Первое знакомство (сборник) - Сочев Алексей - Страница 10

— Что ж ты не прыгаешь? — уж в который раз спрашивал он. — А то хлопцы подумают, что ты дрейфишь.

У Пети просто не хватало сил признаться в своей трусости. Выбравшись на песок, он лёг навзничь и даже глаза закрыл, чтобы не видеть выражения Колькиного лица.

— Я не могу прыгнуть, — наконец выдавил он деревянным голосом.

— Почему?

— Высоко очень…

— А с парашютной вышки?

— Так то ж на землю, а это в воду.

Колька долго хлопал рыжими ресницами, в растерянности глядя на притихшего приятеля, затем тяжело вздохнул и прилёг рядом на песок.

— Вот это да-а… — пробормотал он сконфуженно. — А я-то, дурак, растрепался! Теперь нас прямо со света сживут.

— А ты не дружи со мной, зачем тебе терпеть насмешки, — предложил Петя жалобным голосом.

— Чепуху мелешь! — оборвал его Колька. — Нужно выход искать, а не раскисать.

— Какой тут выход! — безнадёжно ответил Петя. — Если б раза в два ниже, я бы рискнул, потренировался…

— Обрыв у нас один, только здесь можно…

Колька сел и начал задумчиво пересыпать из ладони в ладонь сухой песок. Петя не шевелился. Ему было стыдно глянуть приятелю в глаза. И чего он такой несчастный родился? Вечно у него не так, как у других! И, чтобы хоть чем-нибудь оправдаться, он ещё повторил:

— Не привык я в воду с такой высоты… понимаешь…

— Постой, постой! — вдруг оживился Колька. — Есть пониже, есть! Ну-ка, айда за мной! Только, чур, не отставать!

Ну и бегает же Колька! Его точно ветром несёт, даже рубашка за спиной надувается парусом. Петя так отстал, что Колька вынужден был бежать тише, как он сам выразился — «вполсилы».

— Что, трудно за мной поспеть? — не без гордости спросил он, когда они прибежали к заглохшему леску, в который, точно в пещеру, ныряла очень суженная в этом месте речка. — Раньше меня в школе Ветром звали, а потом Гаврюшка Подсолнухом окрестил.

Став на четвереньки, Колька полез в густые кусты. Пришлось и Пете продираться через колючий терновник. Голые ноги больно жалила крапива, но Колька лез и лез; видно было, что дорогу он знает хорошо. Фу! Наконец-то выбрались!

— Это моё царство-государство! — гордо заявил Колька. — Никто не догадается сюда залезть, и ты смотри держи язык за зубами.

Петя с интересом осматривался кругом. Могучие дубы обступили поляну со всех сторон, и лишь над речкой голубело небо. Если смотреть вверх, то кажется, что ты находишься в зелёном колодце. И трава здесь особенная, блестящая и жёсткая, а вода в речке не голубая, а синяя. Петя обежал полянку кругом, остановился, прислушался — ни единого звука, только неугомонный щебет птиц в высоких ветвях да сухой треск кузнечиков. А вот какая смешная верба! Огромная и старая, она склонилась над рекой, точно смотрится в её синее зеркало.

Колька подбежал к вербе, разделся и быстро полез по её широкому и дуплистому стволу.

— Вот тебе и тренировочная вышка! — крикнул он, перелезая на ветку, которая почти горизонтально росла над водой. — Смотри!

Колька прыгнул красиво, ласточкой, и бесшумно вошёл в воду.

— Теперь твоя очередь, — вылезая на берег, сказал он. — Давай!

Петя начал с нижней ветки, но здесь было совсем низко, и он полез выше. Если так постепенно подниматься, то вон оттуда, с верхушки, будет приблизительно так же, как и с обрыва.

О, здесь немного страшновато… Нет… это только первый раз так показалось. Ещё разок нужно повторить. Эх, слишком сильно оттолкнулся ногами — и шлёпнулся спиной. Ну ничего, сейчас пойдёт лучше… Теперь совсем не страшно. Даже приятно, когда летишь вниз, дух захватывает. Всё это совсем просто, нужно только начать… А вот сейчас получилось точно как у Гаврюшки!..

Увлёкшись, Петя с азартом карабкался по наклонённому стволу вербы, бросался в воду и спешил вновь на берег, чтобы прыгнуть. А внизу, удобно устроившись в дупле, сидел Колька и покрикивал:

— Не сгибайся в три погибели, а то брюхом бабахнешься! Вот сейчас лучше. Гвоздём нужно в воду входить, гвоздём!

