Подвиги бригадира Жерара. Приключения бригадира Жерара (сборник) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 86

Этим вечером я рассказал вам, друзья, как мне довелось проститься со своим повелителем, а теперь я прощаюсь с вами и благодарю за то, что вы выслушали скучные истории старого, битого жизнью солдата. Россия, Италия, Германия, Испания, Португалия и Англия – везде вы побывали вместе со мной и увидели моими, уже старыми глазами блеск тех великих дней. Я воскрешал в вашей памяти тени людей, некогда известных всей земле. Сохраните это в сердцах и передайте своим детям. Ведь память о той великой эпохе – это самое драгоценное, что может быть у народа. Как дерево питается собственными палыми листьями, так эти герои ушедших дней помогут расцвести новым славным героям, правителям и мудрецам. Я уезжаю в Гасконь, но мои слова останутся в вашей памяти. Еще долго после того, как об Этьене Жераре забудут навсегда, его рассказы будут согревать сердца людей и укреплять их дух. Господа, старый солдат салютует вам и желает всего хорошего.

Комментарии

Как известно, А. Конан Дойл считал себя прежде всего историческим писателем, а уже после автором детективов и фантастических произведений. «Три эпохи из прошлого Англии и Европы особенно интересовали его. Это, во-первых, времена Столетней войны XIV–XV веков. Затем XVII столетие, пора Английской буржуазной революции. Наконец, наполеоновские войны, от Трафальгара до Ватерлоо. Им писатель посвятил несколько произведений, в том числе четыре повести: “Подвиги” и “Приключения” бригадира Жерара, “Дядюшка Бернак” и “Гигантская тень”. ‹…› В последние десятилетия прошлого (т. е. XIX – А. К.) века “наполеоновская” тема довольно широко распространилась в европейской литературе. Война, сотрясшая Европу в начале столетия, Бонапарт, его приспешники и противники, перемещение армий, битвы и жертвы – все отодвинулось по времени на расстояние, позволяя рассмотреть себя в панораме и перспективе» (Урнов М. В. Артур Конан Дойль // Конан Дойль А. Собрание сочинений: В 12 т. – М.: ОГИЗ, 1993. – Т. 1. – С. 22–23).

В 1892 г. вышел английский перевод «Мемуаров» барона де Марбо – капитана, а потом и майора наполеоновской армии. Знакомый Конан Дойла, известный английский писатель, в то время уже почти классик, Джордж Мередит (1828–1909), которому они необычайно понравились, дал ему книгу и посоветовал непременно ее прочесть. «Мемуары» Марбо настолько увлекли Конан Дойла, что он нашел и прочитал французский оригинал, а затем и все историко-документальные и мемуарные книги о наполеоновских войнах, какие только сумел достать.

«В библиотеке Конан Дойля сохранилось это сочинение в трех томах с многочисленными пометками. Воображение писателя тотчас заработало под воздействием Марбо. Его самоуверенность, бравада, высокое мнение о своих достоинствах и вместе с тем неподдельная искренность – все это Конан Дойль придал и своему Жерару. Тут уловил он интонацию, ставшую сквозной для всего повествования» (Урнов М. В. Артур Конан Дойль… – С. 23).

«И если мы все-таки не можем поверить во все подвиги, которые Марбо, по его словам, совершил, одно знакомство с такой личностью все искупает. По другую сторону Ла-Манша никогда не могли и не могут понять по сей день бравады и позерства в поступках и речах многих из самых серьезных – после Наполеона – противников. Этим во многом объясняется впечатление от книги. Когда Конан Дойл избрал Марбо прообразом бригадира, особый комический эффект достигался тем, что ветреность француза контрастировала с тяжеловесным, неповоротливым английским языком. Читая французские военные мемуары, Конан Дойл был поражен тем, что именно бахвальство их авторов “возрождало самый дух рыцарства. Лучшего рыцаря, чем Марбо, не сыскать”. В этом-то вся суть. Если рассматривать поступки бригадира Жерара, не принимая в расчет тона повествования, он представляется средневековым паладином не хуже какого-нибудь Дюгесклена. Но его наивное хвастовство, бесхитростность, твердая убежденность в том, что каждая женщина от него без ума, – вот что заставляет читателя покатываться со смеха. И все же он неизменно верен благородным влечениям своего сердца. Распушив бакенбарды и подкручивая усы на манер Маренго, он как живой сходит со страниц книги. ‹…› “Подвиги бригадира Жерара”, а затем и “Приключения Жерара” – лучшее из написанного им (А. Конан Дойлом – А. К.) о наполеоновской кампании. И фокус в том, что он смотрит на все глазами француза. Бригадир – истинный француз, такой же, как, скажем, Марбо, или Куанье, или Журдо. Ни одного фальшивого жеста или слова. Все его ужимки, выводящие из себя его врагов и так веселящие читателей, – достоверны. Он выразитель жизненного духа великой армии, и из груди его неудержимо рвется боевой клич: “Vive l’Empereur!” А его соображения о характере английском не меньше говорят о его собственном характере. Этьен Жерар если кого и выставляет в смешном свете, то себя, и только себя, а вовсе не Францию или французов. Этим объясняется успех бригадира и Конан Дойла» (Карр Дж. Д. Жизнь сэра Артура Конан Дойла: Пер. с англ. // Карр Дж. Д.; Пирсон Х. Артур Конан Дойл. – М.: Книга, 1989. – С. 90–91).

