Линия грез. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 46

– Мы почти дома, – сказал Кей, откидываясь в кресле. Он понял, что успел забыть свой катер и соскучиться по нему.

Гиперкатера появились лет десять назад, с изобретением реаджекс-привода, не требовавшего столько места, как более дешевый интерфазник. Катер Кея уже успел слегка устареть, но это была крепкая модель, вышедшая с эндорианской верфи, лучшей в Империи. Жилой отсек, десятиметровый овал, крепился к двигательной установке, шару чуть меньшего диаметра, двумя длинными решетчатыми фермами. Между ними тянулся цилиндр кваркового реактора. Некоторые раскрашивали катера в цвета своих планет или имперский биколор. Кей предпочитал простые цвета – серый и черный. Но нанесли их на корпус под руководством опытного дизайнера, придав мирной машине обманчивую внешность военного кораблика.

– Привет, парень, – сказал Кей, опуская стекло.

– Привет, незнакомец, – донеслось от корабля низкое контральто. – Ты похож на моего хозяина.

– А я он и есть, – ответил Кей.

– А не врешь? – Голос поднялся, обретая интонации сварливой жены.

– Не вру!

– Может, и пароль скажешь? – вкрадчиво поинтересовался корабль.

– Да раз плюнуть!

– Ладно, входи, гулёна, – чистым лирическим сопрано согласился катер. Из кабины плавно выдвинулся трап.

Кей открыл дверь и гордо сказал Томми:

– Ему только в «Аиде» петь, не находишь? Голос ставила бывшая певица… из любви к искусству.

Мальчику сейчас было не до вокальных способностей гиперкатера. Он выбрался из машины, беспомощно огляделся. Ангар был пуст, только в дальнем углу высился распределительный терминал. Шланги и кабели были аккуратно свернуты, но пульт светился. Там наверняка был телефон, но наручники не давали никаких шансов до него добраться.

– Не спи, – направляясь к трапу, сказал Кей.

– Мальчика тоже впускать? – полюбопытствовал корабль.

– Да, придется…

– Я, в общем, не напрашиваюсь, – в последнем приступе отваги сказал Томми. Кей захохотал.

По сравнению с жилым отсеком грузовика гиперкатер был вершиной комфорта и уюта, но Томми в отличие от Артура этого оценить не мог. Каюта скорее подошла бы лайнеру средней руки, чем крошечному суденышку. Мягкий ковер на полу, кресла, хрусталь в горке из темного дерева, пара хрупких столиков. На одном даже стояли цветы в вазочке… увядшие.

– Долго болтался в этот раз, – сообщил катер, когда Кей неодобрительно глянул на букетик. – Кстати, по местным сетям сообщили, что ты убит.

– В первый раз, что ли? – Кей вынул букетик и отправил его в керамический сосуд, стоявший на полу. В сосуде заурчало.

– А еще говорили, что убийца – мальчик лет тринадцати, ровесник нашего гостя, как я понимаю?

– Если бы не я сам отлаживал твою логику, то пришлось бы счесть тебя разумным, – сказал Кей.

– Благодарю, – сухо ответил корабль, в очередной раз сменив колоратуру – на баритон.

Кей посмотрел на Томми. Тот стоял у закрывшегося входа, беспомощно теребя браслет на кисти. Кей вздохнул и расстегнул свою половинку наручника. Браслет на руке Томми щелкнул, спадая. Мальчик дернулся.

– Что будем делать… убивец? – спросил Кей. – Медленно запихивать тебя в утилизатор, приклеивать под дюзы, нарезать кусочками, облучать из алгопистолета, пороть?

Губы Томми задрожали. Он заплакал.

– О, – разочарованно сказал Кей. – Укатали силикоида кислородные планеты… Тот, да не тот.

– Чего… чего ты хочешь?

– Иди в ту дверь, там душ. Вымойся, на тебя противно смотреть – грязь и сопли…

– Зачем?

– Я предпочитаю убивать свежевымытых детей, – сказал Кей. – Иногда я их даже кормлю ужином. Иди. Одежду сунешь в чистящий блок, достанешь через десять минут.

Он повернулся и вошел в открывшуюся перед ним дверь в маленькую рубку, освещенную огнями просыпающихся пультов.

11

Когда Кей вернулся в каюту, Томми только начал мыться. Он потратил десять минут, прежде чем убедился, что шлюз не откроется, а корабль даже не подумает вызвать полицию. Кей примерно этого и ожидал. Он приготовил ужин и успел выпить бокал вина, прежде чем Томми Арано рискнул выйти из душа.

