Обыденный Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 17

Родственник пытался в квартире жить, обставил посовременнее, разобрал кирпичи, открыв окно в темный дворик. Через полгода он не выдержал и заложил окно обратно. Еще через полгода запил. Потом поменял квартиру, в которой, похоже, уютно себя чувствовала только старушка, на квартиру в пригороде.

Новый хозяин благоразумно в квартире жить не пытался, а вместо того пытался, зацепившись за этот дорогой и красивый дом, откупить себе соседские комнаты и объединить в одну квартиру. Но у него так ничего и не вышло. Квартиру использовали как место свиданий, как залог, как подарок новобрачным, как склад для всякого барахла.

Может быть, и для более темных дел – я не проверял.

Потом ее купил я – через подставного человека. И в течение месяца стирал все следы квартиры из окружающего мира. Нет, она по-прежнему проходила по городским документам, я платил за освещение и воду (точнее – деньги сами уходили с заведенного анонимного счета электронной валюты). И среди дверей на лестничной клетке была старая деревянная дверь, ведущая в странную квартиру.

Вот только многослойные завесы защитных и маскировочных заклинаний скрыли квартиру от всех – и Иных, и людей.

Светлана здесь даже не появлялась. Нет, в целом она мою идею одобрила – абсолютно защищенное место, про которое не знает даже Гесер… У каждой женщины еще с пещерных времен есть потребность иметь надежную нору. Но обустройство убежища она полностью доверила мне – как организатору, и Наде – как бесконечному источнику Силы.

– Телефон работает, – сказал я, поднимая трубку старого проводного телефона. Прошел в крохотную ванную комнату. – Вода… вода есть… только спустить надо, – глядя на ржавую жидкость, текущую из крана, признал я.

– Телевизор, – гордо сказала Надя. – Это я папу заставила телевизор поставить. Тут был «Горизонт» старый. Вот такой! – Она развела руки. – Он работал, но он даже не цветной был!

– В унитазе надо спустить воду много раз, – сказал я. – Там налито масло в качестве гидрозатвора. В душе тоже. Еда в шкафчике на кухне – консервы, галеты, супы в банках, сахар, чай, кофе.

– Мне не нравится, к чему ты клонишь, – сказала Светлана.

– Еще там есть бутылка коньяка и несколько бутылок вина, – сообщил я.

– Все равно не нравится.

– Света, что бы ни случилось с теми охранниками – они в первую очередь охотились на Надьку, – сказал я. – Это место не известно никому и максимально защищено. Я думаю, что оно надежнее дозорных офисов.

– Пап, а что на диске? – спросила Надя, поднимая компьютерный винчестер с телевизионной тумбочки.

– Кино. Все то, что ты любила три года назад. Мультики и сказки.

– Папа! – возмутилась Надя.

– Извини, я не подумал обновить видеотеку, – сказал я. – А то залил бы на диск аниме и фантастику.

Надя надулась.

– Я согласна, что Наде стоит остаться здесь, – сказала Светлана задумчиво. – Но с какой стати мне…

– Чтобы наша дочь не сделала какую-нибудь глупость, – пояснил я. – Извини, Надя. Но я бы не хотел, чтобы ты из-за дурного предчувствия или просто от скуки вышла отсюда – и наткнулась на тех двоих… Останьтесь здесь, девочки. Я приду за вами через день-два. А пока спрячьтесь.

Светлана кивнула. Неохотно, раздраженно, но соглашаясь с моей логикой.

– Что ты будешь делать?

– Все то же, что обычно, – сказал я. – Искать плохих ребят и защищать хороших парней.

– Тебе нужен пророк, – сказала Надя.

– Да, доча. И он у нас есть.

Надя кивнула.

– Еще больше тебе нужна боевая поддержка, – сказала Светлана. – Извини, но… один ты не справишься.

– У меня есть идеи и на этот счет, – сказал я. – Не волнуйтесь.

– Связь? – спросила Светлана.

– Никакой, – сказал я. – Все можно отследить. Я… загляну к вам через сутки. Сделаешь кофе, ладно?

Светлана кивнула. Потом порывисто обняла меня. Надя фыркнула и отвернулась, разглядывая винчестер, будто могла на взгляд прочитать его содержимое.

Хотя я бы не стал зарекаться, возможно – она и могла.

Портал, который открыла по моей просьбе Надя, вывел меня обратно в переговорную комнату.

