Одностороннее движение (СИ) - Гуржеева Ксана "(Ксанка)" - Страница 41

- Причем здесь Ира?

- Да, при том! Она всегда крутилась рядом с тобой! Почему мне такой чести не выпало? – я окончательно перешла на повышенный тон, так как гнев и злость били набатом по моему разуму.

- Ира – это другое!

- Она тебе больше нравилась? С ней тебе было лучше?

- Пф… Мил, давай закроем эту тему! Сегодня ты останешься дома! Я обещаю, что буду недолго. – Его спокойствие просто добивало меня, я чувствовала, как миллионы частичек прожигают меня, превращая все мои планы и надежды на вечер в прах.

У меня на глазах начали наворачиваться слезы от мысли, что Ира всегда с ним везде присутствовала, а меня как вторую жену из многочисленного гарема просто решили закрыть дома. Свиридов, увидев мои слезы, начал снимать рубашку и направился в ванную.

- Только не надо реветь! Ты уже взрослая девочка!

Я прошла за ним. Он начал раздеваться и включил душ.

- Ты не можешь так со мной поступить?

- Как?

- Оставить одну дома, а сам отправиться на день рождение Стаса!

- Так миллионы мужчин поступают…

- … со своими женами! Так миллионы мужчин поступают со своими ЖЕНАМИ! А я тебе НЕ жена!

- И что? Ты моя женщина! Отсутствие штампа в паспорте картины не меняет. – Зашел в кабинку, закрыл дверцу. Я её открыла.

- Но Стас НАШ друг! А если он спросит, почему я не пошла? А если Женька это спросит? Что ты скажешь? Что уподобаешься миллионам мужчинам и держишь СВОЮ женщину подальше от глаз людей?

- Скажи мне, Мил. Что тебя злит больше? Что я тебя попросил сидеть дома, или что ты не увидишь своего славного Стаса?

- Попросил? Ты хоть знаешь значение этого слова?

- Так, всё! Если ты не собираешься составить мне компанию, будь добра, закрой дверцу! – и он захлопнул дверцу душевой.

Я вышла из ванной, хлопнув дверью, села на кровать. Сказать, что во мне кипела злость – ничего не сказать. Мне начало казаться, что от переполнявших меня чувств злости и горечи, у меня уже началась чесаться кожа. Через десять минут Свиридов вышел из ванной с обмотанным вокруг бедер полотенцем. Боже! Как же я его любила, но в этот момент я его также яро и ненавидела. Он кинул на меня быстрый взгляд, и пошел в сторону гардеробной. В голове почему-то всплыла фраза «Что тебя злит больше? Что я тебя попросил сидеть дома, или что ты не увидишь своего славного Стаса?» И тут меня осенило!

- Андрей! – подорвалась я с кровати, прошла в гардеробную, где он уже скинул полотенце и надевал боксеры. Я, естественно, отвернулась. Спустя несколько секунд повернулась снова. – Скажи, это всё из-за глупой ревности к Стасу?

- Хм… Глупой? Кто-то не так недавно целовался с ним у него в машине. Мил, – он достал уже джинсы и держал их в руках, – не пытайся сейчас что-то изменить, я не поменяю своего решения. Ты. Никуда. Не. Идёшь! Точка!

- А брату ты скажешь, что просто решил закрыть меня дома и всё?

- Не волнуйся, уж Женьке я придумаю, что сказать.

- Ты же никогда не врешь!

- Бывают исключения!

- Это нечестно! – в моих глазах снова появились признаки слез, я попыталась их удержать в себе, но давившее на голову давление открыло все барьеры.

- Опять! Мила! Хватит уже реветь!

- Боже, Андрей! – я схватилась руками за голову. – До тебя так трудно достучаться. Ты не пробиваемый!

- Можно подумать, ты не знала об этом, когда соглашалась со мной жить.

Он надел черную рубашку с короткими рукавами и вышел. Я осела на пол, начав плакать; к сожалению, я была не в силах оставить непрошеные слезы, которые от его жесткого тона еще больше лились. Внутри все скрутило в тугой узел, а чувства, кричащие раньше о моей любви, в данный момент готовы были взвыть. Я услышала щелчок открываемой двери, встала и побежала в сторону прихожей.

- Андрей! Еще только семь часов, куда ты?

- Помочь надо Стасу кое с чем.

- Ты не изменишь своего решения?

- Я их никогда не меняю! – И ушел!

