Маракотова бездна. Страна туманов (сборник) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 44

– Расскажи нам об этом, Люсиль.

– У Люсиль не осталось времени. Немало тех, кто хочет прийти и ждет своей очереди. Если Люсиль использует всю энергию, то другим ничего не останется. Господь милостив и милосерден. Вы, земные люди, не способны понять всей глубины его милосердия, потому что у вас царит серость. Но эта серость окутала землю ради вашего же блага. Она здесь для того, чтобы вы могли заслужить блаженство, которое ожидает вас в следующей жизни. Вы поймете, насколько прекрасен Господь, лишь тогда, когда окажетесь здесь.

– Ты видела его?

– Видеть его? Как можно увидеть Господа? Нет-нет. Он везде, он вокруг нас, он во всем, но мы не можем видеть его. Зато я видела Христа. Ох, он был блистателен, великолепен. А сейчас до свидания… до свидания.

Девушка попятилась и исчезла за задвинутыми шторами.

Пришел черед Мэлоуна удивляться. Из-за занавеса выплыла небольшая темная, довольно широкая фигура. Миссис Линден подбодрила ее, а затем подошла к журналисту.

– Она явилась к вам. Вы можете разорвать круг. Подойдите к ней.

Мэлоун приблизился и с изумлением уставился в лицо призрака. Расстояние между ними не превышало нескольких дюймов. Безусловно, эта массивная голова, коренастая фигура казались ему знакомыми. Мэлоун придвинул лицо ближе. Сейчас он почти касался призрака. Журналист напряг глаза. Черты существа, казалось, пульсировали, плыли и складывались в форму…

– Мама! – закричал он. – Мама!

Фигура немедленно протянула руки вперед с выражением счастья. Резкое движение, кажется, нарушило хрупкий баланс. Фигура исчезла.

– Она еще ни разу здесь не была, поэтому не может говорить, – сказала миссис Линден в своей деловой манере. – Это была ваша мама?

Изумленный Мэлоун вернулся на свое место. Лишь тогда, когда сверхъестественные существа приходят непосредственно к тебе, ты начинаешь понимать их истинную силу. Мама, пролежав десять лет в могиле, встала, чтобы увидеть его. Мог ли он поклясться, что это была его мать? Нет, не мог. Но сердце шептало, что он не мог ошибиться. Мэлоун был потрясен до глубины души.

Вскоре другие чудеса отвлекли его внимание. Из-за штор появился молодой человек. Он приблизился к Мэйли и замер.

– Привет, Джок, – сказал Мэйли. – Мой племянник, – объяснил он другим гостям. – Он всегда появляется, когда я присутствую на сеансах Линдена.

– Энергия падает, – заявил парень. – Я не могу оставаться долго. Очень рад тебя видеть, дядя. Ты знаешь, что мы можем хорошо видеть вас, даже если вы не в состоянии нас рассмотреть.

– Да, я знаю, Джок. Я хотел сказать, что пытался объяснить твоей маме, что видел тебя. Она ответила: «Церковь утверждает, что подобные встречи вредны».

– Я знаю. А еще ей объяснили, что я демон. О, как это глупо и мерзко. Как это мерзко… – голос утонул в рыданиях.

– Не вини ее, Джок. Она верит в это.

– Я не виню ее. Надеюсь, что в один прекрасный день она поймет, что ошибалась. Очень скоро настанет день, когда все церкви с их жестокими доктринами и карикатурными образами Бога будут сметены с лица земли.

– Ты, кажется, становишься еретиком, Джок?

– Любовь, дядя, лишь любовь имеет значение. Какая разница, во что ты веришь, если ты светел и чист, как Христос?

– Ты видел Христа? – задал кто-то вопрос.

– Еще нет. Но надеюсь, что скоро увижу.

– Разве он не на небесах?

– Существует множество небесных сфер. Я нахожусь в одной из самых низких. Но даже здесь прекрасно.

Во время диалога Энид подалась вперед. Ее глаза наконец-то привыкли к темноте. Теперь она могла видеть более отчетливо. Существо, которое стояло перед ней, не принадлежало к человеческой расе. Энид ни на минуту не сомневалась в этом. Нечто особенное в желтоватом лице отличало его от лиц обычных людей. А неловкие, скованные движения делали его похожим на больного, туго стянутого негнущимся корсетом.

– А теперь, Джок, – произнес Мэйли, – окажи любезность гостям, расскажи им о своей нынешней жизни.

Существо покачало головