Азартные игры волшебников - Никольская Ева - Страница 4

Стоило ли так удивляться, когда слуга, выбив плечом запертую герцогом дверь, влетел в спальню с ведром наперевес и с пузырьком темной жидкости в зубах? Наверное, нет.

– Мм? – спросил он, глядя на вполне живую хозяйку, застывшую посреди не тронутого огнем помещения.

Вместо ответа девушка громко всхлипнула и указала на мужчину, распластанного по постели.

– А при чем тут пожар? – взяв в руку пузырек, спросил темный и, еще раз окинув взглядом комнату, поставил ведро возле двери.

– Ну, – Адель смутилась, – я звала тебя, а ты не приходил. Вот и… Что с ним, Нир? Он же должен был просто заснуть… А… а… – Не выдержав, она снова расплакалась. – Почему он не… не… не шеве-е-лится? П-почему? Ты сколько снотворного в вино добавил?

– Десять капель. – Молодой человек деловито прошелся по комнате, поднял стол, провел по нему рукой, будто стряхивая несуществующую пыль, и водрузил на середину пустой фужер с отколовшимся краем да темный флакон, принесенный им с собой. – Как вы и приказывали, госпожа.

– Тогда почему… – Фея не договорила, лишь кивнула в сторону гостя и снова начала тихо всхлипывать.

Косметикой она не пользовалась, будучи от природы девушкой не только хорошенькой, но еще и яркой, поэтому бояться за размазанную тушь смысла не имело и можно было вволю хлюпать носом, растирая по нежной коже соленую воду. Хотя какая, к демону, косметика, когда в ее постели труп?! Труп! Вот только полное осознание этого факта никак не приходило к фее, которая все еще надеялась на счастливый финал разыгравшейся трагедии.

Нир подошел к герцогу, с интересом посмотрел на выражение его лица, поводил раскрытой ладонью над бездыханным телом, кивнул своим мыслям и, повернувшись к хозяйке, пожал плечами:

– Слабое здоровье, по-видимому.

– Но ведь это не из-за моего приворотного зелья? – робко уточнила она.

– Вряд ли.

– И не из-за снотворного?

– Не думаю.

– Ты точно соблюдал все пропорции, когда готовил напиток для «постельной сцены»?

– Обижаете, госпожа, – поджал губы собеседник. – Я всегда четко следую вашим указаниям.

– И настойку взял? В красной банке? – Девушка начала нервно расхаживать по комнате, нарезая круги вокруг стеклянного столика. На покойника она смотреть боялась. Руки ее по-прежнему дрожали, а искусанные губы слегка посинели от переживаний.

– Само собой. В красной банке на третьей полке, рядом с приворотным зельем, – отчитался слуга.

– Да-да… Что?! – Фея замерла на полушаге и резко повернулась к нему. – Но снотворные порошки и капли я обычно храню ниже, – рассеянно пробормотала она и взяла со столика пузырек, чтобы в следующую секунду, машинально отвернув крышку и сделав глоток, отшвырнуть его в сторону с криком: – Смерти моей хочешь?! Что это за гадость?

– Цыплячья кровь для имитации потери девственности в объятиях герцога. Я купил ее сегодня в городе, как вы и приказывали.

Адель сплюнула, напрочь позабыв о манерах настоящей леди, брезгливо вытерла рот, а потом вдруг начала стремительно бледнеть, после чего затряслась и медленно осела на пол. Нир подбежал к ней и попробовал поднять, но фея замотала головой, отталкивая его руки. Лишь через пару минут она смогла наконец справиться со своим состоянием и выговорила, а точнее проорала:

– Т-т-ты добавил десять капель крысиного яда, придурок! Ты же отравил его… слышишь?

– Хм, невелика потеря, – как-то очень уж спокойно ответил слуга.

– Как ты мог перепутать полки…

– Ваше упущение. Следовало точнее давать координаты.

– Но запах…

– У меня после аварии плохо с обонянием.

– А надпись на банке с ядом?

– Я близорук.

– Ниррррр!!!

– Да, госпожа? Принести вам успокоительное или помочь перебраться в кресло? А то ведь на полу сидеть неудобно. Ножки застудите и еще что…

– Заткнись! – взвизгнула девушка, схватившись за голову. – Бесчувственная ты скотина! Герцог был хорошим человеком, хоть и падким на женский пол…

– Не только на женский, – тихо поправил ее собеседник, но Адель не слушала.

