Миры Роберта Хайнлайна. Книга 5 - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 11

И тут я мрачно, но вполне обоснованно подумал, что мне не придется напрягаться слишком долго — может быть, всего лишь до того момента, когда наемный убийца возьмет меня на мушку.

И все же я продолжал изучать человека, которого должен был сыграть (а что еще оставалось делать?), когда дверь отворилась и раздался голос Дака, спросившего в своей обычной манере:

— Кто-нибудь дома?

Свет зажегся, трехмерное изображение исчезло, а я как будто очнулся от глубокого сна. Повернул лицо — молодая женщина по имени Пенни с трудом пыталась оторвать свою голову от гидравлической постели, а Дак стоял в дверном проеме.

Я поглядел на него с удивлением и спросил:

— Как это вам удается стоять прямо? — Та часть моего мозга, что ведает профессиональными проблемами и работает независимо от других частей, заметила как он стоит, и поместила это впечатление в картотеку с надписью: «Как стоят космолетчики при двукратных перегрузках».

Он ухмыльнулся:

— Ничего хитрого. На мне специальный корсет.

— Черта с два!

— Ты тоже можешь встать, если захочешь. Обычно мы не советуем пассажирам вылезать из гидравлических коек, когда идем с ускорением более полутора «g» — уж слишком велики шансы, что какой-нибудь олух запутается в своих ногах и сломает одну из них. Но вообще-то два «g» — это пустяк, все равно, что снести на закорках другого человека. — Он взглянул на девушку: — Ты ему отвечаешь откровенно, Пенни?

— А он еще ничего не спрашивал.

— Вот как! Лоренцо, а я-то тебя держал за парня, любящего задавать вопросы.

Я пожал плечами.

— Не вижу в этом толку, поскольку все равно проживу недостаточно долго, чтобы насладиться вашей правдой.

— Что такое? Что-то ты скис, мой мальчик!

— Капитан Бродбент, — сказал я с горечью, — я, к сожалению, ограничен в выборе выражений присутствием этой леди. Поэтому не смогу с необходимой полнотой обсудить ваших родителей, ваши личные привычки, вашу мораль и то место, куда вы неизбежно когда-нибудь попадете. Давайте примем за данное, что я понял, в какую ловушку вы меня заманили, понял сразу же, как только увидел, кого мне придется изображать. Я удовлетворюсь одним вопросом — кто намеревается совершить покушение на Бонфорта? Ведь даже глиняный голубь для стрельбы влет имеет право знать, кто именно по нему выстрелит.

Впервые я увидел на лице Дака выражение растерянности. Затем он расхохотался так оглушительно, что две перегрузки оказались даже ему не под силу. Он сполз на пол, прислонился к переборке и с наслаждением продолжал ржать.

— Не вижу ничего смешного, — гневно сказал я. Он перестал смеяться и вытер глаза.

— Лорри, старина, ты что, всерьез думаешь, будто я хочу тебя использовать как подсадную утку?

— Так это же и слепому ясно, — и я высказал ему свои соображения насчет предыдущих покушений.

На этот раз у него хватило ума не расхохотаться.

— Понятно. Ты, значит, предположил, что это работенка, как у пробовальщика вин при дворе средневекового короля. Что ж, придется тебя разочаровать. Тем более что твоей игре вряд ли пойдет на пользу мысль, будто тебя вот-вот укокошат, не сходя с места. Слушай, я работаю с Шефом вот уже шесть лет. И мне известно, что за все эти годы он ни разу не прибегал к услугам двойника. И еще — я дважды был свидетелем покушений на его жизнь — один раз собственноручно прикончил наемного убийцу. Пенни, ты с Шефом дольше, чем я. Он когда-нибудь использовал двойников?

Она холодно покосилась на меня.

— Никогда. Сама мысль, что Шеф мог бы представить вместо себя другого человека в опасной ситуации, настолько… что я с удовольствием дала бы по физиономии этому…

— Спокойней, Пенни, — мягко одернул ее Дак. — Вам обоим предстоит общая работа, так что научись сдерживаться. Кроме того, его ошибочная догадка не так уж и глупа, если посмотреть на нее со стороны. Между прочим, Лоренцо, эту леди зовут Пенелопа Рассел. Она личный секретарь Шефа, что делает ее автоматически твоим тренером номер один.

— Счастлив познакомиться, мадемуазель.

— Не могу ответить вам тем же.

