Защитник монстров - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 66

— Теперь последний вопрос. У кого есть опыт обороны подобных крепостей?

— У меня, — тут же отозвался затесавшийся среди молодняка седобородый боярин.

— Очень хорошо, — сдерживая радостный выдох, сказал я. — Если вас не затруднит, возьмите на себя управление обороной, мне же предстоит подготовиться ко второй части плана.

Не реагируя на мои оправдания, боярин тут же занялся «нарезанием» задач для всех подразделений, распределяя их по участкам крепостных стен. Только однажды Эйд прервал боярина, мимоходом уточнив, где я буду готовиться к атаке, и предложил для моего прикрытия использовать его людей. Боярин согласился, но для усиления дал десятерых рыцарей и три десятка тяжелых пехотинцев.

На том и сошлись, и лишь в конце собрания я вновь взял слово и запретил пьянку до самого штурма, пообещав после победы напоить всех до изумления лучшим вином за свой счет.

Это уточнение вызвало на лицах угрюмых вояк легкие улыбки, и после этого их взгляды на ярла-выскочку были уже не такими колючими.

Дикари дали нам даже не два, а три дня, за что я был им искренне благодарен. Броня Рудого становилась крепче не по дням, а по часам и уже могла выдержать удар мечом. Конечно, атака разогнанного тандема из тяжеловоза и рыцаря была бы для сагара фатальной, но среди дикарей рыцарей не наблюдалось, так что я начал понемногу успокаиваться.

— Идут! — донесся с башни крик дозорного, когда Скули, как в давние времена, гонял меня на утренней тренировке.

В крепости сразу началась суета. Приходилось спешить. Хорошо, что я не рискнул выпускать наружу разведчиков, так что собраться нам, что бедному, — только подпоясаться. Многие вообще спали прямо в броне. На момент атаки в крепости не осталось ни одной лошади. Даже пришлось приказать выгнать за ворота пару цепных псов, чтобы не создавать себе проблем в дальнейшем.

Как только на башне забил тревожный колокол, рядом со мной тут же оказался Воган, помогая затягивать ремни и поправлять пластины брони.

— Где ты должен быть? — строго спросил я.

В ответ мой ординарец проворчал что-то невнятное.

— Громче!

— В подвале, с другой обслугой.

— Хорошо. Пойми, Воган, ты можешь понадобиться мне в любой момент, а мертвый живому ничем не поможет. Выполнять.

В голове образовалась какая-то звенящая пустота, и, что самое главное, ушел страх. Этот мерзавец подтачивал мою душу все время с момента вынесения воеводой «приговора». Мне удавалось держать его в рамках, но это чувство мешало думать и принимать решения. А теперь стало легче. Теперь от меня мало что зависит — только Божья воля и голая удача. Даже не знаю, на что надеяться больше.

Черт, едва не забыл надеть под шлем обруч… Почему-то сразу появилось ощущение неготовности к задуманному делу. Мы с сагаром два последних дня проводили в тренировках, но теперь казалось, что этого ничтожно мало.

Обруч привычно раздвинул для меня границы восприятия ментальной составляющей мира, а шлем так же привычно сузил поле зрения до обзора сквозь прорезь в забрале.

Из тьмы снизу послышалось недовольное ворчание.

— Вставай, парень, нас ждут великие дела.

Рык Рудого донесся из узкого прохода в подземелья, сам он наружу выбирался через главный вход в крепостные подвалы. В этой местности глубокие погреба начинали строить раньше стен, потому как только глубокий ледник способен не дать испортиться запасам провианта при такой жаре. Под замком находились огромные подземные помещения, и в проход туда со двора могла проехать груженая телега, так что Рудый прополз без проблем, несмотря на изрядно увеличившиеся габариты; сейчас он по размеру почти вдвое превосходил хидоя и немногим уступал хах-коваю.

Наше место было в самой массивной башне цитадели. Она вся сложена из камня и выглядела надежнее своих бревенчатых товарок. Примыкающие к башне участки стен заняли пехотинцы. Там же, выделяясь даже на таком бронированном фоне, застыли железные изваяния рыцарей. Верхнюю площадку башни и все этажи заполонили викинги херсира Эйда по прозвищу Железная Палица.

