Защитник монстров - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 60

— А без контратак обходиться не пробовали?

— Бесполезно. Попробовав крови, рыцари словно с ума сходят и рвутся в самую гущу. Тяжелую пехоту и речную гвардию мне удается сдерживать. А дворяне и сами-то сроду не справлялись со своей спесью, куда уж мне…

Ясно, что дело темное.

— Что скажешь? — с затаенной надеждой посмотрел на меня воевода. Да уж, подкосила старика вся эта мистическая муть.

— Нужно думать и советоваться с хорохами: боюсь, здесь все намного сложнее, чем кажется.

— Иди, думай; если что-то понадобится, сразу посылай гонцов к моему ординарцу, — решительно сказал воевода, забирая со стола бутылку с вином, словно намекая, что мне трезвая голова нужнее, чем ему. — А я хоть немного расслаблюсь.

Вынырнув из-под полога шатра воеводы, я по-новому посмотрел на окружающий меня лагерь воинов. Теперь они не казались мне просто уставшими. Везде проскальзывала зарождающаяся паника.

Возгарь вновь показал себя хорошим командиром — он почувствовал нездоровую атмосферу в лагере королевского войска и разбил стоянку корпуса в отдалении. Бойцы обслуги начали сооружать из металлических полос клетки и манежи для они, а поводыри прямо в центре мини-строительства укладывали своих питомцев спать.

Я сразу же собрал военный совет, на котором по заведенной очень давно традиции присутствовала троица командиров и верховный хорох. В компании Возгаря и Драгана в мой шатер явился смутно знакомый поводырь в броне наездников на верховых коваях.

— Ну что, господа, давайте думать. И первый вопрос — к вам, верховный, — повернулся я к хороху, — что вам известно о живых богах?

Птицелюд впал в минутное оцепенение, но, как оказалось, это был не шок, а задумчивость.

— Их не существует, — уверенно заявил хорох.

— Завидная уверенность; тогда почему дикари побеждают? И вообще кому-кому, а мне точно известно, что большая часть сказок где-нибудь да воплощается в реальность.

Оба поводыря недоумевающе посмотрели друг на друга, а вот верховный хорох понятливо кивнул. Мою главную тайну он знал уже давно.

— Хорошо, — согласился птицелюд. — Рассмотрим и эту версию, но фактов у нас мало.

— Значит, будем искать. Воган! — позвал я ординарца и, когда его голова появилась в разрезе полога, начал давать указания: — Пошли кого-то из наших стариков к дружинникам, оруженосцам рыцарей и к тяжелым пехотинцам. Пусть приведут сюда по паре самых авторитетных ветеранов. Чтобы не ворчали и не кивали на начальство, пообещайте им вознаграждение. Также найди Богдана, передай приказ, чтобы притащил сюда кого-нибудь из войсковых магов.

— Он скажет, что занят, — невольно поморщился здоровяк.

— Можешь дать ему по шее и добавить пинка для ускорения.

Воган довольно улыбнулся и исчез из виду. Я же вновь повернулся к собеседникам:

— Давайте пока обсудим то, что знаем на данный момент. Верховный?

— Из того, что мы успели узнать, — прочирикал хорох, по привычке сдабривая свои слова образами. — Плохо вооруженные и еще хуже защищенные дикари побеждают бронированных всадников, но не это самое странное.

— Да неужели?! — фыркнул Возгарь.

— Верховный прав, — поддержал хороха Драган, — я сам когда-то видел драку, в которой два десятка голодранцев набросились на проезжего рыцаря. Он успел срубить парочку, а остальные облепили его как мухи падаль и тупо затыкали ржавыми ножами.

— Но здесь не один пьяный рыцарь, а хорошо организованная лава! — не унимался Возгарь, и это было хорошо. В любом мозговом штурме должен присутствовать патологический скептик. Именно он пробует все версии на жизнеспособность.

— Значит, все упирается в силу и настойчивость, — ответил Драган.

— Поэтому мы вновь возвращаемся к странностям, — подхватил хорох. — Когда рыцари идут в контратаку, дикари становятся сильнее и теряют страх перед смертью. К тому же очень настораживает странная отчаянная отвага рыцарей.

— Думай, что говоришь, нелюдь! — сузил глаза Возгарь, в котором говорила кровь хоть и незаконнорожденного, но все же сына князя. — Для дворянина отвага не может быть странной!

