Плоды обмана (СИ) - Архипова Анна Александровна - Страница 15

Дверь операционной распахнулась. Томительное ожидание подошло к концу. В приемную вышел доктор, на ходу стягивая с лоснящегося от пота лица защитную повязку. Он выглядел испуганным, а напряжение, с которым на него посмотрели Акутагава и Наста, вынудило его заикаться, когда он заговорил:

- М-мне оч-чень жаль… Нам не удалось его спасти.

Самые страшные слова прозвучали. Ни Акутагава, ни Наста не были готовы услышать это. Да, их терзал страх за Ива, пока они дежурили у дверей операционной, но подсознательно они не допускали мысли о том, что на сей раз его ранение станет смертельным. Это же Ив! Он столько раз оказывался на волоске от смерти – и счастливо избегал ее! Он слишком умен, слишком ловок – он всегда сможет избежать гибели! Нет, этого просто может быть!..

- Нет, не может быть! – эхом повторила вслед за мыслью Наста.

- Его с-сердце остановилось. Мы п-пытались реанимировать его… но безуспешно, - пролепетал доктор, со страхом косясь на окаменевшего Акутагаву. – Дальнейшие реанимационные м-мероприятия н-не имею-ют смысла… Пациент мертв… Господин Коеси, простите нас, - и он склонился перед ним в самом униженном поклоне.

– Где он? Я хочу его видеть! – закричала Наста.

Оттолкнув доктора в сторону, она бросилась в операционную – перепуганный медперсонал тут же рассыпался в стороны, вжавшись в стены. Тут остро, до тошноты, пахло медикаментами и кровью. Ив лежал на операционном столе под ослепляющим, выжигающим всякую тень, светом медицинских ламп. Кожа Ива приобрела серый оттенок, губы обесцветились, а черты лица заострились – молчаливо свидетельствуя о том, что из этого тела ушла жизнь.

Мертвец.

- Ты не можешь умереть! – Наста упала на безжизненное тело брата, и, сжав обнаженные плечи, попыталась встряхнуть его. – Не смей со мной так поступать! Не смей!..

Ей удалось приподнять его за плечи, но пальцы соскользнули – и его голова глухим стуком ударилась о поверхность стола. Его длинные черные волосы разметались в разные стороны. Наста, ощутив шелковистые пряди на своих руках, замерла.

Мертвец.

Она всхлипнула, слезы покатились из ее зеленых глаз. Кончиками дрожащих пальцев она коснулась запекшейся крови на губах Ива, затем порывисто поцеловала его в приоткрытые, холодные губы. Порыв, рожденный из глубин ее сердца… Как же ей хотелось, чтобы поцелуй - совсем как в волшебной сказке - развеял злые чары и пробудил брата от сна, подобного смерти!

Но чуда не свершилось.

- Прошу тебя, не оставляй меня, - прошептала сквозь слезы Наста, продолжая его обнимать.

Акутагава остался в приемной. Он не мог заставить себя заглянуть в операционную. Он, как и Наста, не верил. НЕ желал верить. Перед его внутренним взором пронеслись картины из прошлого: он вспомнил, как Ив «умер» впервые – тогда, во время пожара на портовом складе – и как он посчитал его погибшим от рук Коннора Ваалгора… Но ведь всякий раз Ив умудрялся выйти сухим из воды! У него есть эта невероятная способность выживать несмотря ни на что, он как кошка с девятью жизнями в запасе…

Он все же вошел в операционную. От вида неподвижно лежащего тела ему стало плохо – и Акутагава, пошатнувшись, без сил оперся на стену.

- Господин Коеси, вам нехорошо? – кинулся к хозяину телохранитель, собираясь подставить ему свое плечо.

- Уйди! – тот грубо его оттолкнул.

Борясь с дурнотой, Акутагава вернулся в приемную и практически упал на стул. Несколько минут он сидел, упершись локтями в колени и уронив голову на ладони. Потом он вспомнил о Юки. Он должен сообщить Юки ужасную новость. С трудом он вынул из кармана пиджака мобильник, гудки в трубке отдавались мучительным гулом в ушах.

- Привет, - тот говорил сонно, наверное, он спал.

Комок застрял у Акутагавы в горле и он не сумел выдавить из себя ни звука.

- Алло?.. Алло?..

- Юки… - все же произнес мужчина, преодолев себя.

- Что случилось? – голос Юки в трубке тревожно зазвенел.

- Снайпер. Он открыл стрельбу, как только мы приземлились на крышу «Ниппон Тадасу»…

- Боже… Ты ранен? А Ив? Наста?

