Безумная звезда - Пратчетт Терри Дэвид Джон - Страница 20

– А что случилось с креслом старины Гальдера, с тем самым, у которого подлокотники в виде львиных лап и цыплячьи ножки? – спросил Джиглад Верт.

Этот предмет обстановки исчез вместе с остальной старой мебелью, а на его месте появилось несколько низких кожаных кресел, которые кажутся невероятно удобными, пока вы не попробуете посидеть в них минут пять.

– С креслом? О, я его сжег, – не поднимая глаз, отозвался Траймон.

– Сжег? Но это же был бесценный памятник магической старины, подлинное…

– Какой там памятник… Старый хлам, – Траймон одарил его мимолетной улыбкой. – Настоящие волшебники не нуждаются в подобных штуках. Теперь же позвольте мне привлечь ваше внимание к вопросам, ради которых мы здесь собрались…

– Что это за бумажка? – вопросил Джиглад Верт из Братства Очковтирателей, размахивая положенным перед ним документом.

Волшебник особенно старался, тем более что его собственное кресло, стоящее в захламленной и уютной башне, было куда более вычурным, чем кресло Гальдера.

– Это повестка дня, Джиглад, – терпеливо ответил Траймон.

– И что делает эта подвеска дня?

– Это всего лишь список вопросов, которые нам нужно обсудить. Все очень просто, мне жаль, если ты считаешь, что…

– Раньше мы обходились без всяких списков!

– Зря, очень полезная вещь. Просто вы ею не пользовались, – звенящим от рассудительности голосом возразил Траймон.

Верт заколебался.

– Что ж, хорошо, – угрюмо буркнул он, оглядывая стол в поисках поддержки. – Но что это за пункт, в котором говорится… – он внимательно вгляделся в написанное, – «преемник Грейхальда Спольда»? И так ясно, что им будет старый Ранлет Вард. Он ждет уже много лет.

– Да, но надежен ли он? – заметил Траймон.

– Что?

– Уверен, все мы осознаем важность надлежащим образом организованного руководства, – объяснил Траймон. – А Вард, он… э-э, в своем роде, разумеется, он достойный человек, но…

– Это не наше дело, – заявил один из волшебников.

– Да, но оно может стать нашим, – возразил Траймон.

Наступило молчание.

– Мы вмешаемся в дела другого ордена? – удивился Верт.

– Разумеется, нет, – ответил Траймон. – Я просто выражаю предположение, что мы могли бы дать… совет. Но давайте обсудим это позже…

Волшебники никогда не слышали выражение «силовая основа», иначе подобные речи не сошли бы Траймону с рук. Но простой и непреложный факт заключался в том, что сама идея помочь другим подняться к власти, пусть даже с целью укрепления собственных позиций, была абсолютно чуждой для них. Их девиз гласил: каждый волшебник – сам по себе. Что там говорить о враждебно настроенных паранормальных существах, честолюбивому волшебнику приходится сражаться еще и с соперниками внутри родного ордена…

– Я считаю, что сейчас нам следует обдумать, как поступить с Ринсвиндом, – объявил Траймон.

– И со звездой, – подхватил Верт. – Люди, знаешь ли, начинают замечать.

– Да, поговаривают, что нам не мешало бы что-нибудь предпринять, – вступил в разговор Люмюэль Пантер из Ордена Полуночи. – Но я хотел бы знать, что именно?

– О, это легко, – откликнулся Верт. – Все советуют нам прочесть Октаво. Это советуют постоянно. Плохой урожай? Прочтите Октаво. Болен скот? Прочтите Октаво. Заклинания все поправят.

– Возможно, в этом что-то есть, – заметил Траймон. – Мой, э-э, покойный предшественник довольно тщательно изучал Октаво.

– Мы все его изучали, – резко заявил Пантер. – Но что толку? Восемь Заклинаний должны произноситься вместе. Я согласен, если все остальное ни к чему не приведет, может быть, нам придется рискнуть, но Восьмерка должна быть произнесена вместе или не произнесена вообще, а одно из Заклинаний сидит в голове этого Ринсвинда.

– И мы не можем его найти, – подытожил Траймон. – Ничего не получается. Уверен, что частным образом мы все пытались сделать это.

Волшебники смущенно переглянулись.

– Да. Хорошо. Карты на стол. Я что-то не могу найти его, – наконец сказал Верт.

– Я пробовал смотреть в хрустальный шар, – объявил другой волшебник. – Ничего.

– А я посылал духов-советчиков, – сообщил третий.

Остальные выпрямились в своих креслах. Если признание в провале входит в повестку сегодняшнего дня, то они, черт возьми, всем покажут, что провалились геройски.

– Всего-то? Я посылал демонов.

– А я смотрел в Зеркало Всеобщего Обзора.

– Прошлой ночью я искал его в Рунах М'хо.

– Тогда как я, довожу до вашего сведения, использовал и Руны, и Зеркало, и даже внутренности химеры.

– А я говорил со зверями лесными и птицами поднебесными.

– Что-нибудь узнал?

– Нет.

– Что ж, я расспрашивал самые кости страны! Да, да, глубинные камни и стоящие на них горы.

Наступило внезапное ледяное молчание. Все посмотрели на волшебника, который произнес эти слова. Ганмак Трихаллет из Почтенных Провидцев беспокойно заерзал в кресле.

– Ага, заливай больше, – сказал кто-то.

– Я ж не сказал, что они мне ответили.

Траймон обозрел стол.

– Я тоже послал кое-кого на его поиски.

Верт фыркнул.

– В прошлые разы и мы посылали, но ничего не вышло.

– Это потому, что мы полагались на магию. Однако совершенно очевидно, что Ринсвинд почему-то недоступен ей. Но он не может не оставить следов.

– Ты послал следопыта?

– Можно выразиться и так.

– Неужели ты нанял героя?

Верт умудрился вложить в одно это слово неимоверно много значений. Таким же тоном в другой вселенной южанин произнес бы «черт подери этих янки».

Волшебники, разинув рты, уставились на Траймона.

– Да, – спокойно подтвердил он.

– Чьей властью? – осведомился Верт.

Траймон обратил на него взгляд серых, как сталь, глаз.

– Своей. Другая мне не потребовалась.

– Это… это идет вразрез со всеми правилами! С каких это пор волшебникам приходится нанимать героев, чтобы те исполняли за них работу?

– С тех самых пор, как волшебники обнаружили, что магия не действует, – ответил Траймон.

– Это временные трудности.

Траймон пожал плечами.

– Возможно, – сказал он, – но нам нельзя терять ни дня. Докажите, что я не прав. Найдите Ринсвинда с помощью хрустального шара или разговаривая с птицами. Что касается меня, то я знаю: мой удел – быть мудрым. А мудрые люди поступают в соответствии с веяниями времени.

Хорошо известно, что волшебники и герои не могут поладить друг с другом, потому что первая сторона считает вторую сборищем кровожадных идиотов, которые не умеют ходить и думать одновременно, тогда как вторая испытывает естественное недоверие к сообществу людей, которые слишком много бормочут себе под нос и ходят в длинных одеяниях. О, говорят волшебники, а как насчет ошейников с бронзовыми заклепками и умащенных мускулов, накачанных в Языческой Ассоциации Молодежи, где собираются всякие типы подозрительной направленности? На что герои отвечают: очень мило слышать такое от кучки хлюпиков, которые не осмеливаются подойти к женщине, объясняя это тем, что она якобы отнимает мистическую силу. Так, рычат волшебники, вы нас уже достали, вы и ваши показушные кожаные плавки. О да, ответствуют герои, а почему бы вам…

И так далее. Споры эти продолжаются уже несколько веков и стали причиной множества крупных сражений, в результате которых огромные участки земли стали абсолютно непригодны для обитания из-за магических гармоник.

Герой, который сейчас скакал в сторону Водоворотных равнин, не участвовал в подобных спорах не только потому, что герои вообще не принимают их всерьез, но и потому, что данный конкретный герой был героиней. Рыжеволосой.

В подобных местах существует тенденция оглядываться через плечо на художника-оформителя и заводить пространные разговоры о кожаных лифах, высоких сапогах и обнаженных клинках.

Слова типа «полный», «округлый» и даже «дерзкий» продолжают вторгаться в повествование до тех пор, пока автор не начинает испытывать настоятельную необходимость принять холодный душ и пойти прилечь.