Азартные игры волшебников - Никольская Ева - Страница 59

– Коза драная.

– Это я драная? – возмутилась девушка, посмотрев на свой идеальный костюм.

– Угу, и к тому же коза.

– Да сам ты… козел! – начала звереть фея.

– Два сапога пара, – криво усмехнулся Нир.

– Не зли меня, я еще не все спросила, прежде… – Девушка замолчала, отводя взгляд.

– Прежде чем что? – прищурился темный, чуть приспустив свои лиловые очки.

«Прежде, чем начну тебя убивать… медленно», – мысленно ответила она, а вслух сказала:

– Зачем ты вмешался в финал?

– А почему ты меня не послушала?

– Ты о чем?

– О выходе из игры. Ты должна была отказаться и уйти, а ты сделала ставку.

– Я сделала ее раньше, чем получила твою вторую записку.

– Вторую? – удивился Нир. – О демоны! – болезненно поморщившись, он запустил руки в волосы и с коротким рыком растрепал их.

– Что опять не так? – наблюдая за странным поведением бывшего слуги, спросила фея.

– Что было в первой записке?

– В самой-самой первой?

– Адель! Хватит прикидываться дурой, ты не такая.

– Ты сам себе противоречишь. – Уголок ее губ насмешливо дернулся, но глаза оставались серьезными. – Ну ладно. Раз уж твою память темные помыслы отшибли… – съязвила она, переиначив его слова. – Там ты говорил, что умываешь руки. И что мои проблемы только мои.

– Скотина!

– Вот и я говорю, что ты скотина!

– Да не я! Дух Тритэры. Первое послание было уничтожено без прочтения. Кому об этом знать, как не мне? А тебе он дал фальшивку, чтоб заставить участвовать в его авантюре, – пояснил Нир и, немного помолчав, добавил: – А ты маленькая доверчивая девочка. Глупенькая…

– Я же просила!

– Но это факт.

– А ты корыстный манипулятор тогда!

– Хм… – повел плечами темный. – Тоже факт.

– Э-э-э… – Адель опешила. – Даже отрицать не будешь?

– А зачем? – На губах молодого человека заиграла ангельская улыбка. Вот только ангел из него получился какой-то… темный.

– Самокритика – это похвально, – наконец нашлась с ответом она.

– Угу. Тебе тоже не помешает порция самокритики.

– Я подумаю над твоим предложением. Потом, – хмыкнула девушка. – Когда получу ответы на интересующие меня вопросы.

– Это на какие же?

– Как ты узнал, кто выиграет? Ладно в финале – там ты явно подкупил всех участников. Но до этого… или ты везде всех подкупаешь?

– Не везде и не всех. Как узнал? Хм… А ты правда думала, что шкатулка нужна только для определения имен и масок игроков? – загадочно улыбнулся Нир.

– Вот как! – Ада задумалась. – А что же ты такое предложил финалистам, раз они устроили фарс на арене? – игнорируя его намеки, продолжила задавать вопросы девушка.

– То, чего они желали больше победы, видимо, – сказал молодой человек. – Мне, между прочим, очень дорого обошлись эти три сделки. Ну да о чем я? Ты же все равно не оценишь…

– Я?! Я должна оценить? – ткнув себя ладонью в грудь, возмутилась Адель. Собеседник проследил за ее жестом и задержал задумчивый взгляд на той области тела, к которой было привлечено внимание. – Не смотри на меня так! – взвизгнула фея, смутившись.

– Как хочу, так и смотрю, – лениво огрызнулся темный. – И оценить должна именно ты. Потому что ни за одну женщину я не выкладывал столько, сколько выложил за тебя.

– Что-о? – Глаза феи вновь блеснули алым. – За меня выложил?! А сто сундуков золота, которые вы поделили с Эмилем, – это так, случайно получилось? Все дело было исключительно во мне и в желании меня спасти от страшной доли? Ха! Заговаривай зубки кому-нибудь другому, Нир. Как ты вообще смеешь такое заявлять? Ты тот, кто загнал меня в рабство к тирану Грэниусу своим идиотским вмешательством.

– А ты хотела в рабство к милашке-дракону?

– Я на него поставила!!!

– А мне откуда было знать?

– Ну хоть бы Лису в победители вывел, а не отца, – всплеснула руками девушка. – Он же меня замучает теперь уроками. После того зомби…

– Классный, кстати, вышел зомби. Послушный, – похвалил Нир.

– Да заткнись ты! – отмахнулась Адель. – Ты мне жизнь своими благими намерениями искалечил, придурок!