— Прекрати, Пенни, а то как бы мне не пришлось отшлепать тебя по твоей пышной попке, да еще при двукратной силе тяжести! Лоренцо! Я согласен, что изображать Джона Джозефа Бонфорта опаснее прогулки в инвалидном кресле; что и говорить, мы знаем, что несколько покушений на него чуть не закончились выплатой страховки наследникам. Но сейчас нам грозит нечто совсем иное. Дело в том, что по политическим соображениям, о которых ты вскоре узнаешь, мальчики, работающие против нас, не осмеливаются убить Шефа. Они не осмелятся убить и тебя, когда ты примешься его дублировать. Они прикончили бы меня или даже Пенни за милую душу при первом же удобном случае. Сейчас они с восторгом пришили бы и тебя, если бы смогли до тебя добраться, но стоит тебе появиться на публике в роли Шефа — и ты будешь в полной безопасности. Обстоятельства таковы, что они просто не могут позволить себе такой роскоши — прихлопнуть тебя. — Он внимательно посмотрел на меня. — Ну, что скажешь?

Я покачал головой.

— Не вполне понимаю вас.

— Ладно, потом поймешь. Дело сложное, включает в себя еще и марсианский образ мышления. А пока просто прими сказанное на веру. Остальное тебе станет ясно еще до прибытия на Марс.

И все же спокойней мне не стало. Правда, до сих пор Дак не выдавал мне отборной лжи — во всяком случае, насколько я мог судить об этом, но что он может врать распрекраснейшим образом, а еще лучше — утаивать правду — в этом я имел возможность убедиться на собственном горьком опыте.

Я сказал:

— Послушайте, у меня нет никаких оснований вам доверять, а еще меньше — верить этой леди, уж вы меня, мисс, извините. Но хотя я и не питаю нежных чувств к Бонфорту, мне все же известна его репутация человека кристально честного. Когда я могу поговорить с ним лично? Когда мы доберемся до Марса?

Некрасивое, оживленное лицо Дака затуманилось.

— Боюсь, нет. Разве Пенни тебе не сказала?

— А что она должна была сказать?

— Старик, именно по этой причине нам нужен двойник Шефа — они его похитили.

Голову у меня ломило, должно быть, от двойной перегрузки, а может — от моральных потрясений.

— Теперь ты понимаешь, — продолжал Дак, — почему Джок Дюбуа не хотел доверять тебе тайну, пока мы не вылетим с Земли. Это же величайшая сенсация со времен первой посадки на Луну, а мы придавили ее своими задницами и всеми силами удерживаем от распространения. Мы хотим использовать тебя до тех пор, пока не отыщем Шефа и не освободим его. Если хочешь знать, то свою работу ты уже начал. Этот корабль вовсе не «Риск», а частная яхта Шефа и одновременно его деловой офис — «Том Пейн». Что касается «Риска», то он сейчас крутится на постоянной орбите вокруг Марса, подавая позывные «Пейна», о чем знают только его капитан и старший связист, тогда как сам «Пейн» понесся к Земле, чтобы подобрать Шефу достойную замену. Начинаешь вникать, старик?

Я признался, что пока еще нет.

— Да… но послушайте, капитан, если политические противники мистера Бонфорта похитили его, то почему вы держите это в секрете? Я бы на вашем месте орал об этом со всех крыш.

— На Земле и мы бы так поступили. И в Новой Батавии. И на Венере — безусловно. Но мы имеем дело с марсианами. Ты знаком с легендой о Кккахграле-младшем?

— Как вы сказали? Боюсь, что нет.

— Придется тебе ею заняться. Это приблизит тебя к пониманию того, что такое марсиане. Если же кратко, то этот парень Ккках должен был появиться в определенном месте в точно назначенное время — а дело было тысячи лет назад — для получения высочайшей награды, что-то вроде посвящения в рыцари. Отнюдь не по собственной вине (как это расценили бы мы) ему не удалось прибыть вовремя. По марсианским обычаям оставалось сделать лишь одно — убить его. Но учитывая молодость и безупречный послужной список Кккаха, некие радикально мыслящие деятели внесли предложение, чтобы он вернулся туда, откуда прибыл и снова проделал бы весь путь. Но Кккахграль наотрез отказался. Он настоял на своем праве быть казненным и тем самым — очищенным, получил это право и был казнен. Благодаря этому он стал Святым и Покровителем Приличий на Марсе.