Утерянные книги Мерлина. Друидическая магия времен Артура - Монро Дуглас - Страница 36

ДИЕНВЕ!»

И мгновенно втянутый в вертящийся вакуум, неистовый шум прекратился. Наступившая тишина поглотила все—звуки, движение — настолько быстро, что ее почти больно было слышать. Не зная, чего ждать дальше, я опустил Плащ на плечи и огляделся вокруг.

Мы стояли одни на вершине Тора — Мерлин и я. Не осталось никого из наших товарищей. Ни голоса, ни туман больше не нарушали нашего одиночества... только молчаливые каменные часовые, медленно согревающиеся в лучах утреннего солнца. Но этот покой, как и любой покой, был хрупкой вещью, которую легко разбить.

Вдруг Мерлин насторожился, потом стал внимательно смотреть по сторонам.

— Артур, ты слышишь? Прислушайся!

И я действительно услышал. Откуда-то из-за болот до нас ясно донеслись звуки разбитого там лагеря. Ржание лошадей, бой барабанов, звон металла.

— Да, Мерлин, я слышу. — Сердце мое замерло. — Похоже, мы успели как раз вовремя... ведь Сокровища Авалона уже вне досягаемости, не так ли?

В ответ Друид подошел ко мне, с трудом передвигая ноги, как будто почувствовал себя бесконечно усталым, и обвил своей тонкой рукой мои плечи.

— Будь спокоен, они благополучно покинули этот мир, — сказал он, улыбаясь. — Мы остались одни. Пройдет некоторое время, прежде чем крестоносцам удастся пересечь Озеро. Так что, Медвежонок, не использовать ли нам то время, которое осталось, как подарок судьбы? Идем... давай попытаемся забыть, что они уже здесь! Давай поговорим, только ради нас самих, о будущем.

И великое, удивительное, счастливое забвение спустилось на нас, когда мы отправились навстречу утренней заре, вниз по поросшим травой склонам, туда, где среди древних яблонь мы могли поговорить в последний раз — поговорить об Истине.

Кто удержит радость силою, Жизнь погубит легкокрылую.

На лету целуй ее — Утро вечности твое!

Уильям Блэйк

5

Eх nihilo nihil fit

(Из ничего ничто не происходит (лат.).)

Мерлин, так, значит, это правда, что я потерпел поражение как в Альбионе, так и в Англси, потерял свою веру и свое отечество?

Друид тяжело облокотился о ствол яблони, и на наши головы излился водопад розовых лепестков.

— Иногда больше стоит говорить о поражении, — ответил он с хорошо мне знакомым хитрым огоньком в глазах... — часто оно гораздо интереснее успеха!

Солнце уже поднялось над вершинами окружающих холмов, и земля отогревалась после суровой зимы. Над цветущими ветками яблонь жужжали пчелы, на зеленых склонах, усеянных весенними цветами, паслись олени — в Авалоне стоял прекрасный весенний день, если не считать множества вражеских солдат, которые в этот момент были заняты поисками переправы через Озеро.

Девичий Дом был пуст с утра, большинство жриц отправились искать безопасное убежище в окрестных деревнях. Таким же пустым и холодным был дом Вивианн. В этот день ни в одном очаге не плясал веселый огонь, хотя и не все покинули Авалон. В саду камней сидела Моргана, окруженная небольшой группой женщин, которые решили остаться, чтобы помочь чем смогут. Она как раз собиралась отдать приказ, чтобы мужчинам отнесли еду и питье, когда показался один из воинов Артура, которые расположились на берегу недалеко от них. Он остановился на краю тропы и отвесил легкий поклон, ожидая, прикажут ему подойти или удалиться. Моргана жестом велела ему приблизиться.

— Владычица, — начал человек, с трудом переводя дыхание после быстрого бега, — на противоположном берегу заметно усиленное движение — люди готовы к переправе, плоты уже сколочены. И там не одна, а две армии. Наши шпионы сообщили имя одного командующего — это собственный сын Короля, Амр, которого солдаты теперь называют «Мордредом» после победы при Камланне, одержанной им над его отцом. Вторая армия — это армия христианских фанатиков, руководимая молодым монахом по имени Гиддас. Наши люди говорят, что поднять эти силы монаху помогла Королева Гвиневера! Они движутся к Авалону, — сказал человек в отчаянии. — Я должен видеть моего Короля, Владычица. Он наверняка знает, что делать.

