в полете обернулся – лицо его искажено гневом, – оскаленный рот вместе с ругательством изрыгнул заклинание, которое черным маревом обрушилось вниз. И она на пути этого темного облака. Кир успел оттолкнуть ее, подставляясь под удар.

Наверное, она потеряла сознание. Затылок пульсировал болью в такт дыханию, а веки не хотели подниматься, хотя кто-то настойчиво звал ее по имени. Что-то холодное опустилось на лоб, и лишь тогда Лиля открыла глаза. Первое, что ее насторожило, был взгляд Мирослава, который он виновато отвел. Второе – скорбные морщины у рта Витольда Марковича, который стоял рядом с крестником.

Наверное, она прогневила судьбу, раз ей довелось услышать:

– Лиля, попрощайся с Киром.

Наверное, лишь она могла задать тупой вопрос:

– Что? Он разве уходит?

– Он умирает.

Два безжалостных слова, произнесенные старым экзорцистом, заставили ее вскочить на ноги. Это шутка! Жестокий розыгрыш!

В нескольких шагах от нее Давид колдовал над распростертым телом оборотня. Ей была отчетливо видна оголенная грудь Кира. Багрово-синие пятна, проступившие под кожей, напоминали гематомы с одним отличием – они, быстро разрастаясь, казались живыми.

– Что это?

– «Адский плевок», смертельное проклятие демонов, убивает за считаные минуты. – Глаза Давида как у старой больной собаки – полны печали и покорности судьбе. – Ни одному целителю в мире не по силам вылечить Кира, только облегчить страдания.