Кот без дураков - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 4

Мы завели кота, потому что коты действовали нам на нервы.

Право хозяйничать в нашем саду оспаривали друг у друга сразу пять соседских котов, и кто-то дал нам совет: чтобы избавиться от всяких котов, лучше всего обзавестись своим собственным.

Если здраво поразмыслить, здесь кроется логическая неувязка. Но коли вам приспичило стать котовладельцем, какие уж тут размышления. Ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь, проснувшись поутру, размышлял: «Пройдусь-ка я по магазинам. Надо купить какую-нибудь рассаду, такую синюю штуковину для уборной и фольгу, чтобы запекать мясо. Ах, да, неплохо бы еще кота купить».

Едва появившись в доме, кошки мгновенно осваиваются и ведут себя так, будто всю жизнь здесь и жили. Время для них течет по-иному. А мир людей, судя по их повадкам, представляется им просто временным пристанищем на пути туда, где жизнь гораздо интереснее.

Да что мы вообще о них знаем? Откуда они взялись? Кто-то удивится: «Что значит – откуда? Результат эволюции». Ой ли? Посмотрите на собак. С ними все ясно: они произошли от волков. Это сразу видно. Взять хоть восточноевропейскую овчарку: чем не волк с ошейником, только законспирировавшийся до поры до времени? За ней идут другие породы, все меньше, меньше, и замыкают этот ряд чудные писклявые карапузы, о названия которых язык сломаешь и которые запросто помещаются в пивную кружку. Вот вам вся эволюция как на блюдечке, от косматых волкообразных до плешивых кутят, выведенных специально для того, чтобы император или кто там еще мог запихивать их в рукав.

Каждому ясно, что если в один прекрасный день цивилизация прекратит свое существование, если какая-нибудь грохочущая громадина с Альфы Центавра унесет с собой все человечество, то не пройдет и обеда с ужином, как собаки опять превратятся в волков.

А мы, люди? В нашем происхождении имеются некоторые неясности, но сегодня мы как-никак разумные цивилизованные существа, знающие толк в ипотеках, сковородках с тефлоновым покрытием и операх Верди. Однако стоит нам обернуться на своих далеких предков – и мы видим длинную череду неуклюжих охламонов, ведущих свое начало от сутулых недомерков с волосатой грудью, низким лбом и интеллектом зрителя телевикторины.

Другое дело – семейство кошачьих. С одной стороны – рыже-карие зверюги, которые, позевывая, изнывают под жарким солнцем пустыни или прячутся «в глубине полночной чащи», как сказал поэт. С другой – милые крошки, которые ухитряются спать на раскаленных батареях парового отопления и пролезают в специально для них проделанные дверки. А кто между теми и другими? Да в общем-то никого. Семейство называется: шестьсот фунтов мышц, способных скрутить антилопу-гну в бараний рог, – и десять фунтов мурлыканья. Только и всего. Хоть бы какое завалящее переходное звено. Правда, есть еще дикая кошка, но она не слишком отличается от обычной домашней, когда та не в духе, оттого что ее зашибли кирпичом по маковке. Да, надо признать: кошки появились буквально из ниоткуда. Не было – не было, и вдруг – бац: древние египтяне воздают им божеские почести, после смерти делают из них мумии и сооружают для них гробницы. Ведь ни один уважающий себя фараон не стал бы рыть могилу любимой кошечке в саду за сараем. Что же тогда будут делать двадцать тысяч строителей и целая толпа с бревнами для перевозки каменных глыб? Стоять вокруг и глазеть, как фараон копается в песочке?

По мнению ученых, участвующих в Кампании За Подлинную Кошачесть, после экспериментов Шредингера (см. ниже) вопрос о происхождении кошек отпадает сам собой, ибо можно предположить, что некоторые кошки свободно перемещаются во времени и пространстве. Одно несомненно: кошки точно появляются здесь и сейчас.