Прилив (СИ) - Прусаков Андрей - Страница 38

Незнакомые люди несколько раз беспокоили Волода с раннего утра, приглашая на какие?то занятия, но юноша грубо посылал их подальше. Что они сделают сыну правителя? А поспать он любил. Многое он успел запомнить и выучить наизусть. Не умея читать, варвар запоминал сочетания букв и знаков на улицах города и вскоре мог свободно гулять по Дирну, не боясь заблудиться.

Иногда приходил Юр. Странное дело: в этом гморе Волод чувствовал своего, пустынника. В его речи и повадках было так много родного и привычного, что юноша боролся с искушением подойти и запросто хлопнуть Юра по плечу: привет, друг, удачной охоты! Юр был настолько непохож на гмора, что Волод задумался: а не шпион ли он? Но затем понял, что, если отличие видит и он, то прочие гморы видят это тем более, а раз вопросов ни у кого не возникает, то и он спрашивать не будет, чтобы не возбуждать подозрений.

Он занимался с Юром борьбой и кулачным боем, и всякий раз учитель гневно кричал на него, что он, Слав, забыл все, чему его учили. Однажды Волод применил прием, которому его научил Мих. Юр отбил коварный удар и опустил тренировочный меч:

— Кто научил тебя этому?

Рассказать о Михе Волод не мог и потому, как мог убедительнее пробормотал:

— Ты же и учил!

— Этому я тебя не учил! — Юр не сводил с юноши глаз.

— Раз не учил — значит, само так вышло.

Юр качнул головой и промолчал. Но Володу показалось, что учитель стал присматриваться к нему еще больше. А что, если он что?то заподозрил? Что делать?

Делать было нечего. Оставалось полагаться на самого себя и на имя правителя, которое в гмороде имело определенный вес. Это Волод понял и прочувствовал очень быстро. И был бы круглый дурак, если бы этим не пользовался!

— Эй, девчонки! Я Слав, сын Изагера! А вас как зовут?

Девчонки охотно называли имена. Затем так же охотно гуляли с Володом, рассказывая о жизни в гмороде и последних новостях. Так Волод узнал о лимите на электроэнергию и неравенстве между гморами, о землетрясениях и многом другом. Он узнал, что в гмороде нет настоящей свободы, и житель Дирна не может пойти, куда заблагорассудится, тем более в Пойму, где обитают дикие и кровожадные варвары. Волод усмехался, слушая эти россказни, но где?то глубоко внутри грызла обида, что, совершенно не зная жизни в Пойме, гморы рисуют его братьев–пустынников злобными и коварными существами без капли жалости, а то и просто настоящими людоедами. Да, пустынники убивают гморов, если они осмелятся появиться на землях клана, но не едят же их!

Еще он заметил, что на улицах пустынно. Мало машин и мало прохожих. Где же все гморы? Одна из девчонок рассмеялась:

— Ты что, Слав, шутишь? Не знаешь, что город имеет несколько уровней? Многие там.

Волод предложил прогуляться туда. Девчонки покачали головами:

— Туда просто так не пускают. На переходах стоят орки.

— А вы знаете, что значит «орки»? — нагло спросил Волод. Он уже понял, что лучшая защита — нападение, и, ничего толком не зная, старался выступать в роли всезнайки.

— Конечно, — сказала девушка. — Это же каждый знает. Органические клоны. Они не люди.

Не люди! Волод запомнил это. Кстати, и правитель говорил об орках, которые будут в его отряде. День выступления Волод не знал, отец сказал, что об этом он сообщит непосредственно перед операцией. Что означает это слово, Волод не знал — у гморов множество непонятных слов, и их знать необязательно. Прожить можно и так.

Девушки оказались сговорчивыми. Волод без труда затащил одну из них в постель, другая обещала зайти завтра. Ну, что за жизнь у гморов! Красота!

Вызов Изагера застал Волода врасплох. Он лежал в постели с девчонкой–гмором по имени Алли. К изумлению варвара, местные девушки не только не умели отказывать, но и сами были не прочь развлечься. Волод вспоминал неприступную Ангелу, за щипок пониже пояса награждавшую увесистым пинком или ударом в глаз, и не переставал изумляться.

— Ой! Откуда у тебя этот шрам? — удивилась Алли, увидав на животе Волода отметину от зубов зубина.

— Э–э… это от аварии, — нашелся Волод.

