Мисс Настоящая Принцесса. Большая книга приключений для классных девчонок (сборник) - Иванова Вера - Страница 10

Разговор пришлось прервать. Я беспомощно взглянула на Миху, хоббит удрученно кивнул и поднялся.

На сердце потеплело. Я слегка пожала ему руку и вложила в нее самое дорогое – золотой дневничок со стразами.

– Читай! И выясни, пожалуйста, как зовут парня с места 53С!

В ответ неблагодарный Смыш выругался и наградил меня негодующим взглядом.

Нет, эти парни неисправимы! А ведь я ради дела рискнула вручить ему самое ценное, что у меня было, – свою личную жизнь!

И все же… И все же его ревность согревала мою измученную душу. Усаживаясь поудобнее, я с раскаянием подумала, что не так уж и не права была Танюсик, называя меня собакой на сене!

Принцесса и принцы

«Возлюбленный» Леха-Два сидел справа от меня, и мы сосредоточенно поглощали пищу – жареную отбивную с картошкой. Нельзя сказать, чтобы это получалось у меня с легкостью – никогда не умела хорошо управляться с ножом, тем более пластиковым.

У Лехи, похоже, возникли те же проблемы, потому что в один прекрасный момент я вдруг обнаружила, что он держит не пластиковый нож, а стальной. Настоящую финку!

От удивления я едва не поперхнулась. Вот это неожиданность! Откуда у него такой нож? Это же холодное оружие!

Полет становился все более и более интересным. Сначала сопливый парень со странными духами. Потом мой «возлюбленный» с самой настоящей финкой! А в центре событий – Женечка, вернее, я. Что все это значит? Какая страшная тайна связывает Женечку и ее парня? Кто такой этот Леха-Два? И что ему на самом деле от меня надо?

Что бы он там ни говорил, я ни единой минуты не верила, что сгожусь в качестве девушки для прикрытия. Даже Липучка, когда смотрела на меня, посмеивалась. И вообще она нравилась мне, и Лехе-Два она подходила, и было непонятно, какая кошка между ними пробежала.

Тем не менее я старательно исполняла свою роль – мне нравилась его компания. Разве можно сравнить с обществом парня Женечки Коростелевой?

Ели мы молча, и это было хорошо – оказалось, что я так проголодалась, что могла бы съесть и слона. Однако мне вполне хватило того, что стояло на подносе, даже с избытком, поэтому пирожное и рыбу я отдала Лехе-Два.

За время обеда так ничего интересного и не произошло – если не считать, что у Лехи упала вилка и мы вместе искали ее на полу под столиками, восхитительно наталкиваясь друг на друга.

Но вот наконец вилка нашлась, наши подносы опустели, и мы в блаженстве откинулись в креслах.

Наслаждаясь моментом, я выжидала. Если Лехе-Два что-то нужно от меня, он рано или поздно обязательно проболтается. А пока можно просто так посидеть рядом с парнем, который как две капли воды похож на моего любимого, и притвориться, что мы действительно влюбленные…

Время шло, а ничего не происходило. Ну, я имею в виду, кроме самого молчания. Но когда знакомые люди сидят рядом и молчат, это само по себе уже многозначительно. Между ними как будто что-то происходит, их окружает какая-то особая аура, она заполняет собой пространство, и в ней рождается тайна, соединяющая двоих…

Особенно когда парень берет девчонку за руку.

Да-да, Леха-Два взял меня за руку и слегка пожал, и я, забыв о своих подозрениях, наполнилась ликованием, но нет, не суждено мне было в этом рейсе наслаждаться покоем и безмятежностью – в самый кульминационный момент в мое прекрасное настроение снова вторгся парень Женечки Коростелевой.

Он вырос рядом как из-под земли (вернее, из-под облаков), и глаза его метали громы и молнии.

– Вообще-то это моя девушка! – заорал он, выдергивая мою руку из Лехиной. – И сидеть рядом с ней должен я! И за руку держать! И всякие там слова говорить! Так что попрошу освободить место!

Леха пожал плечами и пересел назад. Я проводила его жалобным взглядом и тяжким вздохом, но перечить не стала – Женечка Коростелева и не могла поступить по-другому.

