Патриот - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 1

Терри Пратчетт

Патриот

Ночь выдалась безлунная и для целей Дубины Джексона это было самое оно.

Джексон ловил любопытных кальмаров, прозванных так за любопытство, которое было присуще им ровно в той же мере, что и кальмарность. То есть их любопытство и было в них самым любопытным.

Не успевали кальмары толком полюбопытствовать по поводу ламы, вывешенной Дубиной за кормой, как их любопытство получало новую подпитку: сородичи-кальмары один за другим и во все возрастающих количествах с регулярным всплеском принимались исчезать в вышине.

Кое-кто из исчезнувших кальмаров, перед тем как унестись ввысь, с интересом разглядывал очень любопытную остро-колючую палку, стремительно приближающуюся сквозь воду…

Любопытный кальмар чрезвычайно любопытен. К сожалению, способность связывать события и делать выводы развита у него не настолько.

Плыть досюда было далековато, но, как правило, оно того стоило. Любопытные кальмары были абсолютно безвредными мелкими морскими тварями — и, согласно заявлениям самых авторитетных гурманов, невероятно мерзкими на вкус. Именно поэтому данный вид кальмаров пользовался огромным спросом в ресторанах со специфическим уклоном, где шеф-повар способен сотворить истинное чудо: приготовить блюдо из кальмара, которое по вкусу точь-в-точь та же курица.

Так вот, сегодняшняя ночь была безлунной, таинственной и как будто созданной для метания икры — в подобные ночи любопытные кальмары особо любопытны ко всем и вся. В общем, как уже говорилось, самое оно. И в то же время море выглядело так, словно бы тут уже поработал какой-то заезжий шеф-повар.

Ни одного любопытного глаза. Да и рыб что-то не видно. Впрочем, нет — вот плывет одна! Рыбешка мелькнула под лодкой и стремительно умчалась в темноту, как будто от кого-то удирая.

Отложив трезубец, Дубина Джексон перебрался на корму, где таращился в воду его сын Лес. На темной поверхности колебалось световое пятно от факела.

— Полчаса — и ни единого кальмара! — покачал головой Дубина.

— А мы точно куда надо приплыли, па?

Прищурившись, Дубина окинул взглядом горизонт. Над Клатчским побережьем небо слабо светилось. Там располагался город Аль-Хали. Дубина повернулся на сто восемьдесят градусов. В противоположной стороне горизонт тоже горел, но уже над Анк-Морпорком. Лодка тихо покачивалась точно посередине между двумя мегаполисами.

— Ясно, куда надо, — буркнул он, но прозвучало это не слишком убедительно.

Он вдруг осознал, что море абсолютно застыло, стало ненормально неподвижным. Да, лодка продолжала слегка покачиваться, но причиной тому были беспокойные пассажиры, а вовсе не волны.

Как будто перед штормом… Однако звезды в небе, не затмеваемые ни единым облачком, мирно поблескивали.

Те же звездные огоньки мерцали и на поверхности моря. А вот такое Дубина видел впервые.

— Пожалуй, надо бы валить отсюда, — решил он.

Лес жестом указал на обвисший парус.

— А дуть чем будем, пап?

И тут они услышали плеск весел.

Напряженно вглядевшись во мрак, Дубина различил силуэт другой лодки, направляющейся прямо к ним. Он схватился за багор.

— Ага, так я и знал, что это все ты, вороватый заграничный гад! — заорал Дубина.

Плеск весел прекратился.

— Да поедят тебя тысяча бесов, проклятый ворюга! — раздался ответный вопль.

Чужеземная лодка продолжала плыть по инерции. Вскоре стало видно, что на носу у нее нарисованы глаза.

— Ну что, всех переловил? — крикнул Дубина. — Плыви, плыви ближе! Я проткну тебя трезубцем, придонная гниль!

— Прежде мой изогнутый меч рассечет твою шею, нечистый сын развратной собаки!

Лес прищурился. На морской поверхности забулькали странные пузырьки.

— Па?

— Жирный Ариф собственной персоной! — не успокаивался Дубина. — Как я сразу не догадался?! О, я давно знаю эту лживую сволочь: он таскается сюда годами, ворует НАШИХ кальмаров!..