Случай был явно особенным, и поэтому Эйд сжимал в руках свое знаменитое оружие, похожее на лом с шипастым набалдашником. Я же взял с собой одного из «близнецов». В переходах башни орудовать «драконом» будет неудобно. И вообще сегодня у меня с дикарским божком намечался поединок разумов и силы воли.

Рудый остался в замковом дворике у самой башни. Позиция не очень защищенная, но с другой стороны, это еще вопрос, кому нужно поостеречься — Рудому или прорвавшимся через стену «озверелым». Несмотря на все сверхъестественные силы дикарского божка, сагар в озверении мог дать фору даже сотне мутантов. После недавней линьки его характер еще не выровнялся, и это было даже хорошо.

Я поднимался по ступеням башни и на каждом уровне видел ухмыляющиеся рожи викингов.

Чему они улыбаются! Нас чуть больше четырех сотен против десятков тысяч монстров под предводительством языческого бога. Здесь не улыбаться, а горевать нужно. Впрочем, это кого как воспитывали. Для викингов смерть в бою намного предпочтительнее ухода из жизни в мягкой постели, у для меня же все наоборот. Только в одном мы были с ними солидарны — жизнь нужно прожить достойно, как бы пафосно это ни звучало. А еще нужно прожить эту жизнь интересно. Так что приступим к «развлечениям».

По плану мое место было на верхнем крытом этаже, но пока хотелось осмотреться, поэтому я поднялся на верхнюю открытую площадку.

Раньше на месте Дун-Нова рос субтропический лес с примесью тропических растений. А теперь вокруг все было занято полями, и только вдали виднелась стена зарослей. Когда я выбрался наверх, копошащаяся масса вражеского войска уже преодолела половину расстояния между крепостью и опушкой леса. Как поток грязевого селя, дикари подминали под себя цветущие поля и ухоженные насаждения высоких кустов, служившие межами разных наделов. Все это буквально втаптывалось в землю, как и небольшие постройки, а вот сараюшки и склады на окраине устояли, так же как и дома в городке. И теперь этот грязно-цветастый поток густой массой вдавливался в узкие улочки. Во многих местах сразу же вспыхивали пожары.

И только посмотрев вдоль стены, я понял, что причиной пожаров стали горящие стрелы, пущенные с наших позиций, — работа оставшегося безымянным для меня боярина.

Наши расчеты подтвердились — приютившая меня башня оказалась на крайнем фланге атакующего фронта. А вот обращенной на восток стене досталась основная масса врагов.

Дикари не стали раздумывать и тут же пошли на штурм. Никаких тебе лестниц и передвижных башен — «озверевшие» взлетали вверх, как обезьяны на дерево.

Да уж, эти укрепления явно не рассчитаны на такого врага. Впрочем, и «озверевшие» не совсем годились для боя с тяжелой пехотой королевства. Все было бы очень даже неплохо, но дикарскому божку достаточно нарезать лиан на «портупеи», чтобы из любого задохлика сотворить монстра, а вот для подготовки тяжелого пехотинца требовались годы и изрядные таланты.

Со стороны эта картина выглядела жестко. Волна дикарей взлетала вверх и тут же еще быстрее отлетала прочь от стены, отброшенная ударами мечей и секир пехотинцев и рыцарей.

— Отойди, — проворчал Эйд, удобнее перехватывая свою палицу. — А лучше вообще сойди вниз.

— Пока рано, — равнодушно ответил я, но все же отошел ближе к спуску вниз, находившемуся посреди обширной площадки. И тут же над гребнем каменного бордюра взлетели «озверевшие». Что примечательно — судя по остаткам одежды, как минимум половина из них раньше были индусами.

Неужели у божка заканчиваются чернокожие почитатели? Неожиданно в голову полезли сумбурные мысли. Почему индусы служат захватчикам с другого континента? Почему не видно других народов? Нашествие дикарей в королевство казалось абсолютно нелогичным. Им что, не хватило княжеств Магадхи? Там ведь полно народу для порабощения. При этом мне постоянно чудилась причастность Чистых. Но это уже совсем из раздела параноидального бреда.