1356 (ЛП) (др.перевод) - Корнуэлл Бернард - Страница 24

- Никаких.

Томас прошел мимо всадника к большой повозке и забрался на нее, где использовал рукоять ножа, чтобы сбить крышку бочки. Внутри находились стрелы.

Они были сложены довольно свободно, чтобы не повредить оперение, иначе стрелы не полетели бы в нужном направлении. Томас вытащил пару и осмотрел ясеневое древко.

- Выглядят неплохо, - нехотя вымолвил он.

- Мы выпустили пару дюжин, - сказал Саймон, и они летели прямо.

- Ты Томас из Хуктона? - рыцарь белой розы подтолкнул своего боевого коня к повозке.

- Я поговорю с тобой, когда буду готов, - ответил Томас по-французски, а потом снова перешел на английский. - Тетивы, Саймон?

- Целый мешок.

- Хорошо, - произнес Томас, - но только тридцать четыре бочки? - одной из его постоянных забот была поставка стрел для его устрашающих лучников.

Он мог сделать новые луки в Кастийоне д'Арбизон, потому что местные тисы были достаточно хороши для изготовления длинного лука, и Томас, как и дюжина его людей, достаточно хорошо умел делать луки, но никто не знал, как сделать английские стрелы.

Они выглядели довольно простыми: ясеневое древко, заканчивающееся стальным наконечником и оперенное гусиными перьями, но рядом с городом не было ясеней, постриженных в виде поллардов, а кузнецы не умели делать наконечник-шило, который способен пробить доспехи, и никто не знал, как сварить клей для оперения.

Хороший лучник мог выпускать пятнадцать стрел в минуту, и во время любой небольшой стычки люди Томаса могли выпустить десять тысяч за десять минут, и хотя некоторые стрелы можно было использовать повторно, многие ломались во время сражения, так что Томас был вынужден покупать им замену из тех сотен тысяч стрел, что отправлялись из Саутгемптона в Бордо, а затем распределялись по английским гарнизонам, которые охраняли земли короля Эдуарда в Гаскони.

Томас положил крышку бочки обратно.

- Этого хватит на пару месяцев, - сказал он, но видит Бог, нам нужно больше, - он посмотрел на всадника. - Кто ты такой?

- Меня зовут Роланд де Веррек, - ответил тот. Он говорил по-французски с гасконским акцентом.

- Я слышал о тебе, - сказал Томас, что было неудивительно, потому что о Роланде де Верреке говорили по всей Европе.

Не было лучшего бойца в турнирах. И, конечно, существовала легенда о его девственности, вызванной явлением Девы Марии.

- Хочешь присоединиться к эллекенам? - спросил Томас.

- Граф Лабруйяд поручил мне миссию..., - начал Роланд.

- Этот жирный ублюдок наверняка тебя обманывает, - прервал его Томас, - и если ты хочешь поговорить со мной, Веррек, сними этот проклятый горшок со своей головы.

- Милорд граф приказал мне..., - начал Роланд.

- Я велел тебе снять проклятый горшок с головы, - снова прервал его Томас. Он забрался на повозку, чтобы проверить стрелы, но также и потому, что оттуда мог смотреть на всадника сверху вниз.

Всегда не очень приятно иметь дело со всадником, стоя на земле, но теперь в неприятном положении находился Роланд. Несколько людей Томаса, у которых присутствие незнакомца вызвало любопытство, вышли из открытых ворот замка. Среди них была Женевьева, держащая за руку Хью.

- Ты увидишь мое лицо, - произнес Роланд, - когда примешь мой вызов.

- Сэм! - прокричал Томас в сторону крепостного вала. - Видишь этого идиота? - он указал на Роланда. - Будь готов выпустить стрелу ему в башку.

Сэм ухмыльнулся, положил стрелу на тетиву и наполовину натянул ее. Роланд, не понимая сказанного, взглянул вверх, в ту сторону, куда крикнул Томас. Ему пришлось поднять голову, чтобы рассмотреть угрозу через прорези для глаз в своем шлеме.

- Это стрела из английского ясеня, - сказал Томас, - чей конец сделан из дуба, а стальной наконечник остер как игра. Она вонзится через твой шлем, проделает аккуратную дыру в черепе и остановится в той пустоте, где у тебя должны быть мозги. Так что либо ты станешь целью, по которой может попрактиковаться Сэм, либо снимешь этот проклятый шлем.

