Замуж выйти-не напасть (СИ) - "Не-Сергей" - Страница 3

Глава 2

Утро для гостей Ваниалиса началось с муштры и привычной тренировки. Как и опасался Габриэль, многие его бойцы провели бессонную ночь, но держались неплохо. Очень удивил выползающий из конюшен королевский посыльный. Вчера он совершенно точно умчался со скоростью паники во дворец с ответным письмом Клавдию, а сегодня бродил по двору между воинами, растрёпанный и изрядно помятый. Придирчиво осмотрев своих людей, князь заметил, как ревниво приглядывает за парнишкой десятник Дидл. Ну понятно тогда, этот своего не упустит. Если уж глаз положил, проще дать, чем отмахаться. От него половина отряда стонет. Но вот чтоб ревновать… Это даже любопытно. Похоже, у них в чужих краях всё же будет весёлое развлечение.

Как следует размявшись, главнокомандующий быстро сполоснулся, оделся в заранее приготовленный парадный костюм из черного жаккарда в цвет волос и синего шёлка в цвет глаз, шитого серебром и богато, но умеренно, украшенного сапфирами. Причесавшись и собрав длинные волосы в косу особого ритуального плетения, спустился к завтраку. Дарон и Марвис уже ждали его за столом. Посол одобрительно кивнул, оценив изысканность костюма и безупречность причёски. А Марвис не удержался от шпильки:

- А где же великолепная брошь, столь щедро подаренная Вам женихом, мой господин? – спросил он, склонившись в шутовском поклоне.

- Достойно ли надевать дар королевского отпрыска к завтраку, на котором не подают даже банальных перепелов и дынного мармелада? Я оставил символ зарождающихся чувств моего будущего котёнка в более достойном месте, - поддержал игру Габриэль, усаживаясь за стол.

Посол хохотнул и, последовав его примеру, придвинул к себе тарелку с рассыпчатой ароматной кашей.

- И где же это место, сиятельный? – с преувеличенным интересом полюбопытствовал адъютант, с намёком поглядывая на княжескую задницу и вопросительно выгибая бровь.

- В моей комнате, Марвис, - рассмеялся Габриэль и притянул друга на стул рядом с собой. – А будешь паясничать, я её в твоё… надежное место перепрячу.

- Какая честь для меня! Право же, недостоин, - не унимался тот.

- Ешь уже, - хором приказали главнокомандующий и посол.

День предстоял не из лёгких.

Эрик придирчиво осматривал себя в зеркало. Было отличной идеей поручить создание нового костюма нянькам. Теперь он щеголял в изумительно бледно-розовом нечто с белоснежными лентами и вычурными завитками. Такое сочетание цветов и украшений больше подошло бы какой-нибудь малолетней девице, но принца вполне устраивало то, какой глуповато-невинный вид придавало ему всё это великолепие. Золотистые волосы были тщательно завиты и украшены несколькими сверкающими заколками. Спиральные пряди живописно уложены по плечам. Блеск и зелень глаз усиливали специальные капли, доводя обычный, в общем-то, оттенок до чистоты сверкающего изумруда. Не парень, а картинка, ангелок в бантиках. Самое то.

- Как думаешь, я понравлюсь моему жениху? – поинтересовался он у Патрика, непрерывно вертясь перед зеркалом, репетируя подходящие выражения лица, взгляды и жесты, постепенно проникаясь образом и вживаясь в него.

- Ты понравишься ему, даже если обмажешься дерьмом моей кобылы, - ответил кардинал. – Чего ты пытаешься добиться? Это политический брак, Хамелл не может, не имеет права отказаться. Здесь замешано больше, чем ваши с ним личные интересы.

- Если он сбежит, это будет его вина и его позор, - надул губки Эрик.

- Это будет война, Ваше высочество, - очень серьёзно предупредил Патрик.

- Вряд ли, скорее ему пришлют замену. Я ведь соглашусь на это ради спасения моей чести и ради союза двух государств, - очень мило улыбнулся принц.

- И что заставляет тебя думать, будто эта замена будет лучше Габриэля?

- Кто угодно будет лучше этого идиотского солдафона, - очень правдоподобно раскапризничался мальчишка и топнул ножкой в шёлковой туфельке. – Кто угодно, кем можно будет управлять после коронации. Когда ОН, мать его, займёт МОЙ трон, а я встану рядом.

