Пятый элефант - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 11

– Да, Шельма, все как всегда. Что ж, увидимся завтра утром. Вызови ко мне Детрита.

Ну почему именно он? В Анк-Морпорке полным-полно дипломатов. Иначе зачем еще нужны представители высшего света? Им все дается легче легкого, потому что половина зарубежных шишек – это их старые приятели, с которыми они еще в школе играли в «А-Ну-Втяни-Ка-Ему-Мокрым-Полотенцем». Они даже со всякими Ахмедами и Фонгами были на «ты». Знали, какими вилками в каком случае следует пользоваться. Увлекались охотой, стрельбой и рыбной ловлей. Вращались в кругах, которые совпадали с кругами их заграничных приятелей и которые были крайне далеки от тех кругов, в которых каждый рабочий день вращался Ваймс. Эти люди знали, когда и как следует кивать, когда и как подмигивать. Какие шансы у него против всех этих гербов и галстуков?

Витинари бросал его на съедение волкам. И гномам. И вампирам. Ваймс поежился. Лорд Витинари никогда ничего не делал без причины.

– Входи, Детрит.

Эта способность Ваймса всегда приводила сержанта Детрита в восторг. Всякий раз Ваймс точно знал, что за дверью именно он, Детрит. А Ваймс никогда не упоминал, что стена кабинета скрипела и прогибалась, когда огромный тролль шагал по коридору.

– Вы звали, сэр?

– Да, присаживайся. Это касается Убервальда.

– Так точно, сэр.

– Ты не против посетить отечество?

Лицо Детрита оставалось бесстрастным – он терпеливо ждал, когда сказанное станет более понятным.

– Я имею в виду Убервальд, – подсказал Ваймс.

– Не знаю, сэр. Я ж был совсем еще булыжником, когда мы уехали оттуда. Отец отправился в большой город искать лучшей жизни.

– Там будет много гномов, Детрит.

Ваймс не стал упоминать про вампиров и вервольфов. Попытавшись напасть на тролля, любой из них совершит роковую, и последнюю, ошибку в своей карьере. В качестве личного оружия Детрит всегда имел при себе здоровенный арбалет, натянуть который мог только он один.

– Все клево, сэр. Я по-современному отношусь к гномам.

– Эти гномы могут показаться тебе несколько старомодными.

– Они типа глубинные?

– Именно.

– Слыхал.

– Насколько мне известно, в прилегающих к Пупу областях до сих пор идут войны между троллями и гномами. Но нам придется проявлять тактичность и дипломатичность.

– Значица, вы обратились к нужному троллю, сэр, – ухмыльнулся Детрит.

– На прошлой неделе, Детрит, ты пробил одним человеком стену.

– Но сделал это крайне тактично, сэр. Просто стена попалась ненадежная.

Ваймс решил не развивать данную тему. Вышеупомянутый преступник уложил трех стражников, но потом явился Детрит и сломал его дубинку, как спичку, одной рукой. После чего выбрал стену потактичнее.

– Ну, тогда до завтра. Не забудь про парадные доспехи. А сейчас позови-ка сюда Ангву.

– Так ее нет тутова, сэр.

– Проклятье. Тогда оставь для нее сообщение, хорошо?

Игорь ковылял по коридору, фирменно приволакивая ноги.

Он был Игорем, сыном Игоря, племянником нескольких Игорей, братом Игорей и кузеном такого числа Игорей, которое и сам не вспомнил бы, не заглянув предварительно в дневник[8].

Игорям как клану нравилось служить вампирам. Вампиры вели размеренный образ жизни, вежливо относились к своим прислужникам, а также – крайне важный для слуги плюс! – не особо нуждались в застилке постелей и приготовлении пищи. Кроме того, в их замках было полным-полно просторных холодных подвалов, где Игори могли заниматься своим любимым делом. Все это более чем компенсировало хлопоты, связанные с достаточно редкими случаями, когда приходилось убирать оставшийся от хозяина или хозяйки прах.

Он вошел в склеп леди Марголотты и вежливо постучал по крышке гроба. Крышка немного сдвинулась в сторону.

– Да?

– Прошайт прощений, что пробуждайт ваф пофреди дня, гофпожа, но вы фказайт…

– Ладно, ладно. Ну и?…

– Это ефть Ваймф, гофпожа.

Из полуоткрытого гроба появилась элегантная рука и триумфально взмахнула кулачком.

