Танцующие тени - Поттер Патриция - Страница 26

Не договорив, он заковылял прочь из комнаты.

В столовой воцарилось неловкое молчание. Саманта нарушила его первой — отложила вилку и повернулась к Нику:

— Мне пора. Ты готов идти?

— Всегда в твоем распоряжении, — без улыбки ответил он.

Родственнички опасливо переглянулись, явно встревоженные тем, что Ник так явно оказывает ей поддержку.

А его все это, кажется, только забавляло — он подошел к Саманте и галантно подал ей руку, помогая встать.

На пути у них вырос братец Джордж.

— Послушайте, леди! — прошипел он. — Не знаю, кто вы такая и что вам нужно, но имейте в виду: богатство, которое мы все зарабатывали потом и кровью, вам не достанется!

В этот миг самообладание Саманты дало трещину.

— А теперь вы все меня послушайте! — звучно заговорила она. — Мне от вас ничего не нужно. Я приехала, потому что об этом попросил отец. Потому что хотела знать правду о своей… о том, кто я и откуда. Что ж, вот и узнала. И очень об этом жалею. Честно говоря, я предпочла бы оставаться сиротой!

11

— А ты молодчина, — сказал ей Ник, когда автомобиль подъехал к воротам.

На миг Саманте почудилось, что железные двери никогда не распахнутся перед ней, что она обречена навеки остаться в этом роскошном капкане, но в следующее мгновение ворота бесшумно разъехались, и Сэм выругала себя за излишнюю впечатлительность.

— Почему?

— Хорошо держалась. Не дала себя заклевать. Ты сильный человек, а старик сильных уважает. Может рвать и метать, может ненавидеть — но уважает.

— Плевать мне на его уважение! — огрызнулась Саманта. — Мой настоящий отец — Дэвид Кэрролл! По крайней мере, тридцать четыре года он был для меня единственным настоящим отцом. Пол Мерритта ему и в подметки не годится. Он…

Сэм осеклась и замолчала, вспомнив, что как-никак говорит о человеке, давшем ей жизнь. А для ее брата единственным и настоящим отцом был именно Пол Мерритта.

Николас пожал плечами:

— Что ж, уезжай и забудь о нас, как о страшном сне. У тебя, судя по всему, детство было безоблачное. Не стоит портить такие воспоминания.

— Прости, Ник.

— Не стоит извиняться, — сухо ответил он. Саманта попыталась сменить тему:

— Я думаю, тебя он уважает. У тебя успешный бизнес…

Ник бросил на нее быстрый взгляд, затем пожал плечами:

— Я не знаю, как он на самом деле ко мне относится.

— А для тебя это важно?

— Я бросил об этом думать много лет назад.

— Но не прекратил с ним общаться?

— Он все-таки мой отец. — Теперь Ник не отрывал глаз от дороги.

Они мчались по четырехполосному шоссе; за окнами машины мелькали роскошные особняки богатых бостонцев. Автомобилей в этот предзакатный час было немного, и все ехали быстро, явно превышая установленную скорость в сорок пять миль в час. Сам Ник держался на пятидесяти — пятидесяти пяти, и другие машины его обгоняли.

«Только не хватало, чтобы нас остановили за превышение скорости! — с мрачной иронией подумала Сэм. — Саманта Кэрролл, примерная гражданка, задержана в автомобиле, принадлежащем члену мафиозной „семьи“…» И в следующее мгновение вспомнила, что и сама она теперь — член мафиозной семьи. В самом прямом смысле.

Ник включил фары; Саманта откинулась в кресле и расслабилась. Как ни странно, с Ником она чувствовала себя спокойно, не испытывая нужды болтать о пустяках: молчание ее не угнетало. Как будто они близки давным-давно…

Осталось только понять, чувствует ли он то же самое.

Некоторое время спустя Саманта заметила, что Ник часто — пожалуй, чаще необходимого — взглядывает в зеркало заднего вида. Она оглянулась через плечо, но ничего особенного не увидела.

По ассоциации мысли ее обратились к недавнему ограблению, и Саманта решила об этом поговорить.

— Я тебе рассказывала, как меня ограбили дома, в Горячих Ключах? — спросила она.

Ник кивнул, не отрывая взгляда от дороги.

— Так вот, я подумала — может быть, это просто случайность?..

