Немезида (пер. Ю.Соколов) - Азимов Айзек - Страница 10

– Да, – подтвердила она.

– Питт приказал, еще бы, – буркнул Крайл.

Она удивилась:

– При чем здесь Питт? Неужели я не способна сама принять решение?

– Но ты и он… – Фишер умолк.

Кровь бросилась ей в лицо:

– Что ты хочешь этим сказать?

(Неужели он подозревает ее в неверности?)

– Что? А то, что он – политикан. И стремится стать комиссаром любой ценой, а ты хочешь подняться, уцепившись за него. За политическую лояльность тоже платят, не так ли?

– И куда же я, по-твоему, мечу? Как будто некуда. Я астроном, а не политик.

– Тебя же повысили – пренебрегая при этом более старшими, более опытными.

– Наверное, я хорошо работаю…

(Как ей теперь защитить себя, не выдав истину?)

– Не сомневаюсь, что тебе самой нравится эта мысль. Но все дело в Питте.

– Так куда же ты клонишь? – вздохнула Инсигна.

– Слушай! – Крайл говорил негромко, помня, что Марлена спит. – Не верю я, что все поселение готово рискнуть жизнью, отправляясь в путь с этим гиперприводом. Откуда вам известно, как дело обернется? Откуда вы знаете, как он сработает? А что если мы все погибнем?

– Дальний Зонд работает прекрасно.

– А живые существа на нем были? Если нет, откуда вам знать, как воздействует гиперпривод на живой организм? Что тебе известно о нем?

– Ничего.

– Как же так? Ты ведь работаешь в лаборатории, а не на ферме.

Ревнует, решила Инсигна. И сказала:

– Ты думаешь, что все работники лаборатории сидят в одной комнате. Я уже говорила тебе: я астроном и ничего не знаю о гиперприводе.

– Значит, Питт ничего тебе не рассказывал?

– О гиперприводе? Он и сам не знает, что это такое.

– Ты хочешь убедить меня, что никто из вас о нем ничего не знает?

– Отчего же – специалисты по гиперпространству знают все. Те, кому положено знать – знают. Остальным это ни к чему.

– Значит, гиперпривод – секрет для всех, кроме горстки специалистов?

– Совершенно верно.

– Тогда нельзя быть уверенным в безопасности гиперперелета, нельзя полагаться на одних специалистов по гиперпространству. Они-то как, по-твоему, могли убедиться в этом?

– Думаю, они проводили необходимые эксперименты.

– Ты предполагаешь…

– Вполне разумное предположение. Они утверждают, что перелет безопасен.

– Ты думаешь, что они не способны на ложь?

– Кстати, они тоже полетят. И я уверена, что такие эксперименты проводились.

Прищурившись, Крайл посмотрел на жену.

– Значит, уже уверена. Конечно, Дальний Зонд – твое детище. Так были на его борту живые существа или нет?

– Я же не имела отношения к обеспечению полета. Я ознакомлена лишь со всеми астрономическими материалами. – Инсигна потеряла терпение. – Знаешь что, мне не нравится этот спор, да и ребенок уже ворочается. Теперь у меня к тебе пара вопросов. Что ты собираешься делать? Летишь с нами или нет?

– Я не обязан лететь. Условия голосования таковы: всякий, кто не хочет, может не лететь.

– Я знаю, что ты не обязан, но как ты поступишь? По-моему, не стоит разрушать семью.

Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла неубедительной.

– Но я не хочу оставлять Солнечную систему, – медленно и угрюмо проговорил Фишер.

– Значит, лучше оставить меня и Марлену?

– Зачем нам с Марленой разлучаться? Если ты намерена рисковать – при чем тут ребенок?

– Если полечу я, полетит и Марлена, – твердо произнесла Эугения. – Пойми это, Крайл. Куда ты с ней подашься? В недостроенное поселение на астероидах?

– Конечно, нет. Я родом с Земли и всегда могу вернуться туда.

– Это на гибнущую-то планету? Блестящая мысль.

– Уверяю тебя, до ее гибели осталось еще о-го-го сколько.

– Зачем же ты тогда покинул ее?

– Я думал, что здесь мне будет лучше. Я не знал, что покупаю себе билет в никуда без возврата.

– Не в никуда, – не выдержала Инсигна. – Если бы ты только знал, куда мы отправляемся, то не стал бы так торопиться на Землю.

– Почему? Куда летит Ротор?

– К звездам.

– К забвению.

Они посмотрели друг на друга. В этот момент Марлена открыла глаза и спросонья пискнула. Взглянув на ребенка, Фишер смягчился.

– Эугения, нам незачем расставаться. Я не собираюсь разлучаться с Марленой. И с тобой тоже. Давай вернемся вместе.

– На Землю?

– Да. А почему бы и нет? У меня там остались друзья. У моей жены и дочери не будет никаких проблем. Все ваши здешние экологические балансы Землю не волнуют. Лучше жить на огромной планете, чем в крошечном вонючем пузыре посреди космоса.

– Твоя планета просто до предела раздувшийся вонючий пузырь. Нет-нет, никогда.

– Тогда позволь мне взять Марлену с собой. Это для тебя путешествие оправдывает всякий риск. Ты ведь астроном, тебе нужна Вселенная для твоих работ, но ребенок пусть останется у Солнца, в безопасности и покое.

– Это на Земле-то? Не смеши меня. Зачем ты затеял этот разговор? Чтобы отобрать у меня моего ребенка?

– Нашего ребенка.

– Моего. Ступай куда хочешь. Я не хочу больше видеть тебя. И не смей трогать ребенка. Ты сказал, что я в хороших отношениях с Питтом – так оно и есть. А значит, я могу устроить так, чтобы тебя отправили в пояс астероидов, хочешь ты того или нет. А потом добирайся как знаешь до своей прогнившей Земли. А теперь убирайся из моего дома и подыщи себе другое место для ночлега, пока тебя не выслали отсюда. Когда сообщишь мне, где устроился, я перешлю тебе пожитки. И не думай, что сможешь вернуться. Мой дом будет под охраной.

В тот момент Инсигна была искренна, она говорила то, что думала; гнев переполнял ее сердце. Она могла уговорить ого, уломать, убедить, наконец, переспорить, но не стала даже пытаться. Она с ненавистью посмотрела на мужа – и выгнала из дома.

И Фишер ушел, А она отправила вслед его вещи. Потом он отказался лететь на Роторе и его выслали. Эугения полагала, что он вернулся на Землю.

Оставил навсегда ее и Марлену. Нет, это она оставила его навсегда.

Глава пятая

Дар

Инсигна удивлялась себе самой. Она никому еще не рассказывала о расставании с мужем, хотя переживала случившееся почти каждый день целых четырнадцать лет. Она и не собиралась посвящать кого бы то ни было в эту грустную историю, которая должна была вместе с ней уйти в могилу.

Не то чтобы она видела в этом нечто стыдное – просто считала глубоко личным делом.

И вот ни с того ни с сего выложила все до капли своей юной дочери, которую до сих пор считала ребенком.

Дочь грустно смотрела на мать темными взрослыми глазами – по-совиному, не моргая… Наконец Марлена промолвила:

– Значит, это ты его прогнала?

– В общем – да. Я так разозлилась, просто рассвирепела. Он хотел забрать тебя с собой. И куда – на Землю! – Она помедлила, потом решительно проговорила: – Теперь понимаешь?

– Неужели ты не смогла бы обойтись без меня? – спросила Марлена.

– Как ты можешь такое говорить? – вспылила Инсигна – и осеклась под невозмутимым взглядом дочери. Действительно, так ли уж нужна была ей тогда дочь… Но она ответила, стараясь не выдать волнения: – Ну что ты. Разве я могла от тебя отказаться?

Марлена замотала головой, и на миг лицо ее помрачнело.

– Ведь я не была очаровательным ребенком. Может, отцу я была нужна больше, чем тебе? Может быть, все тогда и произошло из-за того, что я была ему нужнее, чем тебе? А ты настояла на своем, чтобы причинить ему боль.

– Какие ужасные вещи ты говоришь. Все было совершенно не так, – ответила Инсигна, абсолютно не уверенная в том, что не кривит душой.

Грустное это дело – обсуждать семейную драму с Марленой. С каждым днем девочка все больше обнаруживала жуткое умение резать по живому. Инсигне не раз приходилось сталкиваться с этим, но прежде она считала подобные выходки случайными. Но это происходило все чаще, и теперь своим языком-скальпелем Марлена резала уже преднамеренно.