Первым из рассказов нового цикла был «Как бригадир заслужил медаль» – написан Конан Дойлом в начале 1894 г. в швейцарском городке Давосе, горноклиматическом курорте, где писатель жил с ноября предыдущего года с заболевшей туберкулезом женой, нуждавшейся в целебном альпийском воздухе. А осенью того же, 1894 года, еще до публикации, рассказ был прочитан Конан Дойлом американской публике в нью-йоркском театре «Далай» – фактически апробирован на ней: насколько он вышел удачным, получился ли? – во время его трехмесячного турне по Соединенным Штатам с лекциями и чтением своих произведений.

Благодарная американская публика, любившая писателя, восприняла рассказ о приключениях бригадира Жерара, как и все, что выходило из-под пера Конан Дойла, с восхищением, и он, воодушевленный успехом, опубликовал рассказ в «Стрэнде» и по возвращении в Давос продолжил новый цикл. «Я закончил два новых рассказа из серии о Жераре. Первый из них – “Как бригадир Жерар взял короля”. Второй – “Как король взял бригадира Жерара”. Оба довольно удачны. Так что теперь у меня уже имеется 30 000 слов “Жерара”, когда я закончу четыре оставшихся эпизода, получится прекрасная книжка, она, кстати, будет иметь и хороший спрос. Надеюсь закончить все к исходу зимы – по два рассказа в месяц. Мне кажется, это нечто новое», – сообщал Конан Дойл в письме к матери в январе 1895 года (цит. по: Урнов М. В. Артур Конан Дойль… – С. 23).

В итоге новый цикл (Конан Дойл не сразу подобрал ему название; Гринхоф Смит, редактор «Стрэнда», предлагал – «Приключения», но писатель решил ограничиться «Подвигами»: мол, «приключения нынче ценятся дешево») насчитывал восемь рассказов. Их могло быть и больше: одна из записных книжек сохранила замысел неизвестной читателям жераровской истории, как-то связанной с женой Наполеона Жозефиной и шантажом. «“Наполеон говорил, – как вы, разумеется, помните, – что у меня самое отважное сердце в его армии. Правда, он все испортил, добавив, что у меня и самая тупая голова. Но Бог с ним. Непорядочно поминать дурные минуты жизни великого человека”. Этих слов бригадира нет в опубликованных рассказах Конан Дойла, они сохранились лишь в записной книжке, одной из многих, заполненной приметами быта наполеоновского окружения: о Мюрате с саблей в ножнах и тростью в руках, о старых усачах, которые умудрялись носить в своих медвежьих шапках по две бутылки вина и опирались на свои мушкеты, как на костыли, когда уставали, о “бледном лице и холодной улыбке” Бонапарта» (Карр Дж. Д. Жизнь сэра Артура Конан Дойла… – С. 90).

Если в своих детективных рассказах, которые он писал на потребу публике, Конан Дойл и позволял себе разного рода неточности и хронологические огрехи, то в историческом жанре он всегда старался быть предельно тщательным и скрупулезным писателем. «Я начал тогда серию рассказов о бригадире Жераре, основанную главным образом на великой книге “Воспоминания генерала Марбо” (в другом случае Конан Дойл назвал ее “лучшей книгой о солдатах в мире” – А. К.). Это потребовало обширных исследований наполеоновской эпохи, и мои описания деталей военного характера были, полагаю, весьма точны – настолько, что я получил теплое письмо с похвалами от Арчибальда Форбса, знаменитого военного корреспондента, который сам был великим знатоком наполеоновской эпохи и военного дела» (Конан Дойл А. Воспоминания и приключения: Пер. с англ. // Конан Дойл А. Мир, полный приключений. – М.: Вагриус, 2003. – С. 127).