Дело всей жизни - Василевский Александр Михайлович - Страница 10

Климатические условия здесь более благоприятны для земледелия, чем в моей родной стороне. Но крестьян заедало малоземелье. Аграрная проблема была здесь наиболее острой. Противоречия между кулаками, середняками и бедняками выливались в ожесточенную классовую борьбу, свидетелем которой мне сразу пришлось стать.

В то время создавалась новая, советская система среднего образования. Возникла единая трудовая школа. Кадров для нее недоставало. К тому же многие учителя шли за Всероссийским учительским союзом (ВУС), который стоял на антисоветских позициях. Большую роль в жизни местной школы сыграл состоявшийся в сентябре 1918 года I Тульский губернский съезд учителей и деятелей народного образования. Съезд призвал губернское учительство порвать с ВУСом, активно помогать Советской власти и служить трудовому народу. Началось размежевание. Одни преподаватели пытались вести обучение по-старому, другие стали на новый путь.

Этот процесс был отражением больших политических событий в стране и в уезде. Шла гражданская война. В тылу Красной Армии, в борьбе с привычками и пережитками старого мира, постоянно рождалось новое. Возглавляла эту борьбу партия большевиков. В сентябре 1918 года состоялась первая Новосильская уездная конференция РКП(б), в октябре – вторая, в ноябре – третья. Решения конференций отражались на повседневной жизни села Подъяковлево, на семьях тех крестьян, чьих детей я обучал. Трудовые крестьяне стали объединяться в сельскохозяйственные коммуны. Комитеты бедноты сливались с сельскими Советами. Бедняки активно помогали Советам реквизировать хлеб у спекулянтов, везли зерно на ссыпные пункты. В октябре 1918 года по решению II уездного съезда новосильской бедноты в подарок рабочим Москвы и Петрограда был отправлен целый эшелон хлеба. Кулаки яростно сопротивлялись мероприятиям новой власти. Они прятали хлеб, спекулировали им, тянули за собой середняков.

В конце 1918 года по ряду уездов Тульской губернии, в том числе по Новосильскому, прокатилась волна кулацких мятежей. Сельские богатеи стремились расправиться с беднотой и с работниками советского аппарата, нападали на продотряды.

Мы, учителя, не могли стоять в стороне от этих событий. Помимо работы в школе, мы занимались политическим просвещением взрослого населения. 26 декабря по губернии был разослан циркуляр о мобилизации всех грамотных для читки газет и официальных постановлений. Чаще всего мы пользовались материалами газеты агитационно-пропагандистского отдела Тульского губисполкома «Коммунар» и Тульского губвоенкомата «Вооруженный пролетарий», а также уездными листками «Голос пахаря» и «Новосильская беднота». Печатавшиеся там материалы были близки нам, ибо отражали то, что происходило на наших глазах или в соседних уездах.

В селе Подъяковлево были две школы. Наша находилась в центре села. В трех ее отделениях обучалось около сотни ребят из Подъяковлева и ближайших к нему деревень. Я работал с огромным энтузиазмом. Мне охотно помогали коллеги по школе – сестры Евдокия и Варвара Наумовы, имевшие уже некоторый опыт учительства. Евдокия Петровна, заведующая школой, поручила мне вести младшее отделение. И с учителями, и с родителями учеников у меня быстро установился полный контакт. Казалось бы, я обрел, наконец, ту житейскую пристань, к которой я стремился. Школа отнимала все мое время, да и сам я старался загрузить день до предела, чтобы вознаградить себя за долгие поиски истинного призвания. Однако ни удачные уроки, ни привязанность ребят, ни дружба с коллективом школы все же не заполнили меня до конца.

Чего же мне не хватало? Я понял это в апреле 1919 года, когда был призван Новосильским уездным военкоматом на службу в РККА и направлен в четвертый запасный батальон, дислоцированный в городе Ефремове. Запасные батальоны были образованы приказом Реввоенсовета Республики в сентябре 1918 года для подготовки резервов в военных округах. И вот, наконец, осуществилась моя мечта, которую я вынашивал чуть ли не с первых дней Великой Октябрьской социалистической революции. В мае 1919 года я был зачислен в Красную Армию, стал ее командиром. Отныне мой дальнейший жизненный путь был для меня прям и ясен.

