К оружию! К оружию! - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 48

Тролль с подозрением осмотрел лоток и взял булочку.

— Б-р-р-р, какая гадость! — рявкнул он. — В ней аммонит. Гадость!

— Извини? — не понял Достабль.

— А этот сланец, — сказал тролль, — черствый.

— Восхитительный и свежий! Как раз такой любила тесать твоя мамочка!

— Да, а этот чертов гранит весь пронизан кварцем, — добавил другой тролль, склонившись над Достаблем. — Кварц засоряет артерии.

Он бросил камень на лоток. Тролли не торопясь побрели прочь, изредка оборачиваясь, чтобы смерить Достабля подозрительными взглядами.

— Черствый? Черствый?! Как он может быть черствым? Это же камень! — закричал Достабль им вслед.

Но потом пожал плечами. Ну и ладно. Настоящий бизнесмен должен с достоинством пережить первое поражение.

Он закрыл крышкой лоток с камнями и открыл другой.

— Пещерная пища! Пещерная пища! Крыса! Крыса! Крыса-на-палочке! Крыса-в-булочке! Хватай, пока мертвые! Отведайте!..

Где-то наверху зазвенело стекло, и в лоток воткнулся младший констебль Дуббинс.

— Не стоило так торопиться, — укоризненно сказал Достабль. — Всем хватит.

— Вытащи меня, — раздался приглушенный голос Дуббинса, торчащего вверх ногами. — Или дай кетчуп.

Достабль схватил гнома за обледеневшие башмаки.

— Только что с гор спустился, да?

— Где мне найти человека, который держит ключи от склада?

— Если тебе понравилась наша крыса, почему бы не попробовать…

В руке Дуббинса, словно по волшебству, возник топор.

— Отрублю ноги по колено.

— Тебенужен ГерхардСтелька изГильдииМясников.

— Хорошо.

— Атеперьпрошуопуститопор.

Дуббинс убежал, поскальзываясь на булыжниках.

Достабль посмотрел на обломки тележки. Шевеля губами, подсчитал убытки.

— Эй! — закричал он вслед гному. — Ты должен мне за три крысы!

Лорд Витинари проводил взглядом капитана Ваймса, и ему стало немножко стыдно. Он не мог понять почему. Конечно, капитану пришлось несладко. Но другого выхода не было…

Патриций достал ключ из шкафчика, стоявшего рядом со столом, и подошел к стене. Его рука коснулась пятна на штукатурке, ничем не отличавшегося от других пятен, но от прикосновения именно к этому сработал потайной механизм и часть стены открылась. Хорошо смазанные петли даже не скрипнули.

Никто не знал всех проходов и тоннелей, спрятанных в стенах дворца; поговаривали, будто некоторые тоннели идут чуть ли не под всем городом. Отчасти в этом была правда: Анк-Морпорк славился своей разветвленной системой подвалов. Человек с киркой, хорошо ориентирующийся на местности, мог пройти куда угодно, нужно было только пробить старые, воздвигнутые давным-давно стены.

Лорд Витинари спустился по нескольким узким лестницам и прошел по коридору к двери, которую отпер ключом.

Помещение это нельзя было назвать темницей, оно было просторным, освещалось несколькими большими, но высоко расположенными окнами. В нем пахло деревянными опилками и клеем.

— Поберегись!

Патриций пригнулся.

Что-то похожее на летучую мышь с треском и жужжанием пролетело над его головой, беспорядочно покружилось в центре комнаты и развалилось на дюжину дергающихся кусков.

— Вот те на, — раздался мягкий голос. — Придется возвращаться к чертежной доске. Добрый день, ваша светлость.

— Добрый день, Леонард, — кивнул патриций. — Что это было?

— Я назвал это «машущим-крыльями-и-летающим-прибором», — ответил Леонард Щеботанский, спускаясь со своей стартовой стремянки. — Работает от скрученных вместе гуттаперчевых полос. Но, боюсь, над изобретением надо еще поработать.

Леонард Щеботанский был совсем не старым. Он относился к тем людям, которые начинают выглядеть почтенными в возрасте тридцати лет и, вероятно, точно так же будут выглядеть в девяносто. И лысым, если говорить честно, он не был. Просто его голова выросла из волос и возвышалась над ними, как величественный каменный купол над лесом.

Идеи порхают по вселенной туда-сюда. Главная их цель — если у идей, конечно, есть цель — это попасть в нужный ум в нужном месте в нужное время. Они задевают нужный нейрон, возникает цепная реакция, и через короткий промежуток времени кто-то уже щурится от света телевизионных софитов, сам недоумевая, и как это он додумался продавать хлеб в первозданном, донарезанном, виде.

Леонард Щеботанский знал о существовании вдохновляющих идей не понаслышке. Одним из его ранних изобретений стал заземленный ночной колпак, который он придумал в надежде на то, что эти треклятые идеи перестанут оставлять раскаленные добела следы в его измученном воображении. Однако колпак почти не помогал. Леонард из личного опыта знал, как стыдно просыпаться на простынях, испещренных эскизами неизвестных осадных машин и новейших устройств для чистки яблок.

Род Щеботанских был достаточно богат, и молодой Леонард учился во многих школах, откуда вынес огромный мешок разнообразных знаний, несмотря на привычку пялиться в окно и зарисовывать полет птиц. Леонард Щеботанский относился к категории тех несчастных людей, чья судьба — пребывать в неизбывном восхищении миром, его устройством, вкусом, формой и движением…

А лорд Витинари, в свою очередь, восхищался Леонардом, вот почему тот до сих пор был жив. Некоторые вещи настолько выбиваются из себе подобных, что становятся идеальными, и поэтому их не уничтожают, их бережно хранят.

Леонард Щеботанский был примерным заключенным. Чтобы он вел себя смирно, нужно было лишь снабдить его в достаточном количестве досками, проволокой и краской, а также бумагой и карандашами.

Патриций отодвинул стопку чертежей и сел.

— Очень занимательно, — кивнул он. — Что это?

— Мне было интересно попробовать сделать серию рисунков, которые бы рассказывали какую-нибудь историю.

— Забавно, — признал лорд Витинари. — Особенно мне нравится этот тип с крыльями, как у летучей мыши.

— Благодарю. Может, чашку чая? Я немного соскучился по общению, в последнее время почти не вижу людей, кроме того человека, который смазывает петли.

— Я пришел, чтобы…

Патриций замолчал и указал на один из рисунков.