Пульс боли (СИ) - Архипова Анна Александровна - Страница 4

- Что это значит?

- То, что Коеси – по-прежнему самая могущественная семья в Японии. Отец и сын держат в руках абсолютно всё – они некоронованные монархи в своей стране. Всё, что происходит – случается только с их одобрения или сознательного попустительства. В нашем случае, обвинения наших дипломатических сотрудников – наглая и категоричная провокация с их стороны. Это предупреждение: «Не вмешивайтесь в наши дела!» Иными словами, Коеси увидели в России своего врага.

- А на это есть реальные причины? – осведомилась Наста, хмуря брови. Впрочем, она уже знала ответ.

- Единственная причина, товарищ Панова, это наше желание уничтожить это семейство, - Кябиров улыбнулся добродушной, какой-то младенческой улыбкой, которая скрывала под собой голодный и безжалостный оскал хищника. – Клан Коеси необходимо уничтожить, пока они из некоронованных монархов не превратились в коронованных. Возрождающиеся милитаризм и самодержавие нужно давить в самом зачатке! К сожалению, семья Коеси узнала о наших планах и проектах по их уничтожению, и они, как видите, среагировали. Они дали сигнал своим прихлебателям в правительственных ложах, а те тут же оклеветали нас. Это достаточно болезненный для нашей страны удар – надо признать.

- Что требуется от меня в свете этого? Я должна извиниться? Должна солгать?

- И то и другое, товарищ Панова. Вы действуете на неофициальном уровне, однако и клан Коеси – неофициальные правители Японии. Они не идут на переговоры с нами, однако вот у вас может получится. Заставьте Коеси встретиться с вами и поговорить. Извинитесь. Солгите. Обещайте, что мы впредь не будем вмешиваться во внутригосударственные дела Японии – взамен снятия с их стороны всех обвинений. Так мы выиграем время и рассчитаем, куда лучше нанести удар.

- Я поняла вас, товарищ генерал, - Наста опустила взгляд, боясь, что Кябиров заметит в них смятение и растерянность.

- Мы получите всю необходимую поддержку, ни в чем себя не стесняйте, - в скрипе послышались удовлетворенные нотки. Кябиров, одобрительно качнул головой и подвел итог: - Надеюсь, вы уже знаете, с чего начнете работу?…

- Знаю, - Наста заставила себя посмотреть на экран. – Будьте спокойны, генерал.

- Я еще выйду с вами на связь позже, - с этими словами генерал Кябиров прекратил сеанс связи.

Наста сидела несколько минут неподвижно, затем рывком сняла переговорное устройство и бросила его на клавиатуру ноутбука.

- Вот дерьмо! – прошептала она ошеломленно. – Какое же это дерьмо!…

«Акутагава не идиот, - стучало у неё в мыслях. – Если я притащу свою задницу в Японию и буду напрашиваться на встречу с ним, то он поймет, что меня подослали с поручением. Он предположит, что это обманный маневр и ни за что не встретится со мной – это ясно как божий день!… Если только… Если только я сейчас поставлю себе целью не Акутагаву, а другого человека… Того человека, который не безразличен Акутагаве и о существовании которого наши спецслужбы и не догадываются… Его зовут Юки. Но другое его имя Югири Мацу…»

__________

2

- Доброе утро. Как твои дела?

- Привет. Да, если смотреть по часам, то утро доброе – только вот за окном круглые сутки полярная ночь.

- И как продвигается твоя работа?

- Я почти закончил с обработкой взятых в эруптивном колодце очередных газовых проб. Картина вулканической активности вырисовывается потрясающая. Жаль, что после того, как доклад по Эребусу будет готов, я покину это место. Здесь так здорово…

- Здорово?…

- Ну да. Красиво, величественно, загадочно. Я ведь тебе рассказывал.

- Да, я помню.

- Жаль, конечно, что ты этого всего не видишь…

- Я бы с удовольствием приехал, но я слишком занят делами.

- Я знаю, что ты занят. Но всё равно жаль.

- Жду не дождусь, когда ты вернешься. Ты слишком долго там.

- Всего полгода.

- Тебе этого мало?

- Конечно, мало! Здесь время воспринимается иначе… Погоди, это что, сердитые нотки???