– Да!

– Йа, гофпожа.

– Так. Значьит, Сэмюель Ваймс. Бедняга. А песики уже знают?

– Бароний Игорь тоже забирайт фообщение, гофпожа, – кивнул Игорь.

– А гномы?

– Это ефть официальный назначение, гофпожа. Вфе знавайт. Его фветлофть герцог Анк-Морпоркфкий, фэр Фэмюель Ваймф, главнокомандующий Городфкой Фтражи Анк-Морпорка.

– Стало бьить, Игорь, навозная куча угодьила прямиком в ветряную мельницу, а?

– Очень в цель фказайт, гофпожа. И фкоро проходить неприятный дождичек.

– О да, Сэмюель Ваймс им еще покажьет.

Давайте рассмотрим замок с точки зрения имеющейся в нем мебели.

В этом замке наличествовали стулья, но вид у них был такой, словно на них никто никогда не сидел. Да, рядом с камином стояла гигантская софа, вся потертая от постоянного использования, но остальная меблировка, казалось, существовала только для внешнего эффекта.

Был длинный дубовый стол, отлично отполированный и выглядевший поразительно новым для столь антикварного предмета. Возможно, это объяснялось большим количеством белых керамических мисок, расставленных вокруг него на полу.

На одной из них было написано: «Отец».

Баронесса Серафина фон Убервальд раздраженно захлопнула «Книгу Пэров Твурпа для Пятнадцати Гор и равнины Сто».

– Этот человек… никто! – воскликнула она. – Существует лишь на бумаге. Подставное лицо. Оскорбление!

– У имени Ваймс очень длинная история, – возразил Вольфганг фон Убервальд, отжимавшийся на одной руке перед камином.

– Как и у имени Смит. Что с того?

Вольфганг переместился на другую руку, зависнув на мгновение в воздухе. Он был абсолютно голым. Ему нравилось, когда мускулы обдувал воздух. Они блестели. Человек с анатомическим атласом определил бы каждую мышцу. А еще он мог бы заметить, что светлые волосы Вольфганга фон Убервальда росли не только на голове, но также на шее и плечах.

– Он герцог, матушка.

– Ха! В Анк-Морпорке нет даже короля!

– …Девятнадцать, двадцать… Я слышал об этом много историй, матушка…

– Ох уж эти истории. Сибилла каждый год присылает мне свои глупые письма! Сэм то, Сэм сё. Конечно, она должна быть благодарна судьбе за то, что ей удалось заполучить хотя бы его, но… этот человек занимается тем, что гоняется за каким-то жульем! Мне придется отказать ему в приеме.

– Ты так не поступишь, матушка, – прохрипел Вольфганг. – Это может быть… двадцать девять, тридцать… опасно. Что ты рассказывала о нас госпоже Сибилле?

– Ничего! Естественно, я не ответила ни на одно ее письмо. Довольно унылая и глупая женщина.

– И она по-прежнему пишет тебе каждый год?… Тридцать шесть, тридцать семь…

– Да. По четыре страницы. Это говорит о человеке все, что необходимо знать. Где твой отец?

Дверца в нижней части двери откинулась, и в комнату пронырнул огромный волк. Оглядевшись, он принялся энергично отряхиваться. Баронесса пришла в ярость.

– Гай! Ты забыл, что я говорила? Уже седьмой час! И перекидывайся, когда возвращаешься из парка!

Волк бросил на нее укоризненный взгляд и затрусил к массивной дубовой ширме в дальнем конце комнаты. Послышался… шум, тихий и довольно странный, который был даже не звуком, но изменением структуры воздуха.

Барон вышел из-за ширмы, завязывая поясок поношенного халата. Баронесса принюхалась.

– По крайней мере, твой отец хоть иногда ходит одетым, – укоризненно заметила она.

– Одежда вредит здоровью, матушка, – спокойно парировал Вольф. – А в наготе заключается чистота.

Барон сел. Он был крупным краснолицым мужчиной – насколько можно было судить по участкам кожи, не закрытым бородой, волосами, усами и бровями. Эта растительность вела отчаянную четырехстороннюю борьбу за оставшиеся незанятыми части лица.

– Ну? – прорычал он.

– Так называемым послом станет некто Ваймс из Анк-Морпорка, ловец воришек и всякого жулья! – резко произнесла баронесса.