Невеста капитана Тича - Прайс Джереми - Страница 46

Убитые пираты так и оставались лежать на полу, неприкосновенные по пиратским законам до тех пор, пока их товарищи по корабельной койке не соблаговолят подобрать их оружие и личные вещи. Это являлось незыблемым и неотъемлемым правом оставшихся в живых.

Тич и его люди, крича и жестикулируя, оживленно обсуждали события, свидетелями которых они только что были, с хохотом и ужимками изображая мучительное смущение Мэйнарда, получившего достойный урок приличных манер от их находчивого капитана. Анна отпила глоток из фужера и отломила кусочек медового пряника, пытаясь настроить себя на общее веселье.

— Ого-го! — весело гоготал Тич. — Вот это свадьба, так свадьба! Эту-то я надолго запомню!

— Постой, постой, — возразил Израэль Хендс. — Ведь свадьбы-то еще не было! Какая же свадьба без венчания? Скоро станет чертовски темно, а свадебные блюда на камбузе уже давно перепрели! Это нечестно с Твоей стороны, капитан, и это совсем на тебя не похоже!

— Тринадцать акул тебе в глотку! — заорал Тич. — Так что же ты сидишь здесь, Иззи, и лаешь, как пес на причальную тумбу? Тащи сюда поскорее какого-нибудь Святого Джона49, и мы быстренько обтяпаем это дельце!

— Да где же его взять-то, священника? — с пьяной озабоченностью заморгал Израэль Хендс. — Ведь здесь, на Сен-Китсе, все сплошь ирландские католики. Это всякий знает!

— Так тащи пастора, черт побери! На худой конец, и он сгодится!

— К-хм… — смущенно прокашлялся Гиббонс. — Пастора тоже нет, капитан… Пришлось пристрелить его нынче утром. Уж очень он несговорчивым оказался, капитан! Ни за что не хотел стать заложником. Проклял мои глаза по всем правилам, и ни на йоту не уступил! Да и других подбивал сопротивляться…

— Как! — в искреннем замешательстве закричал Тич. — Ты, олух царя небесного, застрелил единственного Святого Джона на этом проклятом острове, чертовски хорошо зная, что я прибыл сюда жениться! О, боже!..

Он в отчаянии охватил лицо руками.

Наступило долгое томительное молчание. Израэль Хондс со своей обычной предусмотрительностью встал из-за стола, где теперь могло случиться все что угодно, и незаметно выскользнул на веранду.

— Эй, капитан! — закричал он оттуда. — Какой-то шлюп появился в заливе! Он как раз спускает паруса… — Хендс прищурил глаза, зоркие, как у коршуна, несмотря на его начинающие седеть волосы: — Это тот самый шлюп, с борта которого мы сняли костоправа на траверзе Антигуа50, капитан!

— Тот самый, на котором вы нас нашли? — вздрогнула Анна. Хендс, вернувшись к столу, пожал плечами. Девица, по его мнению, не значила ровно ничего, и поэтому не стоила даже упоминания.

— Но… это же корабль майора Боннета! — вскрикнула Анна.

Действительно, это был «Ройял Джеймс», одномачтовый шлюп майора Боннета. Незадачливый майор, вне себя от злости, направлялся к Сен-Китсу, чтобы запастись провиантом и водой. Пираты, побывав у него на борту, лишили его не только его несчастных пленников. Все его лучшие вина и припасы исчезли тоже. Боннет придавал слишком большое значение личному комфорту, чтобы предпринимать рейс на Барбадос, не имея в перспективе ничего лучшего, чем делить со своей командой гнилую воду и вонючую солонину из бочонков.

Увидев, что сорокапушечный барк Тича, с черным флагом, неподвижно свисавшим с верхушки мачты, уже обосновался в Сен-Китсской гавани, майор Боннет на минуту подумал, что было бы, пожалуй, более благоразумным лечь на обратный курс и убраться отсюда по добру, по здорову. Но его злополучная обида превысила благоразумие.

— Проклятье! — визгливо выругался он сквозь зубы. — Эти бандиты уже обчистили меня до нитки. Больше они все равно взять ничего не смогут. Становись на якорь! Убрать паруса! Шлюпку мне! Я еду на берег…

— Что? — встрепенулся Тич, внезапно воспламенившись какой-то новой идеей. Как и все экзальтированные натуры, разочаровавшись в возможности осуществления одной забавы, он мгновенно забыл о ней, тут же ухватившись за другую, более реальную. Израэль Хендс во-время переключил его внимание, подсунув ему новую игрушку; впрочем, он не был бы Израэлем Хендсом, если бы не изучил до тонкостей особенности характера своего капитана.

