Время вспомнить (СИ) - Норд Наталья - Страница 23

  ― Вы уже, должно быть, слышали, пять лет назад погибла моя семья, они утонули при переправе, все трое. Я долго надеялся, искал выживших, никто не объявился. Молился, просил Единого, ходил в Пятихрамье - все напрасно. Обратился, ― пастырь потрогал алые нашивки у ворота, напоминающие ручейки крови из перерезанного горла. ― Каждый год посещаю столицу, молю Высшего Пастыря о Даре, и каждый раз получаю отказ. Мне того не понять, почему не могут вернуть моих близких пастыри Храма, ведь я множество раз видел, как творят они чудеса, наделяя людей умениями, одаривая богатством, воскрешая мертвых, в конце концов. Саги говорили мне о том, что плоть моей жены и детей стала землей, и души их живут уже в других телах, но я знаю, что лгут саги. И про злых духов-паразитов лгут. Почему не могут призвать пастыри Храма Смерть Победивших души моих близких? Что же это тогда за победа над смертью?

  Голос пастыря задрожал.

  ― Саги все толкуют о неупокоенных душах, о пленсах, о том, что ушедший на Ту Сторону забывает прошлую жизнь, но я не верю. Моя жена не могла уйти без меня и детей бы не отпустила, и мне не важно, как она теперь будет зваться, пленсом или чем другим. Я верю, что могу через обряды увидеть ее или услышать через междумирье, но и этого мне мало. Согласен, пусть будет в другом теле, и детки тоже, только , чтобы те самые. Хочу, чтобы все было, как прежде, так хочу, что верю в Храм Смерть Победивших. Вы, господин Тормант, человек в Храме влиятельный, скажите, что делать мне, как право свое на Дар востребовать?

  Тормант до синих тхуутов устал за вечер играть сочувствие и душевную щедрость.

  ― Любезный Мефей, ― жрец с трудом подбирал слова, сдерживаясь, чтоб не выместить на пастыре усталость и досаду. ― Просьба твоя, брат, о воскрешении мертвых не первая и не последняя в Храме. Тяжело терять близких, и пастыри Храма денно и нощно ищут на Этой Стороне пути для возвращения дорогих нам людей. Не год это потребует и не два, и даже не четыре. Сие путь, приятностью не покрытый. И сам я, вечный слуга Храма, по тому пути иду. То, чему мы с вами свидетелями были, еще один шаг мой. Если угодно будет Повелителю, мальчик по имени Борай, соединит меня с многими душами усопших. Привести их на землю будет сложнее, во много раз. Согласен ли ты ждать?

  Пастырь выглядел изумленным и умиленным, в глазах его стояли слезы:

  ― Слава Повелителю! Неужели и я сподобился хоть немного помочь вам в обретении близких, приведя сюда орату Лофу?

  Тормант кивнул.

  ― Счастье-то какое! Непременно завтра уговорю упрямицу. И ждать буду, сколько скажете! И все, что угодно, для вас сделаю!

  Мефей, к раздражению жреца, бухнулся перед его креслом на колени. Пришлось еще целую четверть четверти успокаивать истекающего благодарностью пастыря.

  ****

  Количество никчемышей, выпавшее на долю Торманта за минувший день, превысило всю меру возможного. Но перед сном, лежа в удобной постели после горячей ванны (банная госпожи Мартины заслужила от него много похвальных слов), пастырь трех строк думал, что все сложилось как нельзя лучше. Словно кто-то незримый выкладывал перед ним счастливую тропу. Пастырю лишь оставалось следовать по ней (Прилагая определенные усилия, разумеется, но разве не заслуживает такое дело толику напряжения?). Жаль, подумал Тормант, что от Мефея придется избавиться. Искать в междумирье души тех, кто - наверняка правы саги - давно ушел на следующее рождение, увольте! Лишь бы только получилось с никчемышем, лишь бы пробит был путь в запретные доселе чертоги Домина!

  За окном светало, тени, не сумевшие испортить жрецу хорошее настроение, затихли. Тормант заснул.

   Глава 5. Гости замка Тай-Брел

  431 год от подписания Хартии. (сезон поздней осени).

