Мировые войны и мировые элиты - Перетолчин Дмитрий - Страница 21

В это время специалисты компании Hoechst, исследуя возможность применения в медицине производных от угольной смолы, вышли на химический аналог хинина и выпустили жаропонижающее средство «анальгин», провозгласив эру синтетических имитаций натуральных препаратов. Препарат компании Kalle and Company «ацетанилид» уже использовался многими компаниями как промежуточное соединение производственных процессов, и по этой причине его нельзя было запатентовать, а общий патент снизил бы прибыль каждого держателя патента. Все эти проблемы занимали голову Карла Дуйсберга, когда он в 1903 году отправился в США читать лекции по организации безопасности в химических лабораториях. Кроме того, его компания застолбила себе место под новою производственную площадку Hudson River Aniline and Color Works в Ренсселере, округе штата Нью-Йорк. Бизнес организовывался в спешке, но с расчетом на потенциал развития нового места, обладающего отличными коммуникационными связями и бонусом в виде большого количества иммигрантов. Затраченные 200 000 инвестиций должны были дать старт экспансии в Соединенных Штатах [5].

Для защиты от конкуренции еще в 1884 году было создано первое «Общество защиты интересов химической промышленности Германии», однако оно занималось в первую очередь защитой патентов [12]. И вот во время посещения в 1903 году Соединенных Штатов на Дуйсберга огромное впечатление произвел индустриальный трест, представленный Джоном Рокфеллером — Standard Oil, со всеми его масштабами, способами управления и регулирования конкурентной среды путем координации ценообразования. Он покинул Америку в размышлениях, а через шесть месяцев руководители Hoechst Густав фон Брюнинг, BASF Генрих Бранк и Agfa Франц Оппенгейм получили 58-страничный меморандум, представлявший собой проект создания индустриальной коалиции на основании сотрудничества, что привело к рождению I.G. Farben.

Дуйсберг был обрадован, когда означенные руководители согласились обсудить предложение на закрытой встрече B «Kaiserhof Hotel» в феврале 1904 года, ожидая что план получит поддержку. Однако его поддержали только Франц Оппенгейм и Генрих Бранк, а Густав фон Брюнинг наотрез отказался от какого-либо дальнейшего рассмотрения вариантов союза. Ответ на несговорчивость Брюнинга Дуйсберг нашел в свежей утренней газете, рассказывающей о уже сформировавшемся союзе между Hoechst и Leopold Cassella and Company. Союз не имел юридического оформления, но при этом фирмы договорились о консультировании друг друга в сфере бизнеса на всех уровнях. Они назвали свою ассоциацию Interessen-Gemeinschaft der Deutschen Teerfarbenindustrie, или «Сообщество интересов производства красителей Германии», при котором директора предприятий, формально оставаясь независимыми, не принимали каких-либо решений без предварительного согласования друг с другом. В скором времени еще две фирмы — Kalle and Company и Griesheim Elektron — планировали присоединиться к этому союзу. Все-таки в ноябре 1904 году Bayer, BASF и Agfa основали Dreibund, или «Тройственный союз», представлявший собой ассоциацию независимых компаний, связанных сотрудничеством по многим аспектам бизнеса [5]. Целью сообщества было исключение взаимной конкуренции по производству красителей — основного источника доходов химических концернов [14].

В 1900 году глава BASF Генрих Бранк выдвинул идею, что в связи с распространением химического аналога все индийские производители индиго должны переквалифицироваться на производство еды, однако английским производителям не очень нравилось когда их вытесняют с рынка. В 1907 году министр труда Великобритании Ллойд Джордж выступил с требованием ограничить патентное право и обязать связанные с новыми патентами производства открывать свое технологическое содержание для работников предприятий. Если же технология незапатентована на территории Англии, то и лицензия на производство аннулировалась [5]. Это представляло серьезную опасность для бизнеса Bayer, к началу Первой мировой державшего 8000 патентов на краски, лекарства и химикаты, включая первый патент на синтетический каучук [15]. Насколько немецкий научный потенциал превосходил английский можно судить по тому, что в 1900 году на шести крупнейших немецких химических предприятиях насчитывалось более 650 квалифицированных химиков и инженеров, а во всей английской промышленности по переработке каменноугольной смолы работало не более 30–40 химиков [12].

Корни будущей «ужасной катастрофы», как и идеологии национал-социализма необходимо также искать в идеях наставника принца Вальдемара Прусского, автора «Всеобщей истории военного искусства в рамках политической истории» немецкого профессора Г. Дельбрюка (1848–1929), основа меморандума которого звучала так: «Надо создать большую срединноевропейскую экономическую общность, которая должна утвердить место Германии в экономической борьбе за выживание и оградить нас от сплоченных и мощных в экономическом отношении империй: Великобритании с колониями, США и России, Японии с Китаем… Россия станет не опасной, когда ее западные рынки и народы будут у нее изъяты».

Помимо «западных рынков» имелись планы в отношении Польши, Кавказа, Финляндии и Прибалтики в целом. Генерал Пауль Рорбах в работах «Немецкая идея в мире» и «Война и германская политика» утверждал: «Русское колоссальное государство со 170 млн. населения должно вообще подвергнуться разделу в интересах европейской безопасности». К отторжению от России Рорбах намечал три региона, во-первых, «междуевропу», в которую входят Финляндия, Прибалтика, Польша и Белоруссия, во-вторых, Северный Кавказ, в третьих Украину, относительно которой генерал особо подчеркивал: «Устранение русской угрозы, если время будет этому способствовать, последует только путем отделения Украинской России от Московской России; или эта угроза вообще не будет устранена». «Срединная Европа» как геополитическая концепция окончательно оформилась в трудах географа Й. Парча и основателя журнала «Помощь» Ф. Наумана. По аналогии со Священной Римской империей Науман отводит Германии господствующие позиции в центральноевропейском сообществе: «Срединная Европа будет иметь германское ядро, будет добровольно использовать немецкий язык, который знают во всем мире и который уже является языком межнационального общения в Центральной Европе».

Далее в умах немецких теоретиков аппетиты «Срединной Европы» двинулись за ее границы, стремясь соединиться с «германской Центральной Африкой», включающей часть британской Африки, а также колонии французов, бельгийцев, португальцев. Должно было увеличиться колониальное влияние в Китае и Южной Америке. В сентябре 1914 года рейхсканцлер Бетман-Гольвег провозгласил одной из целей начавшейся войны для Германии «по возможности оттеснить Россию от германской границы и подорвать ее господство над нерусскими вассальными народами» [16][17][18][19]. На совещании в Кройцнахе 9 августа 1914 г. германская официальная позиция в отношении России базировалась на идее отрыва от России Украины, Ливонии, Эстляндии и Финляндии. Генеральный штаб желал использовать сепаратистское движение на Украине, чтобы «спокойно и дружески повернуть ее к нам» [20].

Единственное расхождение во взглядах на построение Срединной Европы было в подходах: если Крупп и Тиссен в августе 1914 года приняли программу аннексии северной Франции, всей Бельгии, Польши, Украины, Литвы, Курляндии, Лифляндии, Эстляндии и Финляндии путем прямого захвата, то банковские круги склонялись к прямой аннексии лишь на Востоке, а на Западе стремились к созданию Европейского Экономического Союза как основы мирового господства под германским руководством, для чего представитель их либерального крыла Вальтер Ратенау предложил создать таможенный союз европейских государств [21]. 1 ноября 1914 г. в газете «Социал-демократ» в духе времени из Швейцарии высказался В.И. Ленин: «Ближайшим политическим лозунгом с.-д. Европы должно быть образование республиканских Соединенных Штатов Европы».