Этот бессмертный - Желязны Роджер Джозеф - Страница 28

– Я уж и забыл…

– А я нет. Ты рассказал мне, что существуют люди вроде нас, которые живут там, наверху, среди звезд. Там живут и эти синие. Некоторые из людей, ты говорил, ищут милостей у синих и хотят продать им Землю, чтобы превратить ее в музей. Другие же этого не хотят, а хотят, чтобы все осталось как сейчас — чтобы Земля оставалась их владением, а Управление ею управляло. Синие тоже разделились между собой на этот счет, потому что стоял вопрос, насколько такое дело будет законно и этично. В свое время все пошли на компромисс, и синим продали некоторые чистые участки, которые они использовали под курорты и оттуда отправлялись на экскурсии в остальные места на Земле. Но ты хотел, чтобы Земля принадлежала только людям. Ты говорил, что стоит только пядь уступить этим синим, и они захотят получить все. Ты хотел, чтобы люди со звезд вернулись обратно, восстановили города, засыпали горячие места, поубивали зверей, охотящихся на людей. Когда мы там сидели в ожидании Огненного Шара, ты сказал, что мы воюем не из-за чего-нибудь такого, что можно увидеть, услышать или потрогать, а из-за Небесных Сил, которые нас никогда не видели и которых мы никогда не увидим. Небесные Силы все это устроили, и это из-за них люди должны погибать тут, на Земле. Ты сказал, что из-за гибели людей и синих эти Силы могут вернуться на Землю. Но они так и не вернулись. Была только гибель. А спасли нас в конце концов именно эти Небесные Силы, потому что у них надо было спрашивать разрешения, прежде чем взрывать Огненный Шар над Афинами. Они напомнили Управлению об одном старом законе, установленном после Трех Дней, о том, что больше никогда нельзя зажигать Огненный Шар в небе Земли. Ты думал, что они все равно его взорвут, но они не стали. Только благодаря этому мы остановили их в Пирее. Для тебя, Караги, я взорвал контору на Мадагаскаре, но те Силы так и не вернулись на Землю. А как только люди заработают побольше денег, они уезжают отсюда и никогда больше не возвращаются с небес. Ничего из того, что мы тогда сделали, не привело к переменам.

– Но благодаря тому, что мы сделали, — сказал я, — все осталось как было, а не стало хуже.

– Что случится, если этот синий умрет?

– Не знаю. Дела могут пойти хуже. Если он осматривает те места, где мы проезжаем, на предмет покупки недвижимости для веганцев, то значит опять начинается старая история.

– И Сеть снова будет сражаться и взрывать бомбы?

– Думаю, что да.

– Так дай нам убить его сейчас, пока он не забрался дальше и не увидел еще больше.

– Все может быть не так просто — и они могут послать другого. Кроме того, будут и последствия — возможны массовые аресты членов Сети. Сеть давно уже отвыкла ходить по лезвию ножа, как бывало прежде. Люди не готовы. Им надо дать время собраться с силами. Этот синий, по крайней мере, сейчас у меня в руках. Я могу за ним следить и узнать его планы. Потом, если это станет необходимо, я сам могу его уничтожить.

Он закурил трубку. Я вдохнул — запах был похож на запах сандалового дерева.

– Что это ты куришь?

– Это из тех краев, откуда я родом. Я побывал там недавно. Одно из новых растений, которых там раньше не было. Попробуй.

Я несколько раз втянул в легкие дым. Сперва никаких ощущений не было, но я продолжал курить, и через минуту пришло чувство покоя и отрешенности — пришло и стало постепенно распространяться по всему телу. Дым отдавал горечью, но приносил облегчение.

Я вернул Хасану трубку. Ощущение сохранялось и даже усиливалось. Было очень приятно. Я уже много недель не чувствовал себя таким спокойным и умиротворенным. Огонь, тени и земля вокруг нас вдруг стали более реальными, и яснее сделались ночной воздух, далекая луна, звук шагов Дос Сантоса.

Борьба представлялась смешной. В итоге мы все равно проиграем.