Акутагава с силой потер переносицу, не зная, как произнести самое страшное:

- Ив успел заметить снайпера за секунду до того, как тот выстрелил. Он оттолкнул меня… Он спас мне жизнь.

Он замолчал, утратив дар речи от переполняющей его боли:

- Акутагава? Акутагава! – в панике закричал Юки, заставив завибрировать динамики. – Не молчи! Что с Ивом?

- Он убит.

Путь от виллы Угаки до госпиталя превратился для Юки в кошмар наяву. До последнего он надеялся, что услышанное от Акутагавы - неправда, что тот ошибается или жестоко шутит. В душе он понимал, что Акутагава не стал бы его так разыгрывать, и все же - пусть надежда была призрачной и донельзя глупой – он не мог заставить себя поверить в услышанное.

В госпитале, не чувствуя своего сердца, он прошел в приемную. Там сидел осунувшийся от горя Акутагава, ожидая его. Ничего не говоря, он провел Юки в операционную. Ив все еще лежал на операционном столе, прикрытый простыней до груди. Юки остановился как вкопанный, у него все поплыло перед глазами.

- Что… Как… Почему здесь нет врачей? – хрипло вскричал Юки, водя слепым взглядом по операционной. - Почему они все ушли? Пусть вернутся! Они должны спасти его!

- Слишком поздно, - как будто издалека он услышал голос Акутагавы.

- Нет, не поздно! Пускай врачи вернутся! Они должны спасти ему жизнь, черт возьми! – закричал тот.

- Они пытались…

- Пусть попробуют снова! Прикажи им!

- Он мертв, Юки. Мертв.

В следующую секунду Юки рухнул в темноту, потеряв сознание.

Пришел в себя он на кушетке, куда его перенес Акутагава. Очнувшись, Юки пожалел об этом – осознание смерти Ива навалилось на него огромным, непосильным грузом. Ему мучительно захотелось забыть это, стереть из своей памяти!

- Как ты? – спросил Акутагава, сжав его руку.

Юки повернул голову и взглянул на него остекленевшим взглядом. В его глазах не появились слезы, его лицо не исказила гримаса боли – он просто… застыл в каком-то странном сомнамбулическом состоянии. Он молчал несколько минут, прежде чем смог заговорить:

- Это моя вина.

- Нет, Юки, не надо так… - тут же протестующее начал Акутагава, но тот его перебил:

- Это моя вина!

Он оттолкнул руку возлюбленного и резко сел на кушетке, отчего в глазах снова на мгновение потемнело. Его начало мелко трясти. Акутагава сел рядом с ним и крепко обнял, стараясь унять дрожь. Судороги сдавливали грудь Юки, сжимали железной хваткой горло, мешая ему дышать – с его губ слетали хриплые звуки, словно невидимый убийца душил его. Акутагава до боли закусил губу, признавая необходимость признать неоспоримый факт:

- Мы оба виноваты.

- Я хочу увидеть его, - сказал Юки вдруг. – Я должен увидеть его!

Они вернулись в операционную. Приблизившись на одеревеневших ногах к телу Ива, Юки чуть было снова не лишился чувств от захлестнувшего его отчаяния. Он прикоснулся его волосам, причудливо разметавшимся по операционному столу, затем к щекам, ко лбу, пальцами скользнул по густым ресницам, под которыми скрылся навсегда изумрудный взор. Этим утром Юки целовал Ива, наслаждаясь контрастом между теплом его губ и уличной прохладой… «Наивный дурачок» сказал ему Ив – и оказался, как всегда, прав. Кто, кроме наивного дурачка, мог полагать, будто Ив бессмертен и что он сумеет выбраться из самой безвыходной ситуации.

«Я идиот. Я рассчитывал, что буду целовать эти губы всегда, - подумал Юки. – Я просил Ива остаться с нами, просил из корысти: чтобы он защищал Акутагаву. Я все время думал, как его контролировать – и совсем не думал о том, как он рисковал ради нас. Я заткнул ему рот, когда он заявил об опасности, которая угрожает Акутагаве… Ведь я был убежден – Ив справится!..»

Что-то щелкнуло в мозгу и слезы защипали ему глаза, он разрыдался. Акутагава попытался обнять его, однако Юки стал вырываться, не в силах сейчас ощущать тепло его объятий. Акутагава не сдавался, удерживая его. Последнее, что Юки запомнил, это свои нечленораздельные крики. Потом – опять темнота.