– Ты утрируешь, цветочек. Поверь, это был лучший расклад для тебя, – странно улыбнулся мужчина и, похлопав рукой по подлокотнику, предложил: – Иди-ка сюда, упрямая госпожа, раз не хочешь на кровати посидеть.

– Я тебе не кошшшка, чтоб так со мной обращаться, – зашипела она, разозлившись.

– Разве? А по-моему, как раз наоборот – ты белая и пушистая киса. Кис-кис-кис…

Это его «кис-кис-кис» взбесило Аду больше, чем все обвинения, которые он выплеснул на нее ранее. В голове ее что-то снова щелкнуло, в глазах потемнело.

Фея вдруг почувствовала, что ей очень не хватает «веника» в руках. Она окинула взглядом комнату и, заметив на подоконнике пышно цветущие кустики роз, мстительно ухмыльнулась. С живыми растениями работать легко и приятно, не то что с мертвыми веточками.

– «Белая», говоришшшь? – Тонкие стебли принялись на глазах удлиняться, а шипы расти. – «Пушшшистая»?

Нир завороженно следил за тем, как сперва на бледных щечках разъяренной блондинки расцвели пятна гневного румянца, а потом пламя переметнулось в темные глаза девушки, которые так ярко полыхнули алым, что он невольно моргнул. Будучи увлеченным этим дивным, на его вкус, зрелищем, темный пропустил первый бросок хищной плети и… обзавелся глубокой кровавой бороздой на щеке.

Молодой человек с удивлением посмотрел на пляшущую перед ним ветвь с окровавленными шипами, одобрительно хмыкнул и легким щелчком пальцев превратил ее в дорожку пепла на полу. Еще два гибких стебля ринулись в атаку и успели располосовать рубашку прежде, чем тоже обратились в прах.

– Котеночек, да ты никак раздеть меня решила? Неужели созрела до того, чтобы на метку посмотреть? – насмешливо спросил темный, поднимаясь из кресла. – Так я и сам могу показать. Ты только попроси.

– «Котеночек»?! – прошипела Адель, не дослушав окончание фразы, и кинула в него пуфиком.

Нир ловко увернулся, ухмыльнулся и провокационно покрутил в пальцах верхнюю пуговицу рубашки. Девушка прищурилась и, метнувшись к окну, распахнула створки.

Ветки яблони, выросшие за считаные мгновения, маг испепелил, когда они уже обвились вокруг его шеи. Вероятно, просто хотел посмотреть, что же им приказала разгневанная фея. Залетевшие в комнату плоды шиповника, отрастившие себе крылышки и жала, отмел небрежным движением руки, назвав их «оригинальной инновацией». Адель же продолжала чередовать магические нападки со швырянием подручных предметов, с каждой неудачей все больше приходя в ярость. А Нир откровенно веселился, наслаждаясь представлением. Глаза его светились серебром, а губы кривились в ироничной улыбке.

Спустя несколько минут спальня Аделаиды выглядела даже хуже, чем комната слуги. Погром был такой же, только еще и присыпанный изрядным количеством испепеленной растительности. Сад за окном тоже смотрелся как-то помято. Ускользнув от очередного «снаряда» и демонстративно оглядевшись, Нир с наигранным сожалением протянул:

– Кажется, здесь ломать уже нечего! Перейдем в гостиную? Или сперва уничтожим кухню?

Фея окинула взглядом останки некогда уютной спальни, затем медленно повернула голову и посмотрела во двор. В глубине души начало закипать что-то очень-очень темное. Чудом не разбившееся зеркало, висящее на одной петле, пошло мелкими трещинами, а магические огоньки в хрустальных плафонах люстры испуганно погасли прежде, чем сами плафоны разлетелись на сотни осколков. Даже лиловые стекла в очках Нира пришли в негодность и были небрежно отброшены хозяином в сторону вместе с оправой. С пальцев девушки сорвались бело-голубые искры и, рассыпавшись в пыль, окружили ее мерцающим ореолом. За окном вдруг потемнело, деревья, уцелевшие после чудовищных метаморфоз, сбросили листву и заострили вмиг почерневшие ветви. Из растрепанных волос беснующейся волшебницы вылетели последние шпильки и с тихим звоном упали на пол. Вырвавшись на свободу, светлые пряди затрепетали на невидимом ветру и переплелись с магической дымкой. Со странно изогнувшихся пальцев девушки слетали все новые и новые искры. Сливаясь воедино, они превращались в молнии. На фоне подсвеченного ими погрома и колючих ветвей, пробравшихся в комнату, Адель смотрелась как ослепительный язычок белого пламени среди мрачного антуража. Единственное, что выбивалось из бело-голубого сияния ее фигуры, – это насыщенно-алые глаза, которые, казалось, вот-вот тоже начнут метать молнии.