Война (СИ) - Архипова Анна Александровна - Страница 54

Пилот вертолета взял чуть в сторону, не пересекая городской черты, пролетел над речной протокой к острову, на котором расположился небольшой аэропорт. Они приземлились на берегу подле дороги, на которой их уже встречали несколько дряхлого вида автомобилей. Ива, закованного в «костюм-тройку», погрузили в одну из машин, туда же сели его конвоиры – в полнейшем молчании их доставили в аэропорт, на чьем здании Ив прочел название города: «Игарка». На взлетно-посадочной полосе их дожидался массивный, круглобокий транспортник, принадлежащий нефтедобывающей компании, в его широко распахнутый трюм и вошли военные, ведя с собою арестанта.

- Рассаживайтесь и пристегнитесь, - сказал один из бортовых техников, проводив их в отсек для перевозки небольших групп пассажиров. – Взлетаем через пять минут. Трясти будет немного сильнее, чем на пассажирском.

Прохождение через турбулентное поле действительно было чувствительным, но вскоре самолет, набрав высоту, выровнялся, оставив далеко внизу широкую серебряную ленту Енисея, обрамленную сочно-зеленой бахромой лесов. Когда тряска прекратилась, военные отстегнули ремни и собрались за откидным столом, где, достав из сумок провиант, принялись за еду – консервы, упакованные полиэтилен бутерброды и спрессованную в брикеты сублимированную лапшу.

- Если хочешь в туалет, скажи, - обратился к Иву лейтенант-здоровяк, усевшись в кресло рядом с ним, причем его тело едва влезло между подлокотниками. – Ты уже около трех часов не имел возможности сделать это, и, пожалуй еще около пяти часов мы будем в воздухе, - Ив согласно кивнул и тот, вырвавшись из крепких объятий кресла, вновь поднялся, чтобы проводить его до санузла. Прежде чем пропустить зеленоглазого мужчину в туалет, лейтенант назидательно добавил: - Кандалы с тебя не снимут, так что обходись как-нибудь так. Запираться там не вздумай.

Прикрыв дверь туалета, Ив огляделся по сторонам, изучая взглядом потолок, стены и пол - это был не тюремный транспорт, а значит, здесь не следили за порядком тщательно. Он оказался прав. В узкой щели между стеной и раковиной виднелась запавшая туда булавка, выковырять которую, как видно, уборщикам было просто лень… Вскоре булавка оказалась в руках Ива. Он сжал ее в ладони так, чтобы ожидающий его снаружи лейтенант не сумел заметить.

- Мое имя Максим Яковлев, - с опозданием назвался тот, проводив узника обратно в пассажирский отсек. Снизив тон, он сказал вдобавок: – Сядь дальше от шума, к стене. Поговорить нужно.

Ив без возражений повиновался, уйдя в самый конец отсека.

- На зону я тебя доставлял в прошлый раз, только ты в мешке был и не мог меня видеть, - признался зачем-то Яковлев, не спуская с него пристального взора, - я выполнял приказ Насты Пановой.

- А сейчас чей приказ выполняешь? – усмехнулся Ив холодно, не глядя на него.

- Насты Пановой.

Ив медленно повернул к нему голову, вопросительно приподняв бровь.

- Я служу у нее меньше месяца, - продолжил лейтенант, - Для меня было большой честью оказаться в ее команде, она один из лучших агентов наших спецслужб. Меня направили под ее начало после того, как часть ее подчиненных погибла в перестрелке где-то в Китае. Товарищ Панова сразу же отнеслась ко мне с особым доверием, которое я обязан оправдать – сейчас я, будучи ее заметистелем, выполняю ее волю: она приказала освободить тебя сразу же, как только с ней будет потеряна связь.

- Потеряна связь?

- Да. То есть, условно говоря, мы знаем, где находится товарищ Панова и что она жива – на связь с российским командованием она выходит регулярно. Однако, перед тем как отправится на задание, она условилась со своими подчиненными о том, что будет подавать ежедневно определенный условный сигнал своим людям, который будет означать «все нормально»; как только передача сигнала прекращается – значит, что ее удерживают насильно и запрещают докладывать об истинном положении дел. Как только это произошло, мы – ее команда - доложили о происходящем ее непосредственному начальству, затем направились сюда. Пришлось даже просить самолет у гражданских, чтобы как можно скорее вызволить тебя. Согласно воле товарища Пановой, мы должны доставить тебя в столицу и отпустить на все четыре стороны.

