Письма духовным детям - Осипов Алексей Ильич - Страница 88

Но не понимают сейчас духовной жизни и мало кто стремится к ней. А какая драгоценность христианство, какое это сокровище! Вот, кончают теперь академию и ничего не понимают в нем. А не понимают потому, что преподаватели сами не понимают православия, воспринимают его лишь умом, да обрядом, а Бога-то не чувствуют.

- Трудно жить по религии.

- Если, по скрытой гордости, рассчитывать лишь на свои силы, то не только трудно, но и невозможно. Но есть всесильный, всемогущий Господь. К Нему и должны мы обращаться как можно чаще, постоянно. Позови Его на помощь, и Он поможет, если увидит, что ты искренно делаешь всё от тебя зависящее в деле спасения. Почему многие "срываются" в духовном делании? Потому что подвиги свои основывают на тайном самомнении, гордости. До тех пор, пока человек не увидит своих немощей, страстей и не станет молиться как евангельская вдова, Господь не может приступить к человеку и оказать ему помощь: Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать.

Руководись Игнатием Брянчаниновым, у которого концентрированно содержатся все святые Отцы, их учение по всем важным вопросам духовной жизни.

Любовь к ближним.

- А что кратко можно сказать о христианской любви к ближнему?

- Любовь - это вершина, редко кем достигаемая. Это, как пишет апостол Павел, соуз совершенства, совокупность и высшая точка всех даров благодати. Об этой любви в наше время не приходится говорить. Сейчас можем призывать лишь к некоторым, так сказать, внешним проявлениям любви. Например, миряне должны воздерживаться от причинения зла ближним, от чувства зла на них и делать, по возможности, им добро.

Это и есть доступная и понятная нам, современным верующим, христианская любовь. В отношении родственников, близких - не должно быть к ним кровяной, слепой, страстной привязанности. Такая привязанность есть плотская, а не христианская любовь. Мы не имеем права присваивать себе никого. Говори: "Господи, она (он) Твоя». Естественная, плотская любовь при правильной христианской жизни вытесняется гораздо более глубокой и истинной любовью к близким и ко всем, которая есть любовь во Христе.

-----------------

Январь, 1963 г.

У нас так развито самолюбие, что тронь нас хотя немножко и мы уже страдаем. Каждый раз говорю, что человек это "г", не тронешь, и не пахнет, а копнул, так беги. Вот мы какие. Такими и надо себя считать, если уже не можем, по слепоте, видеть этого. Всё извращено: и ум, и сердце, и все чувства наши, и воля. Ты решишь что-нибудь доброе сделать, а тебя тянет в другую сторону. Поэтому, прежде чем требовать от другого человека, чтобы он был хорошим, каким нам хочется, мы обязаны сами стать такими. А так как мы далеко не таковы, то должны и другим сочувствовать, понимая, что все мы находимся в процессе становления, в процессе переделки из ветхого человека в нового. Апостол Павел пишет, что должно стремиться к тому, чтобы иметь ум Христов и чувства Христовы. Поэтому если муж христианин, то он обязан требовать и от себя и от жены понуждения к этому насколько возможно.

- Но ведь очень трудно заставить другого человека стремиться к этому?

- Это потому, что у тебя самого нет действительной постоянной, ежедневной, ежечасной и ежеминутной работы над собой. Мы сами отдаёмся течению ветхой жизни, всех ее увлечений. Поэтому ничего не получается. А поскольку мы сами дурные, то, естественно, не имеем сил требовать чего-либо от другого человека. Как христианин ты должен первый, сам над собой работать. И когда будешь искренно, честно трудиться над собой, покажешь тем самым и ей пример борьбы с собой. Как говорит Апостол: Тяготы друг друга носите. Но как ребёнок не может сразу стать взрослым, а растёт постепенно, так и мы, если будем носить тяготы друг друга и помогать друг другу примером своей жизни и словом, то и мы будем постепенно духовно расти. Когда-то мы до идеала дорастём, а пока у нас и самолюбие, а иногда лукавство, иногда ложь, иногда леность, иногда даже обман и тому подобное. Человек не сразу всё это осознаёт. Поэтому муж обязан постепенно разъяснять жене вопросы духовной жизни, воспитывать, поскольку главой семьи непременно должен быть муж, а не жена, уж разве только он ненормальный. И муж не имеет права отдавать ей свою власть. Это подтверждает слово Божие. Адам был первый создан, а от него жена. И апостол Павел говорит, что муж глава жены. Но он должен относиться к жене как глава (ум) к своему телу, т.е. не причинять ей напрасной боли, не превозноситься над ней и т.д., но по-христиански (не по язычески, конечно) заботиться о ней.