Там ничего не изменилось – только попавшийся под горячую ногу и развалившийся стул убрали.

А так – Завулон сидел, мусоля в губах сигару, Гесер старательно набивал трубку Мерлина содержимым кисета Мерлина.

– Вернулся, – даже не глядя на меня, сказал Гесер. – Что ж, не могу тебя осуждать. Рано или поздно каждый из нас понимает, что тайное убежище – полезная вещь.

– На мое возвращение вы не спорили? – поинтересовался я.

– Нет, – ответил Завулон. – Вот в том, что ты вернешься, я был уверен. Я не ожидал, что тебе хватит ума спрятать родных.

По его меркам, это был серьезный комплимент.

– Я готов слушать дальше, – сказал я, садясь.

– Дальше ничего нет, – ответил Гесер.

– Как нет? Что случилось с нашими ребятами? Что с вампиршей?

– Все аналитики уже за работой, – ответил Гесер. – Но пока мы знаем не больше твоего. Можешь подключиться к ним, можешь работать самостоятельно. Могу придать тебе несколько человек.

– Тоже готов помочь, – согласился Завулон. – Можешь и к моим аналитикам присоединиться.

Кажется, он не шутил.

– Гесер, я прошу разрешения на ведение самостоятельного расследования, право на привлечение любого из сотрудников Ночного Дозора, пользование архивами, спецхраном, первоочередного рассмотрения моих запросов учеными.

– Ты получаешь это право, – сказал Гесер. Протянул руку в сторону Завулона, раскрыл ладонь.

– Чего? – недоуменно спросил Завулон. – Клясться Тьмой и Светом?

– Спички дай.

– А, – Завулон достал из пиджака коробок спичек. – Держи, эстет.

Гесер молча зажег спичку, подержал чуть, давая выгореть головке, потом стал аккуратно прикуривать трубку.

– Ты точно не хочешь знать, что куришь? – спросил Завулон.

– Нет. Мне достаточно того, что Мерлин это курил.

Завулон пожал плечами.

– Темный, у меня есть просьба и к тебе, – сказал я.

– Слушаю.

– Мне нужна машина, – сказал я. – Я сейчас поеду в школу, посмотрю на следы, поговорю с нашими, кто там работает…

Завулон достал ключи и бросил мне через стол.

– Держи. Можешь не возвращать, она мне уже надоела.

– Спасибо, – кивнул я. – Второе – мне нужно, чтобы твои аналитики и архивисты отвечали на мои запросы.

Завулон подумал.

– Хорошо. Но они будут отвечать только на запросы, касающиеся происходящего.

– Разумно, – согласился я. – Третье…

Завулон засмеялся:

– Ты вырос, Антон. Лет пятнадцать назад ты бы вообще ничего от меня не принял… А теперь «хочу здоровья, денег и потенции – это во-первых…».

– Нет, всего три пункта, – успокоил я его. Покосился на Гесера – дымок от трубки шел неприятный, едкий. Но Гесер с невозмутимым каменным лицом курил. – Машина. Информация… Хоть сколько-то информации, я понимаю, что ты придержишь часть. И третье – я должен поговорить с самым старым вампиром.

Завулон нахмурился:

– Любопытно. Возможно, тебя устроит мастер вампиров Москвы? Или глава европейской организации?

– Мастер Екатерина слишком молода, – сказал я. – Ей и двухсот нет, верно? Мастер Леонард постарше, но он давно не у дел и, говорят, не вылезает из гроба. Мне нужен не обязательно главный, но как можно более старый.

– Впечатлен, – признал Завулон. – Но скажу тебе по секрету – это очень хорошо, что Леонард свихнулся на воздержании и спит в своем склепе. Всем проблем меньше… Хорошо, Антон. Я примерно понял, кто тебе нужен и как я его уговорю к тебе прийти. Но вот на откровенность его выводи сам, тут моей власти нет.

Я кивнул.

– Вечером будь у себя дома, – сказал Завулон. – Я позвоню тебе, когда гость будет подходить.

– Рискуешь, – вымолвил Гесер.

– Если позволите шеф, то рискну, – сказал я, вставая. – Звоните, пишите, шлите телеграммы. Посылки не забывайте.

– Удачи, Антон, – догнал меня в дверях голос шефа. Гесер продолжал сидеть рядом с Завулоном, похоже, после моего ухода их разговор только и начнется всерьез. Потом Гесер закашлялся. – Нет, ну что это за дерьмо?