– Хочешь есть? – дружелюбно спросил Кей. – На ночь наедаться вредно, но мы уснем не скоро.

Томми отвел глаза. Он успел составить свое мнение о действиях Кея и ничего хорошего не ожидал.

– Поешь, – повторил Кей, наполняя бокал. – Хотя погоди, иди сюда.

Особого выбора у мальчика не было. Он подошел. Кей вынул из заднего кармана его джинсов металлическую расческу, с улыбкой провел пальцами по острым зубцам.

– Ты забыл причесаться, Арти.

– Меня зовут Томми Арано, – безнадежно сказал мальчик.

– Я подзабыл… Пробор налево, верно? Там, правда, есть фен, но мы не в театр собрались…

Кей опустил расческу в свой карман и стал расстегивать на Томми еще влажную рубашку. Мальчик дернулся, но сопротивляться не рискнул.

– Так и думал, – удовлетворенно сказал Кей, разглядывая грубый рубец на левом плече Томми. – Чуть-чуть я промазал… Что, долечиться денег не было? Или считаешь, что шрамы украшают мальчиков? Они даже взрослых не красят, дружок. Иди ешь.

Опасливо поглядывая на Кея, Томми уселся в кресло, быстро застегнул рубашку.

– Сейчас мы проделаем эксперимент над твоим пищеварением, – поигрывая бокалом, сказал Кей. – Ты чего застыл? Это же просто сосиска. Ешь, а я расскажу тебе вечернюю сказочку, нарушая выработку желудочного сока и моторику кишечника.

Он поморщился, глядя, как Томми начал послушно жевать.

– Круто тебя опустили, мальчик. Отвага осталась, а от воли одни ошметки. Вспыхнуть можешь, гореть – нет. По сравнению с этим твои съежившиеся бицепсы и тощие плечи – ерунда.

Томми опустил надкушенную сосиску, впервые поглядев на Кея с проблеском любопытства.

– Что, помнишь? Год назад ты был великолепно развит… для ребенка, конечно. А вот поддерживать форму уже разучился.

– Я расту, – сказал Томми.

– Ага. Вглубь. Ешь, тебе нужны протеины. И перестань бояться, я тебя не убью. Ты даже не догадываешься, каких наказаний избежал, ты счастливчик.

Томми недоверчиво смотрел на Кея.

– Знаешь, кто такой Кертис Ван Кертис?

– У меня семь баллов по политологии, – с нерешительной гордостью сказал Томми.

– А кто такой Артур Ван Кертис?

– Его сын… кажется.

– Пока будем считать так. Ешь! Наша сказочка начнется в грязной гостинице, где мирно спал человек по имени Кей Альтос. Накануне, сажая катер, он перешел на ручное управление, и гравитационные двигатели убили девчонку, делающую свой маленький бизнес… – Кей отставил бокал и уже другим тоном сказал: – Если это для тебя важно, то Кей Альтос не собирался ее убивать. Он даже готов извиниться перед мальчиком, который считает себя братом девочки. И прощает мальчику свою смерть.

– Ты-то жив, – сказал Томми.

– Вряд ли это надолго. У меня больше никогда не будет аТана. В каком-то смысле ты убил меня навсегда. Но я прошу прощения.

Кей поднялся, подошел к Томми, положил руку ему на плечо:

– Мне очень жаль. Я никогда не убивал бесцельно – ни детей, ни взрослых.

– Зачем ты это говоришь? – спросил Томми. Он тихо, беззвучно плакал.

– Ты сейчас поймешь. Ты умный мальчик, хоть и лишен прежних знаний. Дослушай всю историю, ладно?

– Ладно, – сказал Томми.

Когда Кей кончил рассказывать, он допивал бутылку мршанского, а Томми Арано почти доел первую сосиску.

– Я не верю, – сказал мальчик. – Это все неправда. Ты узнал, что год назад я попал в аварию, и придумал… придумал…

– Длинную-предлинную историю. Зачем? Я мог плюнуть на тебя и не мстить, мог незатейливо и долго мучить твое маленькое тело. Зачем мне врать, Арти?

– Меня зовут Томми!

– Пускай. Зачем мне врать? И что это за авария, в которой ты потерял всю память, но не получил ни царапины?

Кей неожиданно перегнулся через стол и ударил Томми по щеке. Движением головы мальчик ушел от удара, а кисть Кея оказалась в его руках.