- И ты достаточно предан ей, чтобы выполнить сей приказ в точности? – вновь ухмыльнулся Ив.

- Полагаю, у товарища Пановой есть свой план… - мысль Яковлева запнулась сама о себя, он примолк ненадолго, потом, все же, договорил: - Вы ведь брат и сестра… Думаю, она распорядилась так для того, чтобы ты помог вытащить ее из ситуации, в которую она попала.

- То есть, ты не дашь мне просто так взять и исчезнуть, когда мы окажемся в Москве?

- Я надеюсь, что ты сам не захочешь исчезать, - твердо сказал Максим Яковлев. – Насколько нам известно, Коннор Ваалгор прибывает завтра днем в Москву, вместе с ним, как доложили осведомители, будет и товарищ Панова. Это наш шанс. Ты обязан помочь ей. И ты поможешь!

- Сколько же в тебе пафоса, широколобый! Прямо распирает с него, - презрительно ответил на это зеленоглазый мужчина, - ты, сельский дурак в погонах. Неудивительно, что она выбрала такого как ты – тупого и самоотверженного.

- Ты не в том положении, парень, чтобы хамить мне! – насупился предупреждающе лейтенант.

- А что ты мне сделаешь? Расстреляешь? Но, кажется, твой командир запретил делать нечто подобное, разве нет?… – Ив уже открыто издевался над ним. – Хочешь, я тоже пооткровенничаю? Моя сестра назначила тебя заместителем, потому что такими чурбанами очень легко управлять даже на расстоянии – тем более, если дать этому чурбану надежду, что за хорошую службу он получит возможность залезть своему командиру в трусы. Ты ведь на это рассчитываешь, да? Думаешь, если будешь служить верой и правдой, то моя сестренка с благодарностью раздвинет перед тобой ноги?

- Ах ты, поганая сволочь! Заткни пасть! – взорвался Яковлев, взвиваясь вверх и с силой врезаясь огромным кулаком в скулу Ива. Того отбросило к иллюминатору, но удар не смог стереть с его губ отвратительную улыбку, способную, без сомнения, вывести из равновесия даже святого.

- К чему стесняться? Думаю, что у прочих твоих сослуживцев тоже из штанов пар идет, когда они думают о ней.

Лейтенант зарычал, готовый броситься на него и силой заставить того заткнуть поток этих пошлых и грязных слов, но удержал себя. Смачно плюнув на пол, он, процедив сквозь зубы: «Потом поговорим, сука!», ушел к столу, где присоединился к сидевшим там военнослужащим. Яковлева колотило от бешенства, но махать кулаками сейчас не стоило, как бы не задели его слова Ива, тот был слишком ценным грузом. Мотивы Насты - которая вначале упекла брата-близнеца в тюрьму, но оставила распоряжение освободить его сразу же, как только она окажется в беде – не были до конца понятны Максиму Яковлеву. Не имея возможности узнать о действительных причинах, он решил, что она, должно быть, рассчитывает на помощь брата.

«Говорят, что эти близнецы вместе учились в спецшколе, чьим руководителем был легендарный Владлен Панов, - размышлял он, намазывая кильку в томатном соусе на кусок хлеба. – Ее брат тоже был своеобразной легендой, пока не сбежал и не исчез в неизвестном направлении… Его считали мертвецом много лет, да и сейчас считают – кто знает, кроме Пановой и ее подчиненных о том, что вот этот узник без рода-племени ее родной брат? Да если и узнает, кому будет дело до него? Ну считался когда-то лучшим воспитанником Панова, ну слыл гениальным убийцей – да только когда это было! Все забыли о нем, и, раз уж сумели его поймать, значит, не такой он уж и гениальный, как рассказывают легенды. До этого мерзавца, как видно, никому нет дела, кроме его сестры! И что она его жалеет, ума не приложу! Его бы, как бешеную собаку, пристрелить – и дело с концом… Но раз уж нельзя этого сделать, то нужно, по крайней мере, извлечь хоть какую-то пользу. Я его просто так не отпущу, он поможет вытащить Насту из лап Ваалгора…»

Яковлев злился, но терпел все часы перелета из сибирской глуши в центральные регионы России, кипя внутри себя как раскаленная магма внутри вулкана. Без конца он вспоминал оскорбительные высказывания Ива, кусал себе губы и в который раз повторял про себя, что – если б этот гад не был братом Насты Пановой – то поплатился за свои речи буйной головушкой!