Перед вечером друзья вновь отправились в своё укромное местечко. Ещё во дворе Колька крикнул Пете:

— Догоняй!

Петя бросился за другом. Тот бежал не особенно быстро и на бегу отдавал отрывистые приказы:

— Руками не махай!.. А голову, голову зачем задрал? Вперёд наклоняйся, а не выгибайся, точно тебя уздечкой взнуздали!

Петя старательно выполнял требования своего учителя, но бежать долго не мог — задыхался.

Колька ничего не сказал, но его маленькие лукавые глаза светились откровенной насмешкой. Петя хмурился и уже в который раз ругал себя за неудачливость.

Прошло несколько дней. Ни Колька, ни Петя на реке не появлялись — Гаврюшка неистовствовал. Завидев Петю, он влезал на плетень и кричал с издёвкой:

— Эй, свинячий наездник, что на речку не ходишь? Дрейфишь! Мы тебя возле обрыва ждём!

Но Петя всё ещё колебался, а бедный Колька краснел от возмущения ещё больше и шипел рассерженным гусаком:

— Докажи ему, докажи! Ты ж умеешь!

— Захочу и докажу… — мямлил Петя, всё же стараясь оттянуть страшное испытание.

— Захоти, захоти, а то засмеют! — наседал Колька.

И, не стерпев Гаврюшкиных насмешек, он влез на плетень и закричал через весь двор:

— Петька просто не хотел с тобой связываться, но раз ты прилип, как смола, то завтра увидишь.

Но Гаврюшка с обидным пренебрежением отнёсся к Колькиным словам и продолжал, обращаясь к Пете:

— Что, парашютист, придёшь завтра?

Петя проглотил терпкую слюну и кивнул головой:

— Ладно… завтра…

Теперь уже не явиться к обрыву было просто невозможно, и Петя, стараясь подавить то чувство страха, которое родилось у него при первом посещении обрыва, решил рискнуть.

Гаврюшка, видевший, как ещё сравнительно недавно Петя лишь учился плавать, был уверен, что тот не отважится на прыжок, и заранее торжествовал. Теперь-то он за всё отплатит этим неразлучным друзьям! Пусть все ребята увидят, какой этот парашютист лгун и трус!

Едва Петя появился на берегу, как его обступила шумная ватага ребятишек.

— Тише! — крикнул Гаврюшка предостерегающе. — Явился мастер парашютного спорта! Во сне он даже с самолёта прыгает, а наяву с обрыва дрейфит.

Петя подошёл к злополучному обрыву и пренебрежительно пожал плечами. Хотя на сердце было неспокойно, но ему нужно казаться беспечным и равнодушным, точно прыгнуть с такой высоты для него абсолютно ничего не значит.

— Вообще я не любитель таких прыжков, — как бы про себя, сказал он. — Но, если хотите…

— Хотим! — хором выдохнули все ребята.

Петя ещё раз пожал плечами и не спеша начал раздеваться. Только бы не побледнеть и ничем не выдать своего волнения. А самое главное — точно оттолкнуться от обрыва, чтобы не перевернуться в воздухе и не удариться о воду спиной.

Отойдя несколько шагов для разбега, Петя присел, взмахнул руками, набирая полные лёгкие воздуха, и покрепче упёрся ногами, чтобы не поскользнуться на траве во время рывка. И вдруг… ему показалось, что на него смотрит мама. Эта мысль так испугала его, что он почувствовал, как сразу начали слабеть ноги, а сердце в груди забилось часто и громко. Ещё мгновение, и он не решится на прыжок. Но эта неожиданная слабость не успела овладеть им, она вдруг натолкнулась на что-то упорное и даже злое, что не хотело уступать место страху, боролось с ним. Последним усилием воли Петя овладел собой, рванулся вперёд, изогнулся, привычным движением раскинул подобно крыльям руки и полетел вниз, навстречу голубовато-зелёной речной глади.

Когда Петя вынырнул из воды, то первое, что бросилось ему в глаза, было два лица — радостно-сияющее Колькино и уныло-кислое Гаврюшкино.

Петя, позабыв о своём равнодушно-безразличном виде, который он всё время напускал на себя, хлопнул ладонями по воде и звонко захохотал.

Но Гаврюшка не умел долго унывать. Вот опять он насмешливо прищурился, и в глазах у него зажглись лукавые огоньки.

— Верхом на свинье ты ездить умеешь, — приступил он к Пете, не давая ему опомниться, — а верхом на лошади сумеешь?