Деньги без процентов и инфляции. Как создать средство обмена, служащее каждому - Кальмер Лилия - Страница 6

В длительной перспективе такое изменение позволило бы снять огромный балласт с плеч трудящихся, которые в конечном счете всегда и всюду оплачивают прибыль спекулянтов. А земля во все времена была предметом спекуляции. Поэтому реалистическое изменение в сторону социально-ответственного решения проблемы должно в корне прекратить спекуляцию землей и деньгами.

Предложенное решение опять-таки направлено не на то, чтобы наказать тех, кто извлекает выгоду из существующей системы, но медленно и верно устранить предпосылки такого положения, когда небольшое число людей имеет огромные преимущества, а большинство должно за это платить. На рис. 7 показано, что с 1950 г. среднее рабочее время, необходимое для приобретения в собственность земельного участка, примерно утроилось.

Страны, имеющие прогрессивное конституционное, устройство, не имели бы сложностей с правовой точки зрения при осуществлении таких изменений. Основной закон ФРГ, например, дает определение земли, как частности, требующей социальной ответственности, а в статье 15 записано: “Земля, природные богатства и средства производства могут передаваться в общинную собственность или другие формы коллективной собственности с применением закона, определяющего вид и размер компенсации”.

По оценкам, от половины до двух третей объема современного валового национального продукта Западной Германии может быть определена как экологически опасная.{16} Предполагаемая реформа денежной и земельно-правовой системы освободила бы путь для повышения уровня производства и занятости. Для того, чтобы при этом соблюдался принцип экологической приемлемости, налоговое законодательство должно быть изменено в двух направлениях:

Вместо подоходных налогов — налоги на товары. Экологические издержка на производство товаров должны учитываться при исчислении налогов на них.

Герман Ляйстнер{17} в своей книге “Экологическая экономика” указывает на то, что подоходные налоги приводят к такому удорожанию человеческого труда, что предпринимателям выгодно заменять людей на механизмы. Бессмысленное, не учитывающее действительных потребностей людей массовое производство приводит к истощению ценных невосполнимых ресурсов. Если бы вместо этого было бы введено налогообложение изделий с учетом экологических издержек производства, цены на изделия повысились бы. Однако в совокупности со значительно меньшей теперь стоимостью рабочей силы это снизило бы уровень мотивации, побуждающей предпринимателей к дальнейшей автоматизации производства и позволило бы увеличить занятость. Все большее число людей получило бы работу.

Сейчас общество платит при замене человека машиной вдвойне. Во-первых, оно теряет подоходный налог — доходы машины налогом не облагается, а во-вторых, — платит уволенному рабочему пособие по безработице. Для того, чтобы избежать уплаты подоходного налога, многие предпочитают заниматься “левой” работой. Без обложения налогами доходов эта теневая экономика стала бы легальной.

Существующий сейчас материальный стандарт не снизился бы вследствие того, что повышение цен в ходе реформы компенсировалось бы отменой обложения налогом доходов. В длительной перспективе это обусловило бы изменение отношения к потреблению в сторону большей экологической целесообразности. Покупка нового автомобиля или велосипеда обдумывалась бы дважды, так как это стоило бы гораздо дороже, чем отремонтировать старый.

Такое изменение основ налогообложения могло бы вводиться постепенно и имело бы смысл даже без проведения денежной и земельной реформы. Это стало бы действенной поддержкой тех требований и предложений, которые экологи внесли за последние годы. Комбинированное проведение этой реформы с обеими вышеназванными позволило бы устранить многие из проблем экологии, исключило бы необходимость проведения ряда “экологических мероприятий” и также способствовало, бы решению проблемы безработицы.

Глава 3. Кто выигрывает от введения денег без процентов и инфляции?

Порыв к индивидуальным и социальным переменам вытекает, кажется, из трех принципиально различных побудительных мотивов:

— потому, что катастрофа в результате определенного образа поведения уже произошла;

— цель предотвратить еще одну катастрофу; потому, что катастрофа, зависящая от определенного образа поведения, может произойти, цель — предотвратить катастрофу;

— потому, что другой образ поведения кажется более целесообразным для достижения желаемой цели.

Предложенное в предыдущей главе изменение денежной системы могло бы быть результатом любого или двух мотивов, а также всех трех вместе взятых.

В прошлом сходный с ростом раковых клеток прирост денег и, таким образом, власти в руках все меньшей группы людей “разрешался” путем общественных революций, войн или экономических катастроф. Сегодня такие решения уже неприемлемы. С одной стороны, наличие потенциала многократного глобального разрушения делает неприемлемым насильственное решение, с другой стороны, все страны находятся в невиданной ранее экономической зависимости друг от друга. Мы просто вынуждены найти новое решение, если хотим выжить и избежать войн, социальных революций и экономических крахов”.

По мнению многих экономистов и банкиров, биржевой крах в 1987 г., когда за несколько дней потери составили 1,5 триллиона долларов — это легкая рябь по сравнению с ураганом, который нас ожидает в случае повторения всемирной экономической депрессии в ближайшие годы, если мы не сможем коренным образом изменить существующую систему.{18} Перестройка денежной системы сейчас даст нам возможность избежать катастрофы. Понятно нам или нет, что любая кривая экспоненциального роста неизменно приводит к саморазрушению выгоды новой денежной системы для создания социальной справедливости и экологического равновесия, настолько очевидны, что мы должны выбрать эту систему, поскольку это разрешение проблемы лучше, чем настоящее. Во всяком случае, основная проблема во всеобщем процессе трансформации заключается не столько в том, что мы предпочитаем настаивать на сохранении старой ситуации или в том, что мы не видим преимуществ нашей новой цели или пути, а в том, как проделать путь отсюда туда, с одной трапеции на другую, без риска потерять при этом жизнь?

Для того, чтобы облегчить ответ на этот вопрос, я хочу попытаться показать, как трансформация денежной системы будет служить целям различных общественных групп: богатых и бедных, членов правительства и простых людей, большинства и меньшинств, промышленников и “зеленых”, людей материальной и духовной ориентации.

Интересный факт, выявляющийся при этом, это то, что в данной специальной исторической ситуации, при этом кризисном положении, которое мы сами создали, все выиграли бы на новой денежной системе. Мы все выиграем, если мы сейчас введем необходимые перемены.

Китайцы, как заметил Фритьоф Капра, всегда лучше понимали динамику перемен, чем люди Запада. Кризис для них — это только один из аспектов перемен. Китайский символ кризиса “wei-ji”, состоит из двух знаков: “опасность” и “шанс”.{19}

Если мы не ошиблись до сих пор в проводимом нами анализе, то предлагаемое решение в целом имеет следующие преимущества:

— прекращение инфляции и вызываемого действием процентов перераспределения доходов;

— снижение уровня безработицы; большая социальная справедливость;

— снижение на 30–50 % цен на товары и услуги;

— вначале — очень высокая конъюнктура;в дальнейшем — возникновение стабильной, качественно ориентированной экономики.