Командиром батальона являлся бывший подполковник царской армии Донченко, а военкомом – бывший прапорщик Комин. Забегая вперед, скажу, что, распрощавшись осенью того же года с товарищем Донченко, получившим другое назначение, я имел удовольствие вновь встретиться с ним в 1926 году на высших стрелково-тактических курсах «Выстрел», где он вел занятия по методике боевой подготовки…

Хотя четвертый запасный батальон сформировали всего лишь несколько месяцев назад, он поразил меня четкостью внутреннего распорядка, внешней чистотой и опрятностью бойцов, крепкой и сознательной дисциплиной, столь необычными для старой армии. Новыми были и взаимоотношения между рядовым и командным составом: они основывались на доверии друг к другу.

Руководящую роль во всей повседневной жизни батальона, в воинской учебе, в воспитании личного состава играла большевистская партийная организация, хотя партийная прослойка в подразделениях батальона была в то время крайне незначительной.

Батальон был целиком укомплектован; роты имели по нескольку литерных маршевых рот, готовившихся к отправке на фронт. В средний командный состав подразделений входили бывшие офицеры или унтер-офицеры старой армии. Меня назначили взводным инструктором (помощником командира взвода).

Не прошло и месяца, как мне довелось принять участие в боевых действиях. В начале июня в Ступинской волости Ефремовского уезда кулаки убили губернского представителя, возглавившего работу по осуществлению продразверстки. Распоряжением Тульского губревкома была создана специальная комиссия по борьбе с кулачеством и бандитизмом в волости. Во главе комиссии стоял ефремовский уездный военный комиссар М. В. Медведев. Нашему батальону приказали выделить в распоряжение комиссии воинский отряд численностью в 100 человек. Командиром отряда назначили меня. Парторганизация батальона направила в помощь отряду нескольких опытных партийцев во главе с товарищем Мазуровым. На этих товарищей я и опирался, выполняя первое боевое задание большевистской партии.

Город Ефремов, стоящий на реке Красивая Меча, – типичный уездный городок: 2 бывшие гимназии, 2 училища, 2 больницы и 7 церквей; склады элеватора, картофельно-мучной и винокуренный заводы, многочисленные сады. Отсюда мы направились в Ступинскую волость. Отряд провожали взгляды местных жителей: одни – приветливые, другие – злобно-настороженные. Наш путь лежал через балки и перелески, в которых прятались бандитские шайки. Круглые сутки приходилось быть в полной боевой готовности. В своих «Записках охотника» И. С. Тургенев, описывая места вдоль Красивой Мечи, восторгался изумрудными листьями речных зарослей, золотисто-черной зеленью рощ, лучезарным воздухом, облитым то солнечным, то лунным светом. Шагая в походном строю во главе своего отряда, я вспоминал эти строки. Их лиризм был так далек от обстановки, которая окружала нас. Ночную темень, все так же пронизанную сладостным ароматом, внезапно прорезали огненные вспышки, а соловьиные рулады прерывались глухими выстрелами кулацких обрезов…

Неутомимая деятельность партийной группы, исключительная сознательность и преданность своему долгу отобранных в отряд бойцов, активная поддержка со стороны сельской бедноты и части среднего крестьянства позволяли отряду быстро и правильно выполнять все задания комиссии. За короткий срок комиссии и отряду удалось конфисковать многие тысячи пудов хлеба, спрятанного кулачеством, направить в распоряжение Ефремовского ревкома тысячи задержанных или добровольно явившихся крестьян, ранее уклонявшихся от призыва в Красную Армию.

Этот непродолжительный по времени период имел для моей дальнейшей жизни и работы исключительное значение. Став красным командиром, ощутив доверие партии, я понял, что военная служба – мое единственное призвание. Именно тогда во мне зародилось стремление – во что бы то ни стало, рано или поздно, быть в рядах большевистской партии, подлинной защитницы интересов народа. Я все больше осознавал, что Великая Октябрьская социалистическая революция – подлинно народная революция. Под ее воздействием формировалось и мое политическое сознание. Полнее стало понятие Родины, патриотизма. Родина – это Советская Россия, страна трудового народа, ниспровергшего мир насилия и несправедливости, и решившего осуществить на своей земле идеалы лучших умов человечества, идеалы социализма. Советской Родине нужны своя армия, свои командные кадры, в том числе и военные специалисты. И я поклялся верой и правдой служить народной власти. «Советская Россия или смерть!» – вот слова, ставшие тогда девизом миллионов людей, в том числе и моим девизом.