Человечеству на роду написано стать кошками, собаками и дрессированными обезьянами у настоящих людей, веганцев — и это, в определенном смысле, не так уж плохо. Может быть, нам просто необходим кто-то более мудрый, чтобы присматривать за нами и руководить нашей жизнью. Три Дня превратили наш мир в бойню, а у веганцев никогда не было ядерной войны. Они создали квалифицированное межзвездное правительство, которое успешно руководит десятками планет. Все, что они делают, приятно с эстетической точки зрения. Жизнь каждого из них проходит упорядоченно и счастливо. Почему бы не отдать им во владение Землю? Вполне возможно, они обошлись бы с ней лучше, чем мы. И почему бы нам не служить у них? Это была бы неплохая жизнь. Пускай забирают этот ком грязи, покрытый радиоактивными язвами и населенный калеками.

Почему бы и нет?

Я еще раз взял у Хасана трубку и вдохнул еще немного покоя. Было так приятно не думать обо всех этих делах. Не думать ни о чем таком, с чем ты все равно ничего не можешь поделать. Просто сидеть и дышать ночным воздухом, и быть заодно с огнем и ветром — этого достаточно. Вся вселенная пела гимн единству. Зачем же здесь, в этом храме, выпускать на волю хаос?

Но я потерял мою Кассандру, мою колдунью с Коса — безумные силы, движущие Землю и воды, забрали ее у меня. Ничто не способно избавить меня от чувства потери. Казалось, оно ушло куда-то далеко и осталось как бы за стеклом, но ведь оно по-прежнему со мной, и все трубки Востока не смогут смягчить боль. Я не хотел мира.

Я желал войны.

Я желал сорвать все маски вселенной — землю, воду, небо, Талер, Правительство Земли, Управление — чтобы под одной из них обнаружить ту силу, которая отняла Кассандру, и заставить эту силу познать страдание тоже. Я не хотел мира.

Я не хотел быть заодно с чем-то, посягнувшим на то, что принадлежало мне — по праву крови и по праву любви. Хотя бы на пять минут — снова стать Карагиозисом, глядящим на все это через прицел и нажимающим на спуск!

О Зевс, владыка раскаленных докрасна молний, дай мне низвергнуть Небесные Силы!

Я вновь протянул Хасану трубку.

– Спасибо, Хасан, но я не готов для дерева Бо.

Я встал и направился к тому месту, где бросил свои вещи.

– Мне жаль, что утром я должен тебя убить, — сказал он мне вслед.

Как-то раз, потягивая пиво в горном домике на планете Дивба в компании веганского торговца информацией по имени Крим (сейчас его уже нет на свете), я посмотрел через широкое окно на высочайшую из всех гор в известном нам мире. Она зовется Касла, и на ее вершину еще никто не восходил. Здесь я упоминаю об этом потому что, утром в день дуэли мне вдруг стало жалко, что я так и не попытался на нее взобраться. Это одно из таких безумных дел, о которых думаешь и обещаешь себе когда-нибудь попробовать, но в одно прекрасное утро просыпаешься и понимаешь, что, вероятно, уже поздно: ты этого никогда не сделаешь.

Утром все вы глядели так, будто ничего не произошло.

Мир вокруг нас был ярок, светел, чист и наполнен пением птиц.

Я запретил пользоваться радиосвязью, пока не закончится дуэль, а Фил для надежности сунул к себе в карман куртки некоторые детали от радиостанции.

Лорел ничего не узнает. Никто ничего не узнает, пока все не совершится.

Приготовления были окончены, и нам отмерили расстояние.

Мы заняли места на противоположных концах поляны. Солнце всходило слева от меня.

– Вы готовы, джентльмены? — крикнул Дос Сантос.

Ответом было «да» и «готов».

– Я делаю последнюю попытку отговорить вас от того, что вы задумали. Желает ли кто-нибудь из вас передумать?

Ответом были два «нет».

– Каждый из вас имеет по десять камней одинакового размера и веса.

Первый удар, естественно, наносит тот, кого вызвали — Хасан.

Мы оба кивнули.

– Приступайте.

Он отошел назад, и между нами не осталось ничего, кроме пятидесяти метров воздуха. Мы оба стояли боком, подставляя под удар минимальную поверхность. Хасан вложил в пращу первый камень.

Я смотрел, как он быстро крутит пращу в воздухе перед собой; внезапно он резко выбросил руку вперед.