Хроники Нарнии (сборник) (другой перевод) - Льюис Клайв Стейплз - Страница 21

Сделал он это совершенно напрасно. Ему немедленно показалось, что он умирает от голода и жажды, и жутко захотелось попробовать яблоко. Он быстро запихал его в карман, но на дереве сияли еще сотни других. Почему нельзя было попробовать хоть одно? В конце концов, думал он, надпись на воротах – не обязательно приказ. Наверное, это просто совет. А кто слушается советов? И даже если надпись – приказ, разве он нарушит его, если съест яблоко? Он ведь уже сорвал одно для других.

Размышляя таким образом, он поглядел наверх, сквозь ветки дерева. На ветке прямо у него над головой тихо сидела поразительной красоты птица, казавшаяся почти спящей. Во всяком случае, только один глаз у нее был приоткрыт, да и то слегка. Размером она была с крупного орла: желтогрудая, красноголовая, с фиолетовым хвостом.

«Вот каким осторожным надо быть в этих волшебных местах, – рассказывал потом Дигори. – Никогда не знаешь, кто за тобой может подсматривать». Впрочем, мне кажется, что Дигори все равно бы не сорвал яблока для себя. В те времена всякие истины вроде «не укради» вбивали в головы мальчикам куда настойчивей, чем сейчас. Хотя, кто знает…

Дигори уже поворачивался, чтобы вернуться к воротам, когда вдруг обнаружил, порядком перепугавшись, что он тут не один. В нескольких шагах от мальчика стояла ведьма-королева, только что швырнувшая на землю огрызок яблока. Губы у нее были перемазаны соком, почему-то очень темным. Дигори сразу сообразил, что колдунья, вероятно, перелезла через стену, и начал смутно понимать последнюю строчку, насчет утоленной страсти и обретенной муки. Дело в том, что ведьма стояла с гордым, сильным, даже торжествующим видом, но лицо ее было мертвенно белым, словно соль.

Эта мысль заняла всего один миг, и Дигори тут же рванулся к воротам, а ведьма кинулась вслед. Ворота сразу закрылись за ним, но он обогнал королеву не намного. Он еще не успел подбежать к своим товарищам, выкрикивая: «Полли, Стрелка, скорее!», – как колдунья, не то перемахнув через стену, не то перелетев, уже снова настигала его.

– Стойте! – крикнул Дигори, обернувшись к ней, – Ни шагу, а то мы все исчезнем!

– Глупый мальчишка, – сказала ведьма. – Куда ты бежишь? Я тебе зла не сделаю. Если ты не остановишься, чтобы выслушать меня, то сильно потом пожалеешь. От тебя ускользнет неслыханное счастье.

– Слушать не хочу, – отвечал Дигори, – благодарю покорно.

Однако он все-таки остался стоять.

– Я о твоем поручении знаю, – продолжала ведьма. – Это я вчера пряталась в кустах и слышала все ваши разговоры. Ты сорвал яблоко, спрятал в карман и теперь отнесешь льву, чтобы он его съел. Простак, простак! Ты знаешь, что это за яблоко? Я тебе скажу. Это же яблоко молодости, плод вечной жизни! Я знаю, ибо я его отведала, и теперь чувствую, что никогда не состарюсь и не умру. Съешь его, мальчик, съешь, и мы оба будем жить вечно, и станем королем и королевой здешнего мира – а если захочешь вернуться в свой, – так твоего.

– Нет уж, спасибо, – сказал Дигори. – Вряд ли мне захочется жить, когда умрут все, кого я знаю. Уж лучше я проживу свой обычный срок, а потом отправлюсь на небо.

– А как же насчет твоей матери? Которую ты, по твоим словам, так обожаешь?

– При чем тут она? – сказал Дигори.

– Ты что, не понимаешь, что это яблоко ее мгновенно вылечит? Оно у тебя в кармане, мы с тобой тут одни, лев твой далеко. Призови свои чары, вернись домой, к постели матери, и дай ей откусить кусочек. Через пять минут лицо ее порозовеет. Она скажет тебе, что у нее больше ничего не болит. Потом – что к ней возвращаются силы. Потом она заснет. Ты подумай только, заснет, несколько часов проспит нормальным сном, без лекарств. А на следующий день все будут только и говорить о том, как она замечательно поправилась. Скоро она снова будет совершенно здорова. Все будет в порядке. Семья твоя снова станет счастливой. И ты будешь таким же, как твои сверстники.

