Нe рычите на собаку! - Прайор Карен - Страница 25

2. Поведение никогда не возникает в отсутствие стимула (во время занятий или работы собака никогда не садится спонтанно).

3. Поведение никогда не наблюдается в ответ на другие стимулы (если вы говорите: «Лежать!», собака не должна садиться).

4. Никакое другое поведение не возникает в ответ на данный стимул (когда вы говорите. «Сидеть!» собака не должна ложиться или скакать и лизать ваше лицо)

Только когда все четыре условия соблюдаются, собака действительно полностью и окончательно понимает команду «Сидеть!». Теперь вы действительно управляете ею с помощью стимула.

Где в реальной жизни мы используем или нуждаемся в таком полном управлении с помощью стимулов. Ну к примеру, в музыке. Дирижеры оркестра часто создают очень сложную систему сигнального управления, а на репетиции дирижер может встретиться с самыми разнообразными неправильными реакциями. Например, он может дать сигнал означающий одно, – скажем, «форте», усиление звучания и не получить его, может быть, вследствие того что еще недостаточно прочно установлено значение сигнала. Или он может и не давать сигнала усиления, а тем не менее получить слишком большую интенсивность звука. Особенно этим отличаются духовые инструменты классических оркестров, Рихард Штраус в юмористическом своде правил для начинающих дирижеров говорил: «Никогда не подбадривайте взглядом играющих на духовых инструментах» Дирижер может дать сигнал, требующий другого, – допустим, «престо» а вместо увеличения темпа получить усиление звучания солисты теноры проделывают это весьма часто Наконец, дирижер может требовать включения большего числа исполнителей, а вместо этого получить множество ошибок, так происходит с хористами-любителями. Каждый тип неправильного ответа на условный стимул должен быть исправлен с помощью тренировки, прежде чем дирижер будет уверен, что у него или у нее адекватное сигнальное управление.

Так же жизненно важно сигнальное управление в военном деле. Занятия по строевой подготовке с новобранцами – утомительное и трудоемкое дело, и им самим оно может казаться трудным и бессмысленным, но оно выполняет очень важную функцию. Строевая подготовка не только вырабатывает точные реакции на строевые команды, что даст возможность командирам с легкостью приводить в движение большие группы людей, но она также вырабатывает навык ответа на условный сигнал вообще: повиновение команде, которое в конце концов является не столько умственным актом, сколько выученным умением, являющимся решающим, а часто и жизненно важным для солдата. С тех пор как были придуманы армии, строевая подготовка являлась способом выработки этого навыка.

Условным стимулом – выученным сигналом может быть все, абсолютно все, что может быть воспринято. Флаги, свет, слова, прикосновения, вибрация, хлопки пробок шампанского – короче говоря, безразлично, какой сигнал вы используете Коль скоро субъект может воспринимать его, сигнал может быть использован для вызова выученного поведения.

Дельфинов обычно тренируют с помощью воспринимаемых зрением сигналов, руки, но я знаю одного слепого дельфина, который выучил много разных типов поведения в ответ на различные прикосновения. Пастушьих собак обычно дрессируют с помощью сигналов, поданных рукой и голосом. Однако в Новой Зеландии с ее широкими просторами, где собака может находиться очень далеко, в качестве условного сигнала используют пронзительные свистки, которые слышны на большем расстоянии, чем голос. Когда новозеландский пастух продает такую собаку, покупателем может оказаться человек, живущий за много миль; так как свистки невозможно записать на бумаге, то старый хозяин обучает нового командам по телефону.

У рыб можно выработать условный рефлекс на звуки или свет – мы все знаем, как аквариумные рыбки устремляются к поверхности, если постучать по стеклу или включить свет. А человеческие существа могут выработать условные связи практически на все что угодно.

В тренировочной ситуации полезно, чтобы для всех субъектов были одни и те же ключи и сигналы, чтобы не только дрессировщик, но и другие люди могли вызывать данное поведение. Поэтому дрессировщики склонны строго следовать традициям в использовании условных стимулов. Во всем мире лошади под седлом начинают движение, когда вы толкаете их пятками в бока, и останавливаются, когда вы натягиваете поводья. Верблюды в зоопарке Бронц ложатся, когда слышат команду «Каш!», даже если рядом с ними никого нет, включая их дрессировщика, говорящего по-арабски; и любой человек знает, что надо сказать, чтобы верблюд лег.

И то, что живущих в Нью-Йорке верблюдов можно с тем же успехом обучить ложиться при словах «Спокойно, крошка!», не имеет ни малейшего значения.

Поэтому-то профессиональные дрессировщики не могут понять, что многие условные стимулы выбраны произвольно. Однажды в платной конюшне я работала с молодой лошадью на корде, обучая ее команде «Вперед!». Тренер конюшни смотрел на это с отвращением и наконец сказал: «Так ничего не выйдет – лошади не понимают „Вперед!“, надо цокать». Потом взял веревку у меня из рук, сказал: «Тцо-тцо» и стеганул жеребенка по крупу свободным концов веревки, что естественно тотчас же вызвало движение вперед.

«Понятно?» – сказал он, считая свои слова доказанными.

Я поняла. С тех пор, воспитывая моих пони, я обучала их слушаться не только моих команд, но и любой возможной системы понуканий, окриков, применяемой другими дрессировщиками. Это избавило меня от неприятностей и заставило говорить обо мне как о подающем надежды дрессировщике-любителе. По крайней мере мне не приходилось переделывать моих сигналов!

Обучить пони двум системам команд не только возможно, но и легко. В то время, как на каждый отдельный сигнал вам надо получать только какое-либо одно поведение, вполне достижимо получение одного и того же поведения на несколько условных сигналов. Например, в переполненном людьми помещении оратор может потребовать тишины, воскликнув: «Тихо!», или встать и, подняв руку, жестом призвать к молчанию.