– Его уважали, ценили… Он был порядочным и… и… – Слова застревали в горле, а из покрасневших глаз продолжали течь тонкие ручейки слез.

В этот момент самостоятельная цветочная фея напоминала заплаканного ребенка. Маленького и испуганного.

– Угу, порядочным скотом, который сжил со свету трех жен, прикарманив их приданое, а также довел до самоубийства любовницу, отказавшись признавать ее будущего ребенка, – ровным голосом, в котором звучали металлические нотки, сказал Нир.

– А? – Фея вскинула голову, уставившись на него так, будто впервые увидела. Слезы временно иссякли, остались лишь влажные следы на щеках да прозрачные капли на ресницах. – А откуда ты все это знаешь и почему только сейчас мне говоришь?

– Потому что раньше вы не спрашивали, моя госпожа. А знаю… ну, я ведь в город езжу не только, чтобы продукты закупать для вашего стола. Или вы считали иначе? – Он чуть склонил голову и приподнял рукой очки.

Глаза его в полумраке комнаты горели серебристым светом, от созерцания которого девушка ощутила, как по позвоночнику пробежал холодок. Темный… действительно родовитый темный. Только у них глаза фосфоресцируют. У ее отца и прочих родственников и то меньше светятся. Хотя… Может, это из-за разного цвета радужки?

Фея вздохнула, украдкой рассматривая своего собеседника. Происходящее могло бы быть смешным, не будь оно таким печальным. Сейчас рядом с ней темный маг, о котором она толком ничего не знает, даже его колдовской потенциал ей неизвестен, лишь имя и то, что он был слугой какого-то могущественного волшебника, погибшего в катастрофе. Вот и вся информация… Правда это или ложь? Адель никогда не задумывалась, позволяя слуге хранить собственные тайны при себе. Ее все устраивало… раньше. А теперь при мысли, что она осталась в компании темного (и знакомству их всего полтора месяца), свежего трупа на кровати (поиски которого не заставят себя долго ждать, и очень скоро к ней нагрянут стражи порядка с кучей щекотливых вопросов) и целого списка неприятностей в придачу, Адель становилось дурно. Вот уж хозяин Черной реки порадуется, узнав, что вместо того, чтобы найти сундук золота для оплаты штрафа, она увязла в еще большем количестве проблем, став невольной соучастницей убийства. Пусть герцог и прослыл гадом (если верить Ниру), но до сегодняшней встречи с ней он был живым гадом!

– Вы, госпожа, слишком наивны и доверчивы. Как у заказчика вчерашнего документы на землю не проверили, так и про кавалера своего информацию собрать не удосужились. А о нем много слухов ходит. Не пойман – не вор, конечно, но ведь и слухи на пустом месте не рождаются, не так ли?

– Но почему?.. Почему ты не остановил меня, когда… – Она запнулась, ощутив, как на ее бледных щеках болезненной краснотой вспыхнул предательский румянец.

– Когда вы придумали этот план с вашим «соблазнением» и последующим требованием женитьбы?

Девушка кивнула.

– Просто хотел посмотреть, что получится в итоге. Вы так забавно завлекали герцога в свои сети, и потом это платье… Я впервые видел вас столь откровенно одетой. Должен признать, что вам, госпожа, есть что показать. – Его улыбка была до неприятного учтивой. – А если вспомнить танцы…

– Ты… как… как тебе не стыдно! Как… – Она задохнулась от смеси возмущения и отчаяния, после чего опустила голову и, обняв руками колени, снова заплакала. А слуга неспешной походкой направился к выходу. – Стоять! – крикнула хозяйка.

– Вам надо успокоиться, выпить настойки и решить, что делать с покойником. Непредумышленное убийство по законам этой страны оценивается в три сундука золота или десять лет каторги, – бросил он на ходу.

– Но я не убивала…

– А доказательства? – Молодой человек остановился в дверях и посмотрел на нее. – Есть яд вашего производства, есть мертвец, им отравленный, и есть я, исполнявший вашу волю, добавив десять капель из красной банки в фужер с вином, приготовленный для жертвы.