Последствия больших разговоров (СИ) - Барышева Мария Александровна - Страница 35

   Эша поспешно спрятала руки за спину.

   - Я помню, что случилось, когда ты в прошлый раз попросил меня подержать нож!

   - Просто убедись, что он металлический.

   - В мои обязанности входит протирать ваши вещи, а не оценивать их качество.

   - Твои обязанности даны тебе для того, чтобы установить тесный контакт с Говорящими, - сообщил Михаил, надменно вздергивая небритый подбородок. - И, чтобы, соответственно, они установили контакт с тобой.

   - С каких это пор тебе охота устанавливать со мной контакт?

   - Возьми, - Михаил упорно протягивал ей нож. - Да ладно, Шталь, когда я давал тебе плохие ножи?! Помнишь нож, который я тебе подарил? Ты сама мне сказала, что это было очень мило.

   - Не спорю. Все, что отрезать этим ножом, на срезе имеет вкус клубники... это действительно очень мило, - согласилась Эша. - Только ты забыл уточнить, что если этим ножом разрезать любой вид сыра с крупными дырками, то весь сыр приобретает вкус очень качественной горчицы!

   - Что?! - возмутился Михаил. - Не было у меня с ним такого уговора! Принеси мне этот нож - я его накажу!

   - Я вижу только один способ закончить этот бессмысленный разговор! - Эша отняла у него нож и подбросила его на ладони. Нож ощущался сонно и утомленно, словно греющийся на солнце старичок. Живую кровь он отведал только один раз, и кровь на него капнула из пальца, порезанного совсем другим ножом. Кровь ему крайне не понравилась. А еще ему всегда хотелось быть позолоченным. Все это было занятно - но не более того. - Да, он металлический. Надеюсь, не нужно проверять его на зуб?

   Михаил отнял у нее нож, вскочил и подошел к ванне. Заткнул ванну пробкой, открыл воду и с величественным видом встал рядом, скрестив руки на груди.

   - Чувствую, у меня будет очень длинный день, - пробормотала Эша. - Что уж точно не входит в мои обязанности, так это смотреть, как ты принимаешь ванну.

   - Думаю, достаточно, - Михаил закрутил кран, бросил нож в воду, и тот, согласно всем законам физики, немедленно утонул. - Вот, видала?

   - Потрясающе! - Шталь отвернулась. - А теперь я могу заняться делом?

   Михаил, не отвечая, выловил нож, вернулся к столу и, достав небольшую бутылочку, осторожно отвинтил крышку. Эша, невольно заинтересовавшись, подошла поближе и потянула носом.

   - Не рановато ли для водки?

   - Это спирт, - Михаил извлек ватный клочок, смочил его в спирте и тщательно протер нож сверху донизу.

   - Зачем ты его стерилизуешь? - насторожилась Эша. Михаил отмахнулся, вернулся к ванне и вновь плюхнул нож в воду. На этот раз нож, чуть подпрыгивая, словно был сделан из пробки, легко закачался на водной поверхности, не проявляя ни малейшего желания утонуть. Эша подтолкнула нож пальцем, потом прижала его ко дну, отпустила, и нож проворно метнулся обратно, будто поплавок.

   - Что ж, - она выпрямилась, - одно можно сказать - это определенно славянский нож. Это ты сделал? Или он был такой?

   - Практически был, - Михаил, пряча горделивую улыбку, выловил нож и принялся тщательно его вытирать. - Если б я в тринадцатом веке играл за немецких рыцарей, то, по крайней мере, их снаряжение...

   В этот момент Эша, стянувшая со стола нож, приглянувшийся ей своей узорчатой рукояткой, взвизгнула и отшвырнула нож в сторону, отчаянно растирая ладонь.

   - Мама не учила тебя, что брать вещи без спроса нехорошо? - раздраженно осведомился Михаил, подхватывая с пола своего питомца.

   - Постоянно забываю, где нахожусь, - виновато пояснила Эша, внимательно разглядывая пострадавшую ладонь. - Елки, такое ощущение, будто ежа схватила!

   - Он терпеть не может женщин, - Михаил вернул нож на место, подошел к стене и снял с нее здоровенный нож со странным, загнутым, сильно расширяющимся к срезанному острию клинком. - А вот этот наоборот - обожает. Паранг, яванский вариант мачете, благосклонен к женщинам всех рас поголовно. В руке у тебя будет как перышко и вражину непременно проткнет насквозь - как правило летально, - он протянул паранг Шталь. - Для него не имеет значение, что ты не умеешь с ним обращаться - он будет думать за тебя. Впрочем, - Михаил отдернул руку в то мгновение, когда пальцы Эши уже почти обхватили рукоять паранга, - в дамскую сумочку такой не запихнешь.

   - Ну подержать-то можно, - Эша требовательно качнула протянутой рукой.

   - Не-а, - Михаил водворил мачете обратно на стену. - Это одна из тех вещей, на которые легко подсесть, а ты ведь, кажется, уже подсаживалась на вещи.

   - У тебя тут жуткий беспорядок, - Эша успокаивающе потерла свой хризолит, нервничавший от столь устрашающего количества колющих и режущих предметов. - Может, тебе помочь все разобрать?

   - Вот чего делать совершенно не надо! - с искренним испугом ответил Оружейник.

   - А зараженное оружие тут есть?

   - Мы не держим в кабинетах зараженные вещи. Все зараженные вещи находятся в хранилище. К тому же сейчас мы не делаем зараженные вещи... случайно.

   - А как они получаются? Для того чтобы заразиться, вещь нужно полюбить... но как сделать зараженную вещь? Слишком ее полюбить? То есть, перелюбить?

   - Ты почти права, - Михаил изобразил на лице удивление мыслительными способностями собеседницы. - Избыток эмоций при разговоре. Кстати, очень большую роль в этом играют одиночество и страх. Чем более одинок Говорящий, тем чаще он заражает вещи. Поэтому забавно, что тот из нас, кто, насколько я знаю, с первого же дня проявления своих способностей был чертовски одинок, к тому же болен, ни разу не заразил ни одной вещи.

   - О ком ты говоришь?

   - О твоем приятеле Севе, конечно. Я думал, ты знаешь.

   - Сева великолепный актер, - Эша протянула было руку к сверкающей золотыми узорами и драгоценными камнями сабле, но тут же руку отдернула. - Но у него на игру уходили все силы и все эмоции. Возможно, поэтому на заражение вещей ничего не оставалось. Поди поизображай шесть лет умственно отсталого! Разве ты не должен вести учетные записи и содержать свои вещи в порядке? - Шталь подалась вперед, разглядывая прислоненные к стене вилы, лопаты, грабли и пару копий, одно из которых, с обгорелым древком, имело особенно зловещий вид. - Ты занимаешься такой ответственной работой, у тебя все должно быть систематизировано. Где твой рабочий журнал?

   - У меня в голове! - огрызнулся Михаил. - Ты начинаешь говорить, как Олег! Эти мне умники - подробно объясняют тебе, как делать твою работу, а потом прилагают все усилия, чтобы делать эту работу стало невозможно! Как, скажи на милость, можно охранять человека, если для того, чтобы его охранять, за ним нужно гоняться по всему городу?! На кой черт охраняемому охранник, если охраняемый постоянно лезет на рожон, пытаясь охранять собственного охранника?! А что касается учета, так можешь пойти и толкнуть Георгичу рационализаторское предложение! Будешь по совместительству не только уборщицей, но и архивариусом!

   - Конечно, я не знаю, возможно, твоим вещам нравится лежать в беспорядке, а твои методы ведения работы глубоко специфичны...

   - Похоже, мы начинаем понимать друг друга, - в голосе Михаила послышалась легкая благосклонность. Хмыкнув, Шталь потянулась и двумя руками схватилась за обгорелое древко грозного оружия, с трудом подняв его и уставив наконечник в потолок.

   - А что делает это копье?

   Наконечник качнулся вниз, древко, словно намазанное жиром, прокрутилось в шталевских ладонях, и оружие с грохотом обрушилось на пол, пребольно треснув Эшу древком по щиколотке.

   - В основном падает, - Михаил посмотрел раздраженно. - И это не копье, а русская унтер-офицерская алебарда. Я же говорил ничего не трогать?!

   - А что я сделала не так?

   - Ты не собираешься в бой. Грубо говоря, ты не собираешься никого ею протыкать, поэтому тебе ее не удержать.

   Эша прислушалась к алебарде, но ничего не ощутила. Большинство вещей Михаила были безмолвны для нее, она чувствовала только несколько из них. В чем система ее разговоров - непонятно. То ли этим вещам было до предела скучно, то ли она, Шталь, просто им приглянулась.