Шлем был снят. Первое впечатление Томаса - ангельское лицо, спокойное и голубоглазое, обрамленное белокурыми волосами, смятыми подкладкой шлема, так что эта копна волос была как шапка плотно прижата к черепу, а по бокам локоны топорщились непокорными кудрями.

Это выглядело так странно, что Томас не мог не засмеяться. Его люди тоже смеялись.

- Он выглядит, как фокусник, которого я видел на ярмарке в Таучестере, - сказал один из них.

Роланд, не понимая, над чем смеются люди, нахмурился.

- Почему они насмехаются надо мной? - спросил он негодующе.

- Они думают, что ты фокусник, - ответил Томас.

- Ты знаешь, кто я, - сказал Роланд высокомерно, - и я пришел, чтобы бросить тебе вызов.

Томас покачал головой.

- Мы не устраиваем здесь турниров, - объяснил он. - Когда мы деремся, то деремся по-настоящему.

- Поверь мне, - сказал Роланд, - я тоже. - Он подвел коня ближе к повозке, возможно, надеясь, что сможет запугать Томаса. - Милорд Лабруйяд требует, чтобы я вернул его жену.

- Писание учит нас, что собака возвращается к своей блевотине, - заявил Томас, - так что сучка твоего хозяина вольна вернуться к нему, когда захочет. Ей не нужна твоя помощь.

- Она женщина, - резко бросил Роланд, - и не свободна поступать вопреки воле своего хозяина.

Томас кивнул в сторону замка.

- Кто владеет им? Я или твой хозяин?

- Ты, на данный момент.

- Тогда на данный момент, Роланд, каково бы ни было твое родовое имя, графиня Лабруйяд вольна делать то, что пожелает, потому что она в моем замке, а не в твоем.

- Мы можем решить это на поединке. Я вызываю тебя! - он стянул латную рукавицу и бросил ее в повозку.

Томас улыбнулся.

- И что же решит поединок?

- Когда я убью тебя, Томас из Хуктона, то заберу женщину.

- А если тебя убью я?

Роланд улыбнулся.

- С Божьей помощью я убью тебя.

Томас проигнорировал рукавицу, которая приземлилась между двумя бочками.

- Можешь сказать своему хозяину, Роланд, что если он хочет получить обратно свою женщину, то пусть приедет и заберет ее сам, а не посылает своего фокусника.

- Этот фокусник, - отозвался Роланд, - должен выполнить два дела. Истребовать законную жену моего господина и наказать тебя за наглость. Так ты будешь драться?

- Одетым подобным образом? - спросил Томас. Он был в чулках, рубахе и свободной обуви.

- Я дам тебе время, чтобы надеть доспехи, - сказал Роланд.

- Жанетт! - Томас окликнул одну из девушек у колодца. - Брось ведро в колодец, дорогая, наполни его и вытащи!

- Сейчас? - спросила она.

- Прямо сейчас, - велел Томас, потом нагнулся, чтобы подобрать рукавицу, сделанную из тонкой кожи с полосками стали и протянул ее Роланду.

- Если ты не покинешь этот город до того, как Жанетт поднимет ведро из колодца, я разрешу своим лучникам устроить на тебя охоту. А теперь иди и скажи своему жирному хозяину, чтобы забрал свою женщину сам.

Роланд взглянул на Жанетт, которая двумя руками тянула веревку, привязанную к ведру.

- У тебя нет чести, англичанин, - произнес он гордо, - и я убью тебя за это.

- Иди и засунь голову в нужник, - сказал Томас.

- Я..., - начал Роланд.

- Сэм! - прервал его Томас. - Не убивай его лошадь! Она мне понадобится!

Он прокричал это по-французски, и Роланд, по-видимому, наконец-то принял угрозу всерьез, потому что он развернул своего боевого коня, пришпорил и поскакал вниз по холму через южные городские ворота в сопровождении своего знаменосца.

Томас бросил Жанетт монету, а потом зашагал к замку.

- Чего он хотел? - спросила Женевьева.

- Драться со мной. Это новый чемпион Лабруйяда.

- Он собирался драться, чтобы вернуть Бертийю?

- За этим его послали, ага.

Брат Майкл пробежал через двор.

- Он приходил за графиней? - спросил он Томаса.

- А тебе что до этого, брат?

Юный монах выглядел смущенным.

- Я беспокоился, - произнес он вяло.