— Па, тут…

— Ты берись за весла, а я вышибу его паршивые гнилые зубы!

Из другой лодки до Леса донеслось:

— …Посмотри, сынок, на этого поганого рыбного вора!

— Греби! — проревел у самого его уха отец.

— За весла! — отозвались с другой лодки.

— Чьих кальмаров он ворует? — удивился Лес.

— Наших, сынок, наших!

— Они что, стали нашими еще до того, как мы их поймали?

— Рассуждать будешь потом, а сейчас греби!

— Но лодка не двигается, пап, мы на чем-то крепко сидим!

— Под нами сто морских саженей, сынок, — на чем мы можем сидеть?!

Лес предпринял еще одну попытку высвободить весло, застрявшее в странном предмете, который неторопливо поднимался из водоворота пены и пузырей.

— Похоже, пап, мы сидим на… курице!

Из морских глубин донесся звук. Как будто там, внизу, ударили в гигантский колокол или гонг.

— Куры не плавают!

— Она железная, па!

Дубина попятился в хвост лодки.

Это и в самом деле оказалась курица. Железная. Обросшая водорослями и облепленная ракушками, капая водой, она продолжала свое величественное вознесение к звездам.

Восседая на насесте в форме креста.

На каждой перекладине которого было выбито по букве.

Дубина посветил факелом.

— Что за…

Рывком высвободив весло, он брякнулся подле сына.

— Греби что есть сил, Лес!

— Но что тут происходит, пап?

— Закрой рот и греби! Надо поскорее уносить ноги отсюда!

— Это какое-нибудь морское чудовище, па?

— Хуже, сынок! — прокричал Дубина, изо всех сил работая веслами.

К этому времени курица успела вознестись довольно высоко, и выяснилось, что опорой ей служит сооружение, весьма похожее на башню…

— Да что же это такое, па?! Что это?

— Флюгер, чтоб ему пусто было!

С геологической точки зрения ничего особенного не произошло. Континенты периодически уходят под воду, и, как правило, это сопровождается извержениями вулканов, землетрясениями и массовым исходом суденышек с носителями подлинной оккультной мудрости на борту. Добравшись до ближайшего берега, эти самые носители тут же начинают воздвигать на новой земле всякие пирамиды и мистические круги из камней — не иначе как с целью привлечения внимания девушек. А вот поднятие континента вызвало разве что легкую рябь. Он прокрался на свое место, будто кот, загулявший на пару дней и точно знающий, что хозяин волнуется.

Да, некоторые комментарии вызвала большая волна, обрушившаяся на берега Круглого моря (впрочем, достигнув побережья, она уже не превышала в высоту пяти-шести футов). Ну и в болотистых низинах вода затопила пару-тройку деревушек, до которых все равно никому не было никакого дела. В смысле же сугубо геологическом не изменилось почти ничего.

Но это в сугубо геологическом.

— Па, да это ведь город! Смотри, вон окна, вон…

— Тебе сколько раз повторять? Закрой рот и греби!

По улицам, бурля и пенясь, неслась вода, а по обеим сторонам от лодки из этой самой пены неторопливо поднимались гигантские, поросшие водорослями здания.

Отец с сыном выбивались из сил, сражаясь с увлекающим суденышко потоком. Однако правило номер один в искусстве гребли гласит: чтобы куда-либо уплыть, грести нужно спиной вперед. Разумеется, они не заметили вторую лодку…

— Чокнутый!

— Дурак!

— Не лапай шпиль! Этот город принадлежит Анк-Морпорку!

Лодки закружились, временно объединенные общим водоворотом.

— От имени серифа Аль-Хали заявляю права на эту землю!

— Мы первыми ее увидели! Лес, скажи, мы первыми ее увидели?!

— Это мы первыми ее увидели, еще до того как первыми увидели ее вы!

— Лес, ты свидетель, он пытался ударить меня веслом!

— Но, па, ты ведь замахнулся на него трезубцем…

— Видишь, Акхан, как вероломны эти чужеземцы?!

А затем обе лодки одновременно заскрежетали обо что-то килем и, застряв в тине, начали крениться набок.