- Эрик… - начал было кардинал, но его прервал стук в дверь.

- Ваше высочество, Ваше высокопреосвященство, - раскланялся вошедший слуга. – Их сиятельство князь Габриэль Хамелл въехал в город.

В город въезжали с помпой под цветочным дождём. Личная гвардия Его высочества встретила кортеж у ворот и чётко, без лишних указаний распределилась в заранее оговорённом порядке. Габриэль не переставал им удивляться. Он ожидал увидеть кучку разряженных в пух и перья клоунов, годных только для украшения парадных выездов или шутейных войн. В этих же опытный глаз легко угадывал отличную выучку и готовность к любой ситуации. Гвардейцы были хорошо обучены охранять и защищать своего принца. Форма на взгляд со стороны казалась удобной и прочной, украшения на ней смотрелись умеренно и весьма уместно. Да и их командир выглядел внушительно, одной своей фигурой и выправкой вызывая невольное уважение. При приближении гвардии толпа безропотно расступалась, образуя просторный коридор для гостей.

Князь любовался широкими улицами столицы, попутно удивляясь их незащищённости на случай вторжения внешнего врага и избытку вычурных финтифлюшек на фасадах домов. Крайне непрактичное поселение, вполне в стиле ванилек. Даже удивительно, почему их до сих пор никто не завоевал. Наверное, потенциальные противники побаиваются набить оскомину приторной сладостью местного стиля.

Впрочем, Габриэль сегодня чувствовал себя в полном соответствии с обстановкой. Его изысканный костюм, над которым трудились лучшие портные Фартра, украшала злосчастная брошь. Мерзостный розовый котёнок на его груди покачивал усами и… цветочком в такт движению. Князь едва ли не впервые в жизни пожалел, что едет не в карете, а верхом. Ему стоило немалых усилий сохранять открытую доброжелательную улыбку на лице, потому что нелепость внешнего вида неожиданно отняла у него часть уверенности в себе. Нет, он никогда не был модником, и доводилось ему хаживать в простой крестьянской рубахе. До сегодняшнего дня он был уверен, что будет чувствовать себя прекрасно в любой одежде. Но оказалось, что одно дело сохранять достоинство, накинув грубую ткань, другое – выглядеть идиотом.

Жители и в самом деле ликовали и, как показалось князю, совершенно искренне. Дарон ехал рядом и умудрялся не замолкать ни на минуту, рассказывая о городе, примечательных домах и некоторых обычаях столицы. Он же и объяснил Габриэлю причину ликования – принца в столице очень любили. Не за что-то конкретно, а просто так. Стоило спросить «почему?», ответом было «он такой очаровательный!». И не важно, у кого спрашивать, у торговца на рынке или аристократки, рыбака в порту или королевского повара. Все одинаково умилялись облику кумира и готовы были кулаками доказывать свою правоту. Поэтому теперь они приветствовали того, кто обязуется сделать их принца счастливым, и радовались предстоящему романтичному событию, осыпая жениха цветами и радужным конфетти.

Торжественные арки были великолепны, это пришлось признать даже придирчивым гостям. Но череда улиц слилась в бесконечное утомительное мелькание разноцветных клочков и картинок, лиц и пёстрой одежды, поднятых рук и восторженных глаз, приветственных выкриков и весёлых песен. Так что к площади подъезжали уже изрядно измотанными и слегка осоловелыми. Церемонию вручения символического сердца Анкиравы князь не запомнил. Кто-то произносил речи, радостно жестикулировал, сыпал пожеланиями и надеждами, жонглировал словами, утомлял длинными фразами. Затем Габриэлю преподнесли крупный рубин великолепной огранки на ложе из белых лепестков и пропустили, наконец, к главным воротам дворца.

Проехав по украшенной лентами, цветами и яркими фонариками аллее, остановились у парадной лестницы. Сооружение впечатляло своей грандиозной бесполезностью и изобилием золочёной лепнины, впрочем, как и сам дворец. Огромные округлые ступени уходили вдаль и ввысь, постепенно сужаясь. Там, на вершине лестницы, у колоссальных резных дверей главного входа их ожидали неподвижные крохотные фигурки людей. Гости спешились, князь и его приближённые ступили на первую неудобно широкую ступень. Грянул оркестр, пугая лошадей.