Наполеон Бонапарт - Дюма Александр - Страница 41

Одно слово о финансах консулата и империи. С 1802 года по 1810 год были ликвидированы государственные долги. Начиная с 1803 года произошло в Европе уникальное событие — доходы Франции покрывают расходы. Только экстраординарное вооружение и несчастья последних трех лет империи смогли прервать это процветание. До 1811 года, несмотря на постоянное состояние войны, никакой бюджет не достигал 800 млн. франков. Если вы захотите узнать, на какие гигантские работы шли эти деньги, то содержащееся в следующей выдержке из «Изложения ситуации Империи», представленного государственному корпусу на заседании 25 февраля 1813 года министром внутренних дел графом Монталиве, расскажет об этом.

Население Франции насчитывало в 1789 году 26 млн. человек. Настоящее население империи — 42 млн. 700 000 душ, из которых 28 млн. 700 000 — жители департаментов старой Франции. Повышение численности населения на 2 млн. 700 000 душ произошло за двадцать четыре года.

Франция по плодородию земли должна рассматриваться как государство главным образом сельскохозяйственное. Однако долгое время она прибегала к помощи соседей, чтобы удовлетворить свои нужды. Сейчас она почти полностью избавлена от этой необходимости.

Средний продукт урожая во Франции составляет 270 млн. центнеров зерна, из которых нужно удержать 40 млн. для посева.

При населении в 42 млн. человек наш средний урожай дает 520 ливров прибыли на каждого. Это сверх необходимого, как оно определялось в различные эпохи.

После долгих расчетов, сделанных по приказанию старого правительства, необходимую сумму определили в 470 ливров и сочли, что Франция в среднем производит достаточно, чтобы себя удовлетворить.

Итак, производство наших зерновых культур имеет прирост в десять процентов.

После зерна главная продукция нашей земли — вино.

Франция производит ежегодно в среднем 40 млн. гектолитров вина. До революции экспорт вина составлял 41 млн., сейчас — 47. Водка экспортировалась в количестве 13 млн., сегодня — 30. В 1791 году потребление вина во Франции оценивалось в 16 млн. гектолитров. Следовательно, оно больше чем удвоилось, так как включенные в империю государства составляют только около трети нынешнего населения.

Установился порядок в руководстве лесами. Они вновь заселяются, прокладываются дороги и каналы, что делает доступными те из них, которые нельзя было раньше эксплуатировать. Лесом снабжаются многочисленные гражданские, военные и морские учреждения. Из-за границы мы получаем не более 5 млн. кубометров древесины в год. Перед 1789 ввозилось 11 млн.

Ежегодная ценность наших растительных масел равняется 250 млн. франков. Двадцать пять лет назад мы ввозили масел на 20 млн.; сегодня мы не только обходимся без ввоза, но и экспортируем ежегодно на 5 или 6 млн.

Табак раньше культивировался как исключение только в малом числе провинций. Он стоил нам ежегодно от 8 до 10 млн. Сегодня на 30 млн. ливров табак производится на 30 тыс. арпанах земли. Земля Франции дает ежегодно табака на 12 млн. Но это цена сырья, стоимость которого после обработки увеличивается в шесть раз.

Наш ежегодный доход от шелка — 22 млн. В старой Франции был 2 млн. Среднегодовой импорт в течение четырех лет составляет 10 млн., однако мы экспортируем шелк по цене вдвое большей, чем была раньше.

В эпоху наших трудностей не обращали внимания на разведение лошадей. Администрация теперь с успехом занимается восстановлением наиболее полезных пород.

Поголовье рогатого скота значительно увеличилось. О них лучше заботятся; продолжительность их жизни увеличилась. В течение двадцати лет экспорт и импорт были приблизительно равны. Сегодня экспорт в три раза превышает импорт и доходит до 10 млн.

Некогда импорт масла и сыра намного превышал экспорт; сегодня обратная картина. В 1812 году экспорт составил 10 млн.

Наши железные рудники поставляли в 1789 году 1 млн. 960 тыс. центнеров сырья и 160 тыс. выплавленного чугуна давали заводы. Сегодня мы имеем 2 млн. 800 тыс. центнеров первого рода и 400 тыс. центнеров второго. Это почти двойное увеличение.

Добыча угля дает до 50 млн. Это в пять раз больше того, что было в 1790 году. Однако должен сказать, что наибольшую часть этого увеличения производят имперские объединения.

В этом обзоре нашей индустрии я смог сказать только о некоторых наиболее важных направлениях хозяйства Франции. Я был вынужден пройти мимо многочисленных работ, не столь важных, если их рассматривать по отдельности, но представляющих в совокупности большую ценность.

В общей сложности наша прекрасная земля производит ценности в 5 млрд. 31 млн. франков ежегодно.

Мы уже замечали, что первичная обработка шелка дает Франции 30 млн. франков. Из Итальянского королевства мы получаем на 10 млн. шелковой пряжи. Сумма в 40 млн. дает возможность производить тканей на 124 млн. Для нас это означает рабочую занятость 8 млн., что втрое увеличивает первичную ценность. В 1812 году мы экспортировали шелковых тканей на 70 млн. Лион сегодня содержит одиннадцать тысяч пятьсот профессионалов. В 1800 году их было только пять тысяч пятьсот.

Увеличилось производство хлопкового полотна. Хлопок открывает неограниченные возможности мануфактурному производству. Изобретенные машины поставили хлопковую пряжу на весьма большую высоту. Правительство предложило награду в миллион изобретателю механизма, который улучшил бы обработку льна и тем самым уменьшил стоимость рабочих рук при первичной обработке.

До сих пор производство хлопчатобумажных тканей было небольшим и не очень прочным. Поэтому были опасения, что оно может прекратиться. Правительство должно было изыскать средства, чтобы получать из-за границы только сырье, оставив за Францией выгоды мануфактуры.

Долгое время повторяли, что ткацкое производство и пряжа качественны лишь за границей. Наши законы сперва отклонили все заграничные ткани и пока ожидали, какой эффект произведет такая мера, многочисленные мастера выткали у нас хлопковые полотна такого качества, какого не могли достигнуть наши заграничные конкуренты, которые все еще поставляют нам пряжу для производства ткани. Запрет о ввозе тканей был декретирован. С тех пор мы освобождены от всяких обращений за границу по поводу хлопковой мануфактуры и сегодня далеки от того, чтобы ввозить предметы этого рода, сами поставляя их в другие страны.

До 1790 года хлопок в виде пряжи или в виде шерсти ввозили во Францию ежегодно на 24 млн. Эта сумма была равна 12 млн. ливров; мы получали на 13 миллионов готовых изделий, и контрабанда полотна и муслина была весьма значительна. В производстве хлопка во Франции были заняты семьдесят тысяч человек. До 1806 года во Францию ежегодно ввозили хлопка на 48 млн. Кроме того, мы получали на 46 млн. тканей.

С начала импорт тканей и пряжи был сведен к 1 млн., а в течение двух лет вообще прекратился. Мы стали экспортировать, доведя среднегодовой экспорт до 17 млн. Сегодня в производстве хлопка занято 233 тысячи рабочих.

Коммерция империи насчитывает более 7 млрд. франков годового продукта, не принимая во внимание множество реальных или фиктивных ценностей, которые так любят калькуляторы от политической экономии.

В 1812 году сумма экспорта равнялась 383 млн. Сумма импорта, не считая 930 млн., находящихся в обращении, равнялась 257 млн. Излишек экспорта равнялся 126 млн.

Следовательно, в 1812 году экспорт продуктов нашей земли давал превышение бюджета на более высокую сумму, чем в какую-либо другую эпоху. В то же время импорт убывал. Сегодня он меньше, чем перед 1790 годом.

Коммерческий баланс, дававший в наиболее благоприятный 1788 год 25 млн. перевеса в пользу экспорта, сегодня равен 126 млн.

Я сейчас хочу сказать о территориальном положении, которому мы обязаны состоянием своих финансов, лучшей денежной системой в Европе, отсутствием бумажных денег, задолженностью, сведенной к той сумме, какая необходима для нужд капиталистов. Это то положение, какое позволяет нам смотреть в лицо одновременно морской войне и двум континентальным войнам, иметь постоянно под ружьем девятьсот тысяч человек, содержать сто тысяч матросов и морских экипажей, иметь 100 линейных судов, столько же фрегатов, расходовать ежегодно от 120 до 150 млн. на общественные работы.