В итоге моя бедная ручка очутилась в холодной мокрой ладони, а над ухом грянуло хлюпанье сопливого носа. Ну и, конечно, меня окутал одуряющий запах крепкого пота…

Неужели это наказание на весь оставшийся полет?! Я снова скисла и готова была расплакаться, но тут мне в затылок что-то легонько стукнуло. Обернувшись, я увидела, что это скомканная бумажка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась запиской от Смыша. «Жду у туалетов эконома», – начертал он своим «Паркером» на выдранном из фирменного блокнота листке.

От восторга у меня аж руки затряслись. Вот оно, доказательство! И пусть теперь Танюсик попробует сказать, что у нас с Михой не было настоящего свидания!

Я разгладила бумажку на коленке, бережно свернула и убрала в правый нижний карман. Потом вскочила, чтобы отправиться на стрелку, однако рука Сопливого пригвоздила меня к месту.

– Куда? – прорычал он, грозно сверкая глазами. – Не пущу!

– Как? – оторопела я. – А если мне надо?

– Тогда… ладно. Но только чтоб туда и обратно! И больше никуда, поняла?

– Куда хочу, туда хожу! – огрызнулась я, наградив «деспота» крепким тумаком. – И не тебе меня останавливать!

Свидание или стрелка?

Никто не остановил меня на входе в эконом, никто не погнался и никто даже не узнал – Сеня и Танюсик, обнявшись, крепко спали. Послав им воздушный поцелуй, я уже через несколько мгновений топталась в проеме около туалетов в ожидании Михи. К счастью, долго ждать не пришлось – на одном из кресел последнего ряда что-то зашевелилось, и из-под пледа на меня глянуло два знакомых очкастых глаза. А потом тихий голос вежливо пригласил:

– Присоединяйся!

Я в нерешительности огляделась. Рядом никого не было, и я быстро скользнула под соседний плед.

– Вот, возьми, – прошептал Смыш, возвращая мне дневничок. – Прочитал. Здорово написано! Как в книге. Только почерк у тебя неразборчивый, поэтому я не все понял.

– Неразборчивый? – удивилась я. Почему-то мне всегда казалось, что почерк у меня нормальный и даже красивый.

– Ну да. Местами. А местами ничего. Но я у девчонок часто замечал, что у них почерк меняется. Как я понимаю, это связано с циклическими эмоциональными и гормональными изменениями.

– Но главное-то ты понял? – спросила я, потому что сама ничего про свой почерк так и не поняла. Что вполне объяснимо – когда Фродо начинает умничать, можно спокойно переключаться на другую программу.

– Ну да. Что у вас с Лехой все на мази.

– При чем тут это? – густо покраснела я. – Про самолет прочитал?

– Я до этого не дошел, – признался Холмс. – Перед этим слишком уж интересно было. Зачитался. Говорю же, здорово написано!

Хм-м… Да уж, ничего не скажешь, умеет Миха найти нужные слова! Захотелось тут же выяснить, что ему понравилось больше всего и почему, но надо было думать о деле, и я с сожалением сменила тему:

– Нашим рассказал?

– Про что?

– Про меня.

– Нет пока. Они спят.

– А про парня с места 53С выяснил?

– А как же! – И Фродо с торжеством достал из кармана куртки красную книжечку. – Держи. Это его паспорт.

– Ты украл?! – вытаращилась на него я.

– Не надо громких обвинений. Всего лишь на время позаимствовал.

– Зачем?!

– Но ты же попросила… А так оказалось проще всего, – с самым простодушным видом объяснил Миха. – Он хранит паспорт в заднем кармане джинсов. А при его привычке все время терять что-то и искать на полу…

– Да, я тоже обратила внимание на эту привычку, – вспомнила я. – А в каком кармане он паспорт хранит?

– В левом.

– Значит, он левша? – догадались мы одновременно.

Вот что хорошо с Мишей – мысли у нас всегда сходятся! Как и должно быть у партнеров – или сообщников. Приободрившись, мы обменялись понимающими улыбками и открыли бесценный документ.

Сопливого звали Владислав Сороконогих. Ему было 15 лет, и паспорт он получил в Москве.

– Гадом буду, если его кликуха не Сороконожка! – развеселился Миха.

– Скорее, Сопливый, – хмыкнула я. – Интересно, он Славик или Владик?