Застонав, будто от боли, Дигори взялся рукой за голову. Он понял, что перед ним сейчас ужасный выбор.

– Ну что тебе, спрашивается, хорошего сделал этот лев? – сказала ведьма. – И что он сможет тебе сделать, когда ты вернешься в свой собственный мир? И что подумает твоя мать, если узнает, что ты мог ее спасти, мог утешить своего отца – и вместо этого выполнял поручения какого-то дикого зверя в чужом мире, до которого тебе нет никакого дела?

– Он… он не дикий зверь, – в горле у Дигори было совершенно сухо. – Он… я не знаю…

– Да он хуже зверя! – вскричала колдунья. – Смотри, во что он тебя превратил, какой ты стал бессердечный! Как все, кто его слушается. Жестокий, безжалостный мальчишка! Мать твоя умирает, а ты..

– Бросьте! – тем же голосом сказа Дигори. – Думаете, я сам не вижу? Но… я ему обещал.

– Ты сам не понимал, ,что ты ему обещал. И здесь некому тебе помешать.

– Маме бы самой это не понравилось, – Дигори с трудом подбирал слова, – она всегда меня учила, чтобы я держал слово и ничего не воровал… и вообще. Будь она здесь, она бы мне сама велела вас не слушаться.

– Так она же никогда не узнает! – Трудно было представить, что ведьма способна говорить таким сладким голосом. – Ты ей не обязан говорить, где достал яблоко. И папе не говори. Никто в вашем мире никогда ничего об этой истории не узнает. И девчонку ты с собой обратно брать не обязан.

Тут-то ведьма и сделала непоправимую ошибку. Конечно, Дигори знал, что Полли может вернуться и сама, но колдунье-то это было неизвестно. А сама мысль о том, чтобы бросить Полли здесь, была такой мерзкой, что и все остальные слова ведьмы сразу показались Дигори фальшивыми и гнусными. Как ни худо было Дигори, голова его вдруг прояснилась.

– Слушайте, а вам-то какое до всего этого дело? – сказал он гораздо громче и отчетливей, чем раньше. – С чего это вас так моя мама разволновала? Что вам вообще нужно?

– Отлично, Дигори! – прошептала Полли ему на ухо. – Скорей! Побежали! – Она не отважилась ничего сказать, пока ее друг разговаривал с колдуньей. Ведь это не у нее умирала мама.

– Ну, вперед! – Дигори помог девочке забраться на Стрелу и залез вслед за нею. Лошадь расправила крылья.

– Ну и бегите, глупцы! – крикнула колдунья. – Ты еще вспомнишь обо мне, несчастный, когда станешь умирающим стариком, когда вспомнишь, как отказался от вечной молодости! Другого яблока тебе никто не даст! Они были уже так высоко, что слов колдуньи почти не услыхали. А сама она, не тратя попусту времени, направилась по склону горы куда-то на север.

Они вышли в путь рано утром, а приключение в саду заняло не так много времени, так что и Стрела, и Полли надеялись засветло вернуться в Нарнию. Дигори всю дорогу молчал, а его друзья стеснялись заговорить с ним. Мальчик грустил, и порою сомневался, правильно ли поступил. Но стоило ему вспомнить слезы Аслана – и сомнения отступали прочь.

Весь день Стрела мерно махала своими неутомимыми крыльями. Они летели вдоль реки на восток, потом сквозь горы и над дикими лесистыми холмами, потом над величественным водопадом, покуда не начали спускаться туда, где на леса Нарнии падала тень могучей горной гряды, туда, где Стрела наконец увидела под алым закатным небом толпу созданий, собравшихся у реки, и среди них – Аслана. Спланировав вниз, лошадь расставила копыта, сложила крылья и мягко коснулась земли. Дети спрыгнули вниз, и Дигори увидел, как звери, карлики, сатиры, нимфы и другие создания расступаются перед ним. Он прошел прямо к Аслану, протянул ему яблоко и сказал:

– Я принес вам то, что вы просили, сэр.

Глава четырнадцатая. КАК САЖАЛИ ДЕРЕВО

– Хорошо, – сказал Аслан голосом, от которого содрогнулась земля. Дигори сразу понял, что все жители Нарнии слышали эти слова, и теперь будут передавать их своим детям век за веком, быть может даже – всегда. Но опасность зазнаться не грозила мальчику. Он совсем не думал о своих заслугах, когда стоял перед Асланом, и на этот раз мог глядеть ему прямо в глаза. О своих бедах он позабыл и ни о чем не тревожился.