- Да, скаж ите подобное жене. Она ответит, что все теперь равноправны и никаких глав нет.

- Я говорю о христианах, а не о язычниках. И такая постановка вопроса совершенно не христианская. Это значит жить по стихиям мира, а не по Евангелию, не по заповедям Божиим. Речь идет о христианском понимании отношений между мужем и женой, а не вообще об отношениях между ними. В православной же семье, если жена начнёт серьёзно нарушать христианские нормы жизни, то мужу надо применить власть, и обязательно, но опять с разумом, с рассуждением, а не по взрыву чувств ветхого человека. При этом нужно просить у Господа помощи, чтобы Господь научил, как это лучше сделать. Но некоторых женщин ничем не возьмёшь, как только угрозой развода, но это крайнее средство и к нему можно обращаться лишь в исключительных случаях и со всей серьёзностью, а не просто так бросаться словами. Тогда ещё может быть и заставишь подчиниться.

Но самое главное - это ты, как христианин, с самого начала должен постоянно над собой работать. Как говорит Господь: Бодрствуйте и молитесь, Бодрствуйте, значит гоните всё дурное. А так как мы сами бессильны это сделать, то и должны во всех случаях, больших и малых, обращаться к Господу: "Господи, помоги поступить по евангельски". Князь мира сего постоянно стремится всё расстроить. Но мы ничего почти не делаем по-христиански. Мы не христиане. В лучшем случае совершаем отдельные добрые дела, и то не ради Бога, не ради Христа, а просто по влечению сердца. А всю жизнь нашу проводим по язычески. И любовь у нас такая же. Мы называем её любовью, но это вовсе не любовь человеческая, а известное психическое состояние, свойственное и собакам, и кошкам ,и тиграм. Все они друг друга защищают, и привязываются друг к другу и жалеют, и даже страдают, когда их разлучают. А за своих щенят готовы и голову сложить.

Но человеку нужно стать выше этого животного состояния и делать всё ради Бога. Тогда постепенно приобретается совершенно другое чувство к человеку, которое нужно было бы назвать и словом другим, а не любовью, свойственной и животным. Если же ты будешь по-звериному любить, то должен будешь все время жене угождать. Ибо если ты любишь потому, что это тебе доставляет удовольствие, то будешь затем требовать чтобы и тебе угождали. Но это - ложное состояние: эгоизм, самолюбие и гордыня. Это уже не христианская любовь, по которой и ты, и жена должны Христу угождать, и лишь во Христе друг другу.

Во Христе же любить, значит ограничивать себя, своего ветхого человека и воспитывать в себе другие навыки и свойства нового человека, то есть исполнять заповеди Его. При наличии этого возникает особая связь между людьми, совсем особое состояние, новое, неизвестное миру сему. Это состояние хотя и называется тоже любовью, но эта любовь совсем другая, о которой апостол Павел пишет: излияся любовь Божия в сердца наша Духом Святым (Рим. 5,5). Это и будет истинная христианская любовь и к жене, и к детям, и ко всем. Она выражена в словах Апостола: Тяготы друг друга носите и тако исполните закон Христов. Эта любовь, прежде всего,, требует понуждения и исправления себя самого, а потом уже другого. И проявляется она не в простом чувстве влечения или удовлетворения, но в искреннем бескорыстном стремлении сделать человеку добро (а не просто удовольствие доставить) в евангельском его понимании. Христианская любовь поэтому не только бескорыстна и жертвенна, но всегда и разумна (святые Отцы пишут, что рассуждение, т.е. рассудительность, является высшим даром Божиим), ибо оценивает всё происходящее и совершающееся с точки зрения вечности, спасения, Евангелия, а не с точки зрения мимолётных удобств, радостей, удовольствий. Этим христианская или агапическая, как её иногда называют богословы, любовь и отличается от мирской любви - слепой, инстинктивной, ищущей жалких крупиц мелькающих наслаждений в стенах горящего дома своей жизни. Неудивительно поэтому, что такая любовь часто внезапно превращается, по выражению епископа Игнатия Брянчанинова, в бешеную ненависть.