Санта-Хрякус - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 42

— Вот это извержение! — закричал он и взмахнул кулаком. — Да! Да! Да! Справедливость торжествует! Ха! Яблочки-то не впрок пошли!

— И не только яблочки… — поморщился декан.

— В общем, там много чего было, — пресек надвигающееся препирательство Чудакулли. — Ну что ж, похоже, нам удалось развернуть причинно-следственный поток…

— И так будет постоянно? — с надеждой в голосе спросил о боже.

— Гм, сомневаюсь. В конце концов, это ведь ты бог похмелья. Скорее всего, когда закончится действие лекарства, поток снова изменит направление и…

— Значит, у меня совсем мало времени. Так, принесите мне… м-м-м… двадцать кружек пива, перцовку и бутылку кофейного ликера! С зонтиком! Посмотрим, как тебе это понравится, господин А-Может-Еще-По-Одной!

Сьюзен схватила его за руку и толкнула к ближайшей скамейке.

— Я не для того приводила тебя в чувство, чтобы ты тут же надрался!

— А для чего ж еще? — подозрительно спросил о боже.

— Я хочу, чтобы ты помог мне!

— Помог как?

— Ты говорил, что никогда не был человеком, верно?

— Э-э… — О боже осмотрел себя. — Верно, — подтвердил он. — Никогда.

— То есть ты никогда ни в кого не воплощался? — удивился Чудакулли.

— По-моему, это слегка личный вопрос, — встрял заведующий кафедрой беспредметных изысканий.

— Да нет вроде… — неуверенно произнес о боже. — Странно, я помню головные боли, но не помню, была ли у меня когда-нибудь голова. Но так ведь не бывает, правда?

— Значит, ты существовал потенциально? — спросил Чудакулли.

— Потенциально? — переспросил о боже.

— Как-как? — переспросила Сьюзен. Чудакулли задумался.

— Неужели… — наконец произнес он. — Кажется, причиной всему я. Я, помнится, говорил что-то молодому Думмингу о выпивке и похмелье. И…

— И тем самым ты создал его? — хмыкнул декан. — В это очень трудно поверить, Наверн. Ха! Из воздуха? Значит, мы все можем это сделать? Эй, никто никого не хочет выдумать? Какую-нибудь новую фейку?

— Или гномика. Гномика выпадающих волос, к примеру… — подхватил шутку профессор современного руносложения.

Остальные волшебники рассмеялись.

— И вовсе у меня волосы не выпадают! — рявкнул декан. — Они просто слегка прорежены.

— Ага, ряд справа и ряд слева, — кивнул профессор современного руносложения.

— Облысения не стоит стесняться, — спокойно возразил Чудакулли. — Кстати, декан, знаешь, что говорят о лысых?

— «Ты только посмотри, какая лысина!» — нечто вроде того? — предположил профессор современного руносложения.

В последнее время декан часто его доставал.

— Еще раз повторяю, — сорвался на крик декан, — я не…

Он вдруг замолчал.

«Динь-динь-динь», — прозвучало откуда-то.

— Интересно, откуда доносится этот звук? — спросил Чудакулли.

— Э… — неуверенно произнес декан. — Посмотрите, у меня на голове ничего нет?

Волшебники уставились на него.

Под шляпой декана что-то шевелилось.

Он осторожно снял шляпу.

Вцепившись в волосы обеими лапками, на голове у декана сидел очень маленький гном и щурился от яркого света.

— Что, какие-то проблемы? — осведомился гномик.

— Снимите его с меня! — завопил декан.

Волшебники стали нерешительно переглядываться. Они слышали о том, что всякие мелкие паразиты могут переносить болезни, и, хотя гномик совсем не походил на паразита да и размерами был побольше, подцепить «расширение скальпа» не хотелось никому.

Гномика схватила Сьюзен.

— Ты гном выпадающих волос? — осведомилась она.

— А кто ж еще? — огрызнулся извивающийся в ее руке гномик.

Декан осторожно провел руками по волосам.

— Что ты делал с моими волосами? — заорал он.

— Кажется, часть их них я должен был переместить на расческу, — ответил гном, — а из другой части соткать маленький коврик, чтобы засорить сливное отверстие в ванне.

— Что значит « кажется » ?.. — нахмурился Чудакулли.

— Одну секундочку, — перебила его Сьюзен и повернулась к о боже. — А где именно ты раньше был? Ну, перед тем как я нашла тебя в снегу?

— Гм… по-моему, везде, — пожал плечами о боже. — Скажем так: везде, где незадолго до этого потреблялись в диких количествах всякие спиртные напитки.

— Ага! — воскликнул Чудакулли. — То есть ты был своего рода имманентной жизненной силой?

— Имма… Возможно, — согласился о боже.

— Стало быть, пошутив о гномике выпадающих волос, мы таким образом сфокусировали его на голове декана, — торжествующе заметил Чудакулли. — Разумеется, проблемы декана и до того были видны невооруженным глазом, просто мы, люди вежливые и благовоспитанные, все никак не решались сообщить ему об этом.

— Значит, называя те или иные вещи, вы вызываете их к жизни! — догадалась Сьюзен.

— Интересно, а можно вызвать к жизни гоблина Дай-Большой-Мешок-Денег-Декану? — спросил декан, который в определенных ситуациях умел соображать очень быстро. Он с надеждой обвел всех взглядом. — Никто не слышал сказочного звона?

— А тебе часто дают большие мешки денег? — спросила Сьюзен.

— Ну, не сказать, чтобы на ежедневной основе, — туманно откликнулся декан, — но…

— Из чего следует вывод: гоблина Дай-Большой-Мешок-Денег-Декану вызвать нельзя, поскольку для него нет оккультного пространства, — перебила его Сьюзен.

— А вот лично я всегда недоумевал, куда деваются носки, — весело заявил казначей. — Ну, сами знаете: один носок из пары есть, а другой куда-то подевался. В детстве я даже считал, что есть такое существо…

Волшебники призадумались. А затем — и это услышали все — раздался отчетливый звон воплощающейся магии.

Театральным жестом аркканцлер вскинул указательный палец к потолку.

— Все в прачечную! — крикнул он.

— Она внизу, Чудакулли, — напомнил декан.

— Все вниз, в прачечную!

— А как же госпожа Герпес? Она ведь не разрешает нам туда соваться, — поежился заведующий кафедрой беспредметных изысканий.

— Интересно, кто в этом Университете аркканцлер? — осведомился Чудакулли. — Может, госпожа Герпес? Мне так не кажется. Аркканцлер — я. Поразительно, но это факт.

— Ты ведь ее знаешь… — пробормотал заведующий кафедрой.