- Я же сказал – ты слишком долго там.

- Ну, Акутагава, у тебя своя работа, у меня – своя.

- Да… Прости, что не сдержался.

- Всё нормально. Я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю.

- Ну, пока. До следующего сеанса связи.

- Пока…

Юки с грустной улыбкой положил телефонную трубку на аппарат. Он улыбался всякий раз, когда разговаривал с Акутагавой. Но и грустил он не реже: он, Юки, здесь, на станции Мак-мердо, за Южным полярным кругом, а Акутагава в Токио, в гуще политической жизни – как же далеко они друг от друга!… Только телефонные звонки два раза в сутки связывают их уже в течении шести месяцев.

Странно… Юки скучал по Акутагаве, однако напряженный рабочий график не оставлял пространства для всепоглощающей тоски по любимому человеку. Юки работал и работал – увлеченно и старательно - только этим была полна его жизнь в этом месте. Здесь, среди антарктических льдов, время действительно тянулось иначе: недели казались днями, а месяцы – неделями, здесь мог пролететь год – а человеку чудилось, что он находится здесь всего пару месяцев. Впрочем, это было характерно только для увлеченных людей, приехавших в Антарктику с научно-исследовательскими интересами. Для простых туристов Антарктика же была, напротив, местом, искажающим время в противоположную сторону: сутки для них здесь тянулись дольше обычного, недели казались месяцами, а однообразный пейзаж за окнами быстро приедался и становился неинтересным.

- Мацу! – ожил коммутатор на стене, чья сеть связывала все помещения на станции Мак-мердо. – Ты где? Все в сборе и ждут только тебя.

- Черт! – Юки, хлопнув себя по лбу, подскочил к коммутатору, нажал на кнопку и заговорил в динамик: - Я уже спускаюсь. Буду через пять минут.

- Понял. Ждем, - последовал ответ и динамик умолк.

Из-за звонка Акутагавы Юки позабыл, что сегодня утром он должен сопровождать группу, вылетающую на обзорную экскурсию к огненной жемчужине Антарктики - вулкану Эребусу. Группа состояла из двух миллиардеров, спонсирующих исследования в Антарктике и их семей – меценаты пожелали ознакомиться с тем, на что тратятся их деньги и увидеть красоты здешнего края, несмотря на тьму полярной ночи и сложные погодные условия. Юки, находящийся на Мак-Мердо полгода и освоившийся со здешним климатом и нравом Эребуса, показался администрации научно-исследовательской станции подходящей кандидатурой на должность гида. И, как он ни отнекивался, отказаться не удалось – этот день Юки придётся потратить на туристов-толстосумов. Утешало одно: сегодня метеорологи предвещали спокойную погоду в течении двадцати часов, поэтому экскурсия к вулкану должна будет пройти без приключений и дать Юки возможность забрать внеочередные пробы из эруптивного колодца Эребуса.

Юки поспешно переодевался, чертыхаясь себе под нос. В полярную ночь даже в спокойную погоду температура воздуха колебалась от 45 до 55 градусов ниже нуля, поэтому для тех, кто хоть ненадолго покидал станцию, требовалась особая одежда из утепленных и ветронепроницаемых материалов. Одев теплый, подбитый гагачьим пухом, комбинезон и обувшись в специальную обувь, Юки упаковал верхнюю одежду в большую дорожную сумку – полностью экипироваться не имело смысла, ведь он еще не спустился к группе, поджидающей его в зале отдыха станции Мак-мердо.

Комната Юки находилась в жилом блоке научно-исследовательской станции, который был связан с основным зданием наземным переходом. Миновав его, Юки быстрым шагом преодолел лабиринт многочисленных коридоров и вышел в большой и хорошо освещенный зал, одна из стен которого была полностью остеклена. За этим панорамным окном виднелось темное, с зеленовато-бирюзовым отливом небо, растекшееся над снежной пустыней Антарктиды, и огни проложенных рядом со станцией нескольких дорог. В зале, предназначенном для досуга сотрудников Мак-мердо, были расставлены удобные диваны, несколько столов, автоматы - торгующими кофе и шоколадными батончиками, и большой плоскоэкранный телевизор – и тут его прихода дожидались восемь человек.