Я уперлась затылком о дверь и начала потихоньку оседать, так как силы меня покидали. Когда я уже полностью сидела на полу, я опустила голову и начала плакать. Неужели он теперь всегда так будет со мной поступать? Зачем он, вообще, так поступает? Почему он Иру всегда брал с собой, а меня не хочет? Конечно, меня он не сможет полапать, как это делал с Ирой. Ведь Женька ему сразу все руки переломает. Почему-то этой мысли я сейчас улыбнулась, мне она показалось настолько забавной!

Я увидела, как черная слезинка упала на мою руку и покатилась вниз. Черт! Я и вправду много реву из-за этого… этого… Даже не знала как назвать его! Собрав все мысли воедино, я встала и пошла в ванную. Ничего, Свиридов! Я проиграла битву, но не войну!

Двух часов мне вполне хватило, чтобы снова привести себя в порядок и, вызвав такси, я отправилась в клуб «Пирамида». Моя злость довела меня до того, что я надела самое короткое из своих платьев и накрасила глаза своим любимым «smoky eyes».

Войдя в клуб в половину десятого, я позвала администратора, чтобы узнать какую из комнат забронировал Стас Аману. Найдя искомую, я открыла дверь VIP-комнаты и, с гулко стучащим сердцем и затаившимся где-то в подсознании страхом, вошла вовнутрь.

Комнату сразу же оглушила тишина, звук которой смог развеять лишь стук бокала Андрея о столешницу. Я посмотрела на Свиридова, и его свирепый взгляд сказал мне о том, что я приняла неверное решение. Но меня было уже не остановить! Первым заговорил Женька.

- Мил, а Стас сказал, что тебе плохо и ты уснула. Надеюсь, обошлось всё? Легче стало?

- Да, Жень. Значительно. Спасибо.

- А я знал, что ты не сможешь пропустить мой день рождения! – Подорвался Стас и направился в мою сторону, раскрыв свои объятия. – Ну! Жду поздравления!

Я робко обняла его, поцеловал в щеки, пожелала долгих лет жизни и чего-то там еще, и подошла к Андрею, чтобы сесть рядом. Он даже не смотрел в мою сторону, просто крутил круги по ободку бокала и смотрел на темно-коричневую жидкость в нем. Именно в этот момент я пожалела о своем дерзком поступке, но время вернуть назад уже не могла.

- Что будешь пить, Мил? – голос Стаса меня, конечно, испугал, так как я уже и забыла, что мы здесь с Андреем не одни. И только тогда я решила посмотреть кто хоть собрался сегодня, а то вдруг у них действительно мальчишник, а я так беспардонно влезла в их веселье. Но, увидев рядом с Женькой и Игорем девушек, я поняла, что никакой мужской компании изначально и не планировалось!

- Сок. Апельсиновый.

- От скуки не умрешь? – улыбнулся мне Стас.

- Нет, у вас здесь ТАК весело, – и бросила взгляд на серьёзного Андрея, – что скорее всего меня ждет то еще веселье.

- Ну, смотри.

Я протянула руку к Андрею, хотела вложить свою ладонь в его, но он демонстративно положил ее на стол. Витавшее в воздухе напряжение начало давить на нервы и я понимала, что мне придется довольно долго объясняться с Андреем.

- Мил, – спустя примерно полчаса обратился Стас, – подаришь имениннику танец. Один! – и бросил взгляд на Свиридова. – Андрей, ты не против?

- Вообще-то против! – сказал, как отрезал!

- Да, ладно тебе! Я обещаю, что похищать не буду у тебя из под носа твою избранницу! – схватил меня за руку и просто нагло поволок из комнаты, когда я оглянулась на Андрея, то увидела, что он, пытаясь встать, был остановлен братом, который схватил его за локоть и резким рывком усадил на место.

Стас довел меня до сцены, подошел к ди-джею и, заказав, видимо, медленный трек, вернулся ко мне. Заиграла песня Гвен Стефани «4 in the Morning» и Стас обнял меня за талию, притянув к себе. Я уже с неким страхом бросила взгляд в сторону нашего балкона, но слава Богу, никого там не обнаружила.

- Ну, рассказывай!

- Что?

- Что у вас произошло?

- Все нормально! С чего ты взял, что что-то произошло! – зачем ему говорить о нашем недопонимании с Андреем, ведь ясное дело он решит поговорить с ним.

Стас в танце притянул меня еще ближе, отчего я бросила на него недовольный взгляд и немного высвободилась из объятий.