— От какой аварии?

— Я летал на скутере. Потом скутер разбился, — коротко пояснил Волод, с удовольствием подмечая восхищение на лице девушки.

— И ты остался жив? Но почему я ничего не слышала об этом?

— Потому что это была военная операция, — ввернул одно из гморских словечек Волод.

Глаза девчонки округлились, и варвар ощутил себя героем.

— Но почему ты не уберешь шрам в реген–камере? — спросила Алли.

— Не хочу! — гордо сказал он. — Шрамы украшают мужчину!

— Мне тоже нравится! — возбужденно прошептала она и лизнула Волода в живот, туда, где виднелись рваные полоски шрама. Волод зарычал и опрокинул Алли навзничь…

Не успели они закончить, как раздался звонок. Волод пробормотал проклятье, натянул штаны и отправился к двери.

Створка отъехала в сторону. На пороге стоял человек в ненавистной синей униформе.

— У меня приказ правителя, — сказал он, подавая юноше испещренный знаками пластиковый лист. — Вы должны следовать со мной.

— Это… что? — Волод взял листок в руки. Он не мог сосредоточиться, перед глазами стояло мягкое и податливое тело Алли.

— Приказ, — повторил посланник. В его голосе мелькнуло удивление. Он заметил, что сын Изагера держит документ вверх ногами, но поправить сына правителя не посмел. А может, ему просто показалось?

Словно почувствовав что?то, Волод быстро опустил руку с документом вниз.

— Вы должны быть осведомлены…

— Да… Да! — теперь он вспомнил. Он же командующий десантом! Значит, пришло время для настоящих дел! Волод вспомнил разговор с «отцом» и расслабленность как рукой сняло. Он должен выполнить приказ Изагера! Это его шанс, и упустить его он не может!

— Я буду через пять минут, — сказал он, — ждите меня внизу.

— Да, командир, — кивнул тот, и дверь закрылась.

Волод бросился одеваться. Из спальни, томно потягиваясь, вышла Алли. Местные девушки не знали слово «стыд», и это нравилось варвару. Но сейчас не до нее.

— Ты куда, Славик? — ласково спросила она.

— Пошла вон, — ответил Волод.

Огорченная грубостью Слава, Алли спустилась на лифте вниз и вышла на улицу. Почти тут же подкатила машина:

— Садись, девушка, подвезу к дому.

Алли пожала плечами и села. Ей всегда везло с мужчинами. И потом, надо брать от жизни все, пока молода и не перешла в корпус деторожениц.

С минуту ехали молча. Едва Алли решила, что водитель тоже груб и не обращает на нее никакого внимания, тот повернулся к ней. Его лицо напугало девушку:

— Слушай меня, девчонка! — произнес он так, что в животе у Алли разлился пугающий холод. — Еще раз увижу тебя рядом со Славом — отправишься на нижние уровни!

— А… а… вы… кто? — еле выдавила она.

— Об этом тебе лучше не знать! — отрезал мужчина и резко остановил машину. — Выметайся! И запомни: скажешь кому хоть слово — полетишь с платформы в море!

На трясущихся ногах Алли вышла. Ей было страшно и очень не хотелось на нижние уровни. Говорят, там очень тяжелая работа, а осужденным запрещено лечиться в реген–камерах! Говорят, всего через год на нижних уровнях организм изнашивается так, что кажется, будто ты провел там все десять… Колеса взвизгнули по бетонному покрытию, и машина умчалась. Она вспомнила такого ласкового вначале Слава и то, что произошло потом… Ее глаза вновь наполнились слезами.

— Что происходит? — идя к дому, шептала она. — Почему мужчины такие грубые?

У Алли было много мужчин, но не было такого, кто согласился бы сделать ее матерью. В Дирне каждая женщина мечтала о том, чтобы мужчина захотел сделать ее сосудом для своего воплощения, для своего ребенка. Женщины, чьи дети очень походили на отца, высоко ценились в обществе и рожали много раз, иногда для разных мужчин. Рожавшие женщины имели особый статус и пользовались покровительством отцов ребенка, получая подарки и привилегии. Известен случай, когда женщина одного из Избранных могла встречаться со своим ребенком почти каждую неделю, что было неслыханным чудом. Впрочем, говорили также (только шепотом и проверенным людям), будто работающие на нижних уровнях растят собственных детей вместе, и Служба Безопасности не может этому помешать!