— Король уединился с Мерлином, — твердо ответила Моргана, — и его нельзя беспокоить. Мне остается тебя заверить, что твое сообщение будет передано в нужное время. А пока возвращайся на свой боевой пост. Гвиар, сестра... Лунед! Проследите, чтобы с этим добрым человеком передали еду. Да благословит тебя Богиня.

Солдат опять поклонился и поспешил туда, где стояло войско Артура.

«Насколько безопаснее повиноваться, чем руководить...» — подумала Моргана, потому что теперь она оказалась в действительно затруднительном положении. Что делать? Варвары пришли не только на остров Артура, но и на ее остров. И сегодня она — Владычица Авалона. Теперь значительная доля ответственности за его сохранение лежит на ней. Когда Аилинн, одна из самых молодых жриц, вышла из дома Вивианн, она увидела, что Моргана сидит в глубокой задумчивости, обхватив голову руками.

— Владычица, можно мне сходить за Королем? Может быть, ему следует

рассказать...

— Об этом мне судить! — оборвала ее Моргана, потом сразу смягчилась. — Прости, дочь моя. Просто слишком быстро свалилась на нас вся эта тяжесть. Твое намерение заслуживает одобрения, дитя мое, но... — она замолчала, чтобы еще раз все обдумать, — нет. Пока нет. Если к полудню они не прервут свое совещание, тогда ты пойдешь с моего благословения. — Аилинн робко улыбнулась, поклонилась Владычице и вернулась в дом.

«Да, возможно, это правда, — размышляла Моргана. — Возможно, Мерлин и мой брат найдут ответ. И Богиня была добра... Артур, несмотря ни на что, до сих пор жив. Но известно ли это поджидающим армиям? Понимают ли они, что плохо затушенный костер очень скоро разгорится опять?» — Она машинально сорвала клевер, выросший между камнями, и впервые за весь день улыбнулась.

* * *

— Жить для других легко, — сказал Мерлин, скрытый клубами дыма своей трубки. — Ты это делал замечательно всю свою королевскую жизнь. Но сегодня я прошу тебя жить только для себя. Ответ на все твои вопросы лежит внутри тебя, помнишь? Очень трудно бороться с врагом, который окопался непосредственно у тебя в голове! — Друид замолчал, потянулся и перешел туда, где стоял я, тупо разгоняя облака. — Иногда я сомневаюсь, действительно ли ты тот Артур, который жил все эти годы в моей пещере?

Я перевел взгляд с неба и встретился с его глазами — это были те же нестареющие глаза, которые я так хорошо знал, когда был мальчиком.

— Да, я помню. Если ты захочешь понять сразу всю Вселенную, ты вообще ничего не поймешь. Но если ты стараешься понять себя, то потом поймешь всю Вселенную. Разве не так?

Мерлин выглядел довольным.

— Хвала богам... мальчик еще иногда брыкается! И этот мальчик, как человек и как Король, очень отличается от остальных. Большинство людей проводят всю свою жизнь, ограничиваясь благими начинаниями. Но ты создал живое наследие, которое переживет нас всех. Ты начал с верой в то, что свобода в жизни — самая большая ценность для живущих и для умирающих, и твоя вера помогла создать это. Теперь, в конце, давай посмотрим, как полетит только что оперившийся птенец! Поистине, велико искусство начинания, но еще важнее искусство подводить черту. Смотри!

Он указал пальцем на облако, за которым я должен был наблюдать, затем закрыл глаза и выпустил по направлению к нему маленький клубок дыма. Почти тотчас огромная волнистая форма начала разрушаться, и вскоре от облака не осталось и следа!

— Жизнь часто похожа на то, что ты сейчас видел, — продолжал он, — самое прекрасное то, что после завершения грандиозной формы можно позволить ей с достоинством прекратить свое существование. Ты сейчас должен отпустить, подобно облаку, свое прошлое... лучше или хуже, но оно завершено. Только когда ты добровольно уйдешь, то осознаешь, какая ноша лежала на тебе, и только тогда ты ощутишь свободу!

Я заставил себя улыбнуться.

— Сколько бы времени ни осталось, я попытаюсь забыть... но... — внезапная сильная боль в груди заставила меня согнуться, я не в силах был вдохнуть. Мерлин заботливо положил меня на землю.