— Только давайте без крика, — попытался я успокоить Возгаря, уловив направление мыслей птицелюда. — В контратаках погибли сотни рыцарей и витязей, при этом с каждым разом всадники отчаянно бросаются в бой, хотя все дураки наверняка погибли еще в самом начале. Здесь явно что-то не клеится.

Этот довод заставил всех задуматься.

Я действительно надеялся, что мы найдем выход из тупика, в котором оказалась королевская армия, и не потому, что считал себя умнее воеводы и его штаба, просто со мной пришли те, чье мышление сильно отличалось от мировоззрения честных служак и дворян. Нелюди, поводыри магических существ и пришелец из иного мира, да еще и с не замыленным взглядом, — смогут увидеть значительно больше простых вояк. В данной ситуации меня волновало только одно — почему тупили армейские маги. Магистр Годобрад был заносчивым уродом, но дураком его не назову даже я, со всей своей нелюбовью к магам.

Ответ на этот вопрос появился вместе с приходом недовольного Богдана. С ним пришел уставшего вида старичок. Возможно, дядька был просто хорошим человеком, но его образ слишком уж не вязался с обычным видом патологически заносчивых магов. Я отвел Богдана в сторону и тихо спросил:

— А посерьезней никого не нашел?

— Это начальник магического отряда при армии, — пожал плечами артефактор.

— Не понял, — удивился я, — а где Годобрад со своей сворой?

— Сидит в родовом поместье с учениками. Ты сам знаешь, какой он заносчивый, поэтому, в отличие от тебя, плюет на королевские приказы с самой высокой башни. В армию вернулись только те, кто не пришелся ко двору магистра.

— Загрызи меня хомяк… — выдохнул я, только теперь осознавая масштабы катастрофы. — Получается, что ты здесь самый сильный маг?

— Если не скромничать, то да, — кивнул Богдан.

— Так, сразу после совещания хватай это сборище убогих и готовься к массовому запуску ракет. Еще и на лучников магов хватит?

— Надо посмотреть.

— Тогда смотри, приказ воеводы я добуду, сразу как закончим обсуждение.

Наконец-то все собрались, и начался мозговой штурм. Впрочем, на нем мы лишь подтвердили высказанные хорохом догадки.

Судя по общей картине, получалось, что вместе с толпой чернокожих и порабощенных ими индусов шло некое божество, которое не только влияло на своих последователей, но и мутило мозги врагам. Из этого можно было сделать вывод, что соваться вглубь вражеских рядов глупо. Также возникла догадка, что территория, где дикари становятся слишком опасными, не так уж обширна и, скорее всего, на границе Брадара с Магадхой можно устроить диверсии, не боясь подпасть под влияние неведомой силы. Очень полезной оказалась информация ветерана из дружины одного из погибших князей. Он пережил штурм дикарями одного из городов.

— Поначалу мы крошили их как капусту, даже скучно было, — не особо стесняясь присутствия высоких чинов, рассказывал дружинник. Было видно, что он повторяет эту историю уже не в первый раз. — Озверевшие — и то не смогли взять стены с ходу, хотя в поле от них было много бед.

— Озверевшие? — переспросил я.

— Да, там были обычные люди и эти больные на всю голову здоровяки. Больше, конечно, черных, но и чумазых среди озверевших тоже хватало.

Похоже, таинственная сила имеет свои ограничения и усиливает не всех дикарей — очень важная информация, и ее стоит запомнить. Заметив вопрошающий взгляд дружинника, я поощряюще кивнул:

— Продолжай.

— Так вот я и говорю: не взяли бы они стены, но тут взбунтовалась вся животина в крепости. Кони кусали всех кого ни попадя, даже кошки и крысы разом кидались на людей, да и некоторые вои бросались на своих. Потому-то наш князь и приказал уходить, но не вытянули мы кормильца, не сдюжили, — искренне вздохнул ветеран.

Вместе с ним нахмурились все присутствующие, но скорее оплакивая себя, чем погибшего князя. Все было даже хуже, чем казалось поначалу. Одно дело — подзадоривать отвагу воинов, заманивая их в ловушки, а другое — заставлять бойцов кидаться на своих же соратников. Да и с животными получалось нехорошо, особенно учитывая, что они поддаются влиянию больше тех же лошадей.