Одиночество (СИ) - Смирнова Наталья - Страница 19

- А я машину починил.

Хотелось треснуть его по макушке и сказать, как я мучился всё это время.

- Что случилось то?

- Донышком ты приложился. Антифриз вытек.

Теперь уже мысленно я ругал себя. Создал проблему Володе.

- Ну, поехали что ль?

- Куда?

- Ко мне, вестимо.

Похоже, что у Володи настроение хорошее. Я выдохнул.

Через день он меня снова за руль посадил. Я отмахивался всеми руками и ногами. Не дай Бог, снова какую-нибудь херню учиню.

- Лёшка, ты брось это, - в Володе проснулся командир. – На ошибках учатся. Теперь умнее будешь и осторожнее.

Благодаря Володе, теперь я машину вожу. Я её даже во сне вожу. Еду, пока бензин не закончится. Машина останавливается, и я просыпаюсь.

Чем ещё мне запомнился тот июль? Наверное, Валеркиным днём рождения. Погуляли мы весело. Фотографировались. Потом Валерка мне плёнку дал, чтобы я отпечатал нужные себе фотографии. Отпечатать-то я отпечатал, только всё плёнку занести не мог. В августе только и занёс.

Удачно так занёс.

В тот вечер мы не встречались с Володей. Я сидел дома и смотрел телевизор. И вдруг вспомнил, что плёнка так и лежит у меня на столе. Я схватил злосчастную плёнку и побежал к Валерке. Не стал звонить по телефону. Зачем? Знаю же, что Валерка дома.

Дверь мне открыла Люся.

- Ой, - она улыбнулась, - Лёша пришёл. Проходи!

Она схватила меня за руку и потащила в так называемый ею зал. Там был накрыт стол, сидели гости, совершенно незнакомые мне люди. И Володя.

- Лёшка, - поднялся мне на встречу Валерка.

- Я плёнку принёс.

Мне вдруг стало неудобно, что я оказался незваным гостем.

- Садись с нами, - Валера взял из моих рук фотоплёнку.

- Нет, спасибо. Я пойду.

Я вышел в коридор. И тут меня нагнал Володя.

- Проверять меня пришёл?

- Ты о чём? – я удивлённо уставился на него. – Я просто плёнку принёс.

- Конечно.

Мне не понравился его тон.

- Не надо за мной ходить. Я могу проводить своё свободное время, как хочу?

- Можешь, конечно.

Я поспешно двинулся к двери.

- Жди меня завтра, как обычно.

- Хорошо.

Я сбежал по ступенькам и вышел из подъезда. Брёл через двор и не мог понять, за что так он со мной? Почему мне хочется быть с ним постоянно, проводить свободное время только вместе, а Володя не хочет впускать меня в свою жизнь? Значит, свободное время ему хочется проводить без меня.

От этой мысли горло вдруг сжалось. Я стиснул зубы и старался загнать вглубь непролитые слёзы. Зашёл в квартиру. Не разуваясь, прошёл в комнату и бросился на кровать лицом вниз.

Да, мы просто любовники. Нас знакомили для частых интимных встреч. Что ещё мне надо? С Володей плохо? Нет, с ним замечательно. Какого хера тогда я хочу от него? Чувств? Мы просто трахаемся. Почему я решил, что если влюбился я, то это должен сделать и Володя? Он хорошо ко мне относится, помогает, учит жизни. Похоже, что он никогда не пустит меня туда, где живёт его душа. «Успокойся, - сказал я себе. – Ты с самого начала знал, для чего нас знакомили».

Я встал, пошёл на кухню и сварил себе крепкий кофе. Сел за стол и, размышляя, пил горячий напиток. Значит, только любовники. Ну, что ж. Раз так, то надо получать от этого удовольствие. И надо выкинуть из головы любовь, которую я себе придумал. Пошла она на хер!

Я допил кофе и вернулся в комнату. И всё-таки мне было больно. Я понял, что люблю Володю. А боль приносило осознание того, что ответной любви нет, и вряд ли она будет. И тут я стукнул себя кулаком по коленке. Почему я так решил? Володе просто нужно время. Прошло всего три месяца. Это ведь не срок. Я подожду. Я терпеливый.

На следующий день Володя ни словом, ни взглядом не напомнил мне, что случилось прошлым вечером. Я тоже постарался сделать вид, что уже всё забыл.

- Лёша, давай сейчас съездим на пляж, - предложил Володя, выезжая из двора. – А то я в этом году даже ещё ни разу не искупался.

- Давай.

Купаться вечером – одно удовольствие. Вода нагрета. При прохладном вечернем воздухе она кажется очень тёплой.

- Только купальных плавок у меня с собой нет, - спохватился я.

- Я тебя привезу туда, где они и не нужны. Там обычно никого нет. Мы будем купаться вдвоём.

Мы приехали на пустынный дикий пляж. Не было ни души. Небо уже темнело.

- Скидывай всё. Нас никто не увидит.

Купаться голышом в сумерках и в угасающих лучах солнца было охренительно. Мы проплыли от берега далеко вперёд мощно и сильно, соревнуясь друг с другом. Затем плыли назад уже не торопясь. Остановились, когда можно было достать дно ногами. Володя обнял меня и привлёк к себе. Он целовал меня так, что я тут же простил ему все свои обиды. Оказывается, что и в реке можно заниматься сексом. Вышло неплохо, даже очень хорошо. Тело в воде было лёгким, и Володя без каких-либо усилий помогал мне двигаться. Вцепившись в его плечи и обхватив его бёдра ногами, я сам выбирал ритм. А потом мне хотелось качаться вот так в воде вечно. К оргазму мы подобрались вместе и не спеша. Я до сих пор помню багровое солнце, опустившееся наполовину в воду, и то наслаждение, которое окутало невесомое тело.

Потом мы ездили на этот пляж несколько раз, пока не зацвела вода.

Пришёл август, бархатный и мягкий. Я его запомнил, как самый безумный. Мы вышли за пределы комнаты. Ловили тёплые вечера. В лесу у нас была любимая лужайка. Расстелив покрывало, мы валялись под небом, впустую болтали. Кажется, я рассказал Володе всё моё детство – много школьных историй, приключений в пионерлагерях, поездки студенческими отрядами и много всего из своей жизни. Володя был отличным слушателем. О себе он не особо что-то рассказывал. Но я уже не заморачивался на счёт этого. Не хочет – не надо. Я всё тешил надежду, что если Володя узнает меня ближе, то сможет ответить мне взаимными чувствами. И меня пугало то, что я с каждым днём привязывался к нему всё сильнее и сильнее. Я любил его.

Сейчас, спустя десять лет, мне до сих пор тяжело всё это вспоминать. Во мне всколыхнулось всё заново. Рассказывая эту историю, я как будто снова оказался в 1997 году. Я помню все детали до того ярко, что в груди всё вспыхивает и трепещет. Если бы меня спросили, какое время хочется вернуть назад, я без раздумий бы ответил – тот безумный, самый счастливый год в моей жизни.