Основание [Академия] - Азимов Айзек - Страница 54

Он подождал. Сатт равнодушно ответил:

– Ерунда. Во время войны люди способны обойтись и без этого.

– Конечно. Они согласны отправить детей на страшную гибель в разбитых кораблях. Они терпят бомбежки врага, питаются черствым хлебом и пьют протухшую воду. Они живут в бомбоубежищах. Но затишье будет продолжаться.

И в его нудном болоте трудно обойтись без привычных мелочей. Бомбардировок нет. Трудностей тоже нет. Битвы отсутствуют. Но есть не режущий нож, не работающая печь, и промерзший насквозь дом. Это раздражает. Начнется ропот.

Сатт спросил медленно и с крайним любопытством:

– На этом вы построили свои расчеты? Надежда на восстание домработниц? Жакерия клерков? Бунт мясников и бакалейщиков, схвативших хлебные ножи и кричащих: «Верните нам стиральные машины фирмы „Мэллоу и К°“?!

– Нет, – нетерпеливо перебил его Мэллоу, – я не жду ничего подобного. Но я ожидаю недовольства, охватывающего все большие слои населения.

– Какие еще слои?

– Фабриканты, производственники, экономисты Кореллии. Через два года того же затишья на их предприятиях машины выйдут из строя. Все отрасли, где устаревшее оборудование было заменено на новое – проданное нами! – потерпят жесточайший крах. Вся тяжелая промышленность одновременно останется не у дел, и кроме нашего неработающего оборудования у них не будет ничего.

– Но их промышленность и до вашего появления работала достаточно продуктивно.

– Работала… Но прибыли были в двадцать раз меньше сегодняшних. Кстати, даже без учета возвращения в доатомное состояние, а это весьма дорого. Сколько может продержаться воинственный Командор против промышленников, финансистов и простых сограждан?

– Сколько угодно. Если, конечно, сообразит закупить новые атомные генераторы в Империи.

Мэллоу довольно засмеялся.

– Вы ошибаетесь, Сатт, причем точно так же, как ошибается Командор Эспер. Вы тоже ничего не поняли. Поймите, Империя не в состоянии заменить что бы то ни было. Их ресурсы всегда были слишком огромны. Империя ведет счет на планеты, системы, звезды. Они мыслят колоссальными категориями, и генераторы их гигантские… в отличие от наших. Наш крохотный Фонд, изолированный от всех, всегда жил в режиме жесточайшей экономии. Наши генераторы не превышали размеров большого пальца – на большее у нас просто не хватило бы металла. И мы сумели разработать новые методы и новую технологию, а Империя не может перенять их, поскольку их деградация опустилась ниже черты, от которой еще возможен возврат. Они не развиваются, они сохраняют. Ясно?!

Создавая гигантские атомные щиты для городов, кораблей, миров, они так и не сумели сотворить такое же укрытие для одного человека. Я видел их двигатели для обеспечения электроснабжения городов – они размером с пятиэтажный дом! А наши можно разместить в моей комнате! Я там заявил одному специалисту по атомной энергетике, что контейнер величиной с грецкий орех содержит ядерный генератор – так он чуть не подавился собственной слюной прямо на месте.

Но сейчас они даже не в состоянии разобраться, как же работают их собственные гиганты. Все машины вот уже множество поколений работают в автоматическом режиме, а присматривающие за ними люди превратились в членов полурелигиозной наследственной касты техников. И если во всей этой махине перегорит какая-нибудь микроскопическая трубка, они будут беспомощнее новорожденных!

Вся наша война – война между Империей и Фондом, война между двумя системами – это сражение великого и крошечного! Они пытаются взять под контроль новый мир и предлагают взятку. Взятку в виде огромного крейсера!

Такой корабль прекрасно используется для военных действий, но бесполезен для экономики. Мы же покупаем власть всякими мелочами, ненужными во время войны, но крайне необходимыми для ежедневного существования и извлечения прибылей.

Вице-король, Командор или иной правитель в подобной ситуации изберет крейсер и пойдет на войну. Правителям привычно разменивать благосостояние своих народов на фальшивую монету ложной чести, славы и победы. Но мелочи – главное в нашей жизни, и Командору Эсперу не устоять перед волной экономической депрессии, которая зальет всю Кореллию за ближайшие два-три года!