  Тайила

  Тай на ходу уложила на голове косу кольцом и заколола ее старой гнутой серебряной шпилькой. Она непозволительно долго засиделась в своей комнате. Адман Маф, как и положено старому, ворчливому слуге, скорее всего, уехал за льдом, поминая недобрым словом растяпу-помощницу. Тай остановилась у балкона верхней галереи, изумленно глядя вниз. Из кухни поднимались запахи свежего хлеба, жареного сыра и солений. Замок гудел, как растревоженный улей: взад-вперед сновали слуги с сундуками, бочками и ящиками со снедью. Тай перебрала в памяти все праздники, о которых могла позабыть в ежедневной суете. В голову ничего не приходило. На лестнице девушка столкнулась с озабоченной владетельницей.

  ― Ах, вот ты где, ― Патришиэ, хмурясь, остановилась на ступеньках и принялась рыться в кармане фартука. ― Слышала уже?

  Тай покачала головой, радуясь, что владетельница не спрашивает о том, где она провела все утро.

  ― Ночью прибыл кликун из столицы, по дороге прихватил почту со станции в Ко-Барохе. Сейчас, да где ж оно? Письмо от Реланы, ― владетельница вынула из кармана пачку писем в желтых конвертах грубоватой почтовой бумаги.

  Наконец-то. Долгожданная весточка от подруги. Релана писала основательно, на трех-четырех листах, украшенных вензелем рода Онир, с рисунками тушью, изображавшими природу и быт колонии Колофрад и сельского дома ее мужа, юного владетеля Арреда.

  ― Вот, ― Патришиэ вытащила из пачки толстый конверт. ― Зайди к Таймииру в кабинет, он просил, а я спешу подготовить комнаты к приезду гостей...

  Гостей? Борясь с неожиданным чувством тревоги, Тай спустилась в кабинет. Владетель сидел за столом, заваленным кожаными тубусами. Он выглядел мрачным и невыспавшимся. С вечера ему не дали даже дойти до кровати.

  ― Ночью кликун привез известие о приезде в замок шести господ из Патчала, и мое сердце подсказывает, что этот визит не к добру, ― начал Таймиир, приветливо кивнув девушке. ― В первую четверть Дарителя у нас уже побывали люди из королевского документария, высчитали налоги в казну, собрали жалобы. К чему опять эти проверки?

  ― Визит официальный? ― спросила Тай, усаживаясь напротив.

  Она заметила, что в последнее время владетель во многом советовался с ней, каждый раз повторяя, что Тайила, как старшая из всех воспитанниц, более всех заслуживает его доверия. Поводом для разговора становились тяжбы жителей Тай-Брела, политика (Таймиир, после смерти Магреты ревностно отстаивая право оставить в Тай-Бреле могилу королевы, волей-неволей приобщился к дворцовым интригам и даже обзавелся осведомителями при дворе), финансовые дела Тайилы, Кратишиэ и Латии, и многое другое. Патришиэ даже ревновала немного поначалу, но поприсутствовав на паре бесед, убедившись, что с этой стороны ей ничего не угрожает, соскучившись и запутавшись в заумных фразах, перестала даже заглядывать в кабинет во время разговора.

  ― Да, вполне, все бумаги привез кликун, ― Таймиир потер пальцем переносицу. ― В них все непонятно и скользко, так, как это умеют подавать в столице, якобы сбор каких-то там сведений для ежегодного отчета, все листы заверены печатью королевского документария. Но не это меня тревожит. Точной даты приезда там не было, и мы бы и не ждали их на следующий день после прибытия кликуна, но господин Армеер из поместья Род сегодня утром обогнал по пути домой нескольких господ, судя по разговорам направляющихся в Тай-Брел. Шесть человек. Эти господа две четверти назад были на постоялом дворе в селении в двадцати столбах отсюда, завтракали и собирали вещи. Армеер не стал задерживаться и поехал сюда. Судя по всему, к нам они едут прямо из столицы, не заезжая в другие владения. Чего ради, спрашивается, такой интерес? И одного из них Армеер узнал: это из своры Агталия, любовника короля...

  Таймиир смущенно запнулся, покосился на Тай, но та даже бровью не повела, и владетель продолжал:

  ― ...фаворита короля. Он бесовик. Один из тех, кто поклоняется...этому самому с Той Стороны. Кто остальные, я не знаю. Думаю, господа эти по наши души. Признаюсь, чего-то такого я ждал с тех самых дней, когда Конфедерация пригласила на трон этого...такшеарца.