— Когда имеешь дело с нашей семьей, случайностей не бывает. Что у тебя украли?

— Ничего ценного. Видимо, мое возвращение спугнуло грабителя.

Ник снова бросил на нее быстрый взгляд — Саманте показалось, что в нем промелькнуло удивление… и, может быть, что-то еще.

— Значит, ничего ценного? Так что же они взяли?

— Записную книжку.

Он вполголоса выругался.

— Ты что-то об этом знаешь? — спросила она.

— Скажу одно: меня это не удивляет.

— Но зачем моему отцу…

— Так теперь он твой отец? — резко проговорил Ник. — Быстро же ты привыкаешь.

— У меня было время привыкнуть.

— Но ведь и у тебя не было доказательств.

— Я верю своей матери.

— Ах да, конечно! Извини, не могу разделить твою дочернюю преданность. — Плотно сжав губы, он свернул на другое шоссе, увешанное яркими рекламными щитами.

— Ты по-прежнему не веришь?

— Да верю, черт возьми! Хотя отцу верить нельзя, поклянись он на целой стопке Библий. Он использует людей, Саманта. И те, кто ему доверяет, порой погибают при странных обстоятельствах. Не забывай об этом.

— Он обещал не причинять вреда моей матери. Этому можно верить?

— Нет, — сухо ответил Ник.

Он снова взглянул в зеркало заднего вида, и Саманта обернулась через плечо. На этот раз она заметила сзади фары другой машины. Близко. Слишком близко. Всего в двух-трех футах от их автомобиля.

Резко повернув, Ник вырулил на эстакаду. Фары преследователя на мгновение исчезли, затем появились снова. Саманта инстинктивно вцепилась в поручень — и в следующую секунду вторая машина ударила их сзади.

Удар был не слишком сильным, но ощутимым. Взгляд Сэм метнулся к Нику. Тот прибавил скорость; губы его были плотно сжаты, взгляд не отрывался от дороги. Теперь они мчались на скорости восемьдесят миль в час — и стрелка спидометра все ползла вперед.

Саманта со страхом оглянулась. Фары преследователя сверкали сзади, словно глаза хищника. Сэм зажмурилась, и в следующее мгновение раздался новый удар — на этот раз такой сильный, что, не будь на ней ремня безопасности, она пробила бы головой стекло.

— Что им нужно? — прошептала Саманта пересохшими губами.

Николас молчал, сражаясь с рулем. Противник пытался вытолкнуть их на встречную полосу.

Ник резко вывернул руль вправо. Но противник, очевидно, ждал этого маневра: он вовремя оказался слева, чтобы ударить их автомобиль в левый бампер. Машину понесло к обочине — к обрыву в пустоту.

Саманта съежилась на сиденье, не в силах даже крикнуть. Послышался громкий хлопок и шипение — это взорвался «воздушный мешок»; а в следующий миг ее швырнуло вперед, и ремень безопасности врезался ей в грудь, выдавливая воздух из легких.

Саманта хватала ртом воздух, не в состоянии шевельнуть ни рукой, ни ногой. Грудь горела, словно кто-то раздул в ней тлеющие угли. Закусив губу, чтобы не стонать, Сэм поискала взглядом Ника. Он лежал рядом, тяжело навалившись на руль, и пронзительные звуки гудка оглашали пространство.

У Саманты от ужаса почернело в глазах, но в следующее мгновение Ник шевельнулся.

— Как ты? — хрипло спросил он.

Саманта растерянно огляделась. На сиденье, на приборной доске, у нее на коленях — везде сверкали осколки разбитого стекла. Должно быть, лицо и руки у нее были в порезах, но боли она пока не чувствовала.

— Кажется…

Договорить Сэм не успела — у левого окна машины выросла темная фигура. На миг Саманта испытала облегчение — но только на миг, пока не заметила на незнакомце лыжную маску и револьвер в руке.

Ник приподнялся, загораживая ее собой. Послышался тихий хлопок: Ник покачнулся и рухнул на сиденье.

Парализованная шоком, Саманта даже не заметила, когда и как человек с револьвером отступил и растворился во мгле.

— Ник! — крикнула она..

— Все в порядке, — с трудом проговорил он. — Я только… — Голос его оборвался, сменившись тихим стоном.