Сатт неподвижно стоял у окна, повернувшись спиной к Мэллоу и Джаэлу.

За окном сгущались сумерки, и некоторые звезды уже замерцали на краю Галактики – там, где была еще могучая Империя, была и стояла перед маленьким Фондом. Боролась против него.

– Нет, – сказал Сатт. – Вы не тот человек.

– Вы не верите мне?

– Я не доверяю вам. Слишком уж гладко вы говорите. В свое время я полагал, что достаточно контролирую вас – во время первого полета на Кореллию. Вы одурачили меня в тот раз. Я считал, что вы на процессе уже загнаны в угол – но вы, опытный демагог, сумели выкрутиться и забраться при этом в кресло мэра. Вы не дилетант, Мэллоу. У вас за любым действием скрывается несколько мотивов. У каждого вашего высказывания не меньше трех значений. А вдруг вы шпион? Допустим, что Империя пообещала вам финансовую помощь и будущую власть… При таких исходных данных вы вели бы себя точно так же, как и сейчас. Вы вступили бы в войну, укрепив предварительно торговлей мощь противника. Фонд под вашим руководством вел бы себя совершенно определенным образом. И ваши объяснения были бы достаточно правдоподобны, чтобы все в них поверили.

– Я так понимаю, что вы не пойдете на компромисс? – мягко спросил Мэллоу.

– Я предлагаю вам подать в отставку по собственному желанию. Или вас заставят сделать это.

– Я предупредил вас об единственной альтернативе…

Кровь бросилась Сатту в лицо.

– А я в свою очередь предупреждаю вас, смирнианец Хобер Мэллоу, что в случае моего ареста вам не поздоровится. Мои люди распространят правду о вас любым путем, и народ наш сумеет объединиться против чужеземного поработителя! Народ поймет грядущее предназначение нашей планеты, чего никогда не поймет чужак со Смирно! И именно это уничтожит вас.

Двое охранников вошли в комнату.

– Уведите его, – тихо сказал Мэллоу. – Он арестован.

– Это был ваш последний шанс, – бросил Сатт.

Мэллоу занялся сигарой. На Сатта он не смотрел.

Только через пять минут Анкор Джаэл устало зашевелился.

– Ну, и что теперь? – спросил Джаэл. – Теперь, когда вы превратили его в великомученика?

Мэллоу прекратил манипуляции с пепельницей.

– Как он изменился! Это бык, увидевший красную тряпку. О, Галактика! Как же он ненавидит меня…

– Тем более он несет опасность.

– Опасность? Глупости! Он лишился способности здраво рассуждать.

– Не будьте так самоуверенны, Мэллоу, – сказал Джаэл. – И учтите реальную вероятность народного восстания.

Мэллоу был не менее мрачен, чем Джаэл.

– Поймите, наконец, Джаэл, возможность народного бунта полностью исключена.

– И все-таки вы излишне самоуверенны…

– Нет. Я уверен в наступлении кризиса Селдона и возможности решить его посредством определенных исторических тенденций. Решить раз и навсегда, в политике внешней и внутренней. Во всяком случае – этот кризис.

Я не все сказал сейчас Сатту. Он управлял Фондом, опираясь на религию, и точно так же он управлял иными мирами. Сатт проиграл, и это является свидетельством тому, что в планах Селдона больше нет места религии.

Экономический контроль – совсем другое дело. Я осмелюсь перефразировать приведенное вами высказывание Хардина. Плох тот бластер, который не способен стрелять в обе стороны. Если на Кореллии возникло процветание – возникло благодаря торговле с нами! – то и мы получили кое-что! Остановка заводов Кореллии, падение уровня их производства неизбежно повлечет за собой остановку наших заводов, нашего производства. Наше благосостояние улетучится.

Так что любой завод, торговый центр, транспортная линия и все остальное – все сейчас находится под моим контролем. Если Сатт попытается где бы то ни было начать свою революционную пропаганду – я сотру это место в порошок! Если мне даже только покажется, что его влияние преуспело на любом предприятии – там мгновенно исчезнет процветание. Там же, где Сатт не будет популярен, благосостояние станет расти день ото дня, и именно поэтому мои предприятия никогда не испытают недостатка в рабочей силе.