— Эй, Израэль! — закричал Тич. — Тащи-ка сюда этого майора, чтоб его черти взяли! Скажи ему, чтобы он убрал свой груз с этого шлюпа. Я собираюсь нанять его!

Шлюп майора Боннета. «Ройял Джеймс», был великолепным судном. Он был специально построен для того, чтобы служить приватиром, и киль его был заложен в последние месяцы войны. Но мир был заключен еще до того, как его успели построить, и шлюп до сих пор так и не смог выполнить своего предназначения. Судно было рассчитано на скорость, на умелое обращение, а также на мелководье Карибских бухточек и заливов. Снабженное высокими бульварками, оно было очень удобно для морского грабежа, так как за ними легко можно было скрыть и пушки, и людей. Теперь, когда «Скарборо» больше не тревожил капитана Тича, охотясь за ним по всему Карибскому морю, пиратский вожак решил, что может спокойно вернуться на некоторое время к использованию более маневренного и легко вооруженного судна, что в условиях Карибского архипелага, изобиловавшего множеством узких проливов и лагун, давало немалые преимущества.

— Нанять?.. — недоумевая, повторил Хендс, изумленно уставясь на Черную Бороду.

— Ну да, скажи ему, что я собираюсь использовать судно в качестве приватира, и выделю ему его долю в призах, как хозяину корабля. Можешь сказать ему вообще все, что тебе придет в башку, Израэль, ибо легче обещать, чем спорить! Волоки его сюда! Мы тут же составим нужные бумаги, да заодно и отпразднуем заключение договора. Не пропадать же хорошей жратве, черт побери, если свадьба не состоялась!

Он сделал знак своему лейтенанту и вышел вместе с ним на веранду:

— Видишь ли, Израэль, эта посудина может взять на борт десяток орудий и человек сорок матросов. У бедняги «Мщения» есть несколько пробоин в обшивке, шпангоут51 нуждается в переборке, да и вообще его нужно основательно подлатать. Так что ты отбери мне немного лучших парней и прикажи им перенести свои койки и пожитки на борт этого шлюпа. Ричардс может принять команду на «Мщении»и присмотреть, чтобы его привели в порядок, а потом последовать за мной на Тортугу. Ты останешься со мной, разумеется!

— А девица? — спросил Хендс, хитровато ухмыляясь. — Ведь она, кажется, так и не стала твоей женой?

— Она отправится со мной, — буркнул Тич. — Ибо я не собираюсь отказываться от намерения сыграть с нею свадьбу! Ты знаешь, что она мне сказала, Иззи? Она сказала, что если мне срезать бороду наполовину, то я буду здорово смахивать на ее папочку! Что ты на это скажешь, а? На ее папочку!

Он сплюнул на веранду, но Хендс так и не понял, был ли он недоволен этим сравнением, или только озадачен.

— А ее братец-костоправ, он остается на «Мщении»? — спросил Хендс.

Тич нахмурился.

— Нет, он пойдет с нами. Теперь, пока поблизости нет ни одного военного корабля, надо не терять времени и действовать. Действовать, черт побери! Пусть-ка и он тоже заработает на свою проклятую выпивку!

— Ну, немало же придется ему потрудиться, чтобы заработать на всю ту выпивку, которую он ухитряется заливать в свое нутро! — пробормотал Хендс, ухмыляясь.

Перспектива снова встретиться с майором Боннетом странным образом подействовала на Анну. Она вздрогнула, словно от озноба. Это был не страх — скорее отвращение, как при воспоминании об омерзительном пауке. Воспользовавшись тем, что внимание пиратов было занято обсуждением новой затеи Чернобородого, она потихоньку выскользнула из-за стола и вышла на веранду, надеясь найти успокоение в прохладном ночном воздухе.

В саду — на скамьях, креслах, табуретах, перевернутых лоханях, а то и просто на земле — сидели и лежали пираты, горланя песни, ругаясь и споря, хватая руками куски пищи из стоявших перед ними полных блюд и запивая еду невероятным количеством вина. Кое-кто из них заметил Анну, и в саду поднялся оживленный шум, сдобренный скабрезными замечаниями; впрочем, он тут же стих, как только ее узнали. Ни в пьяном, ни в трезвом виде никто из пиратов не смел ни словом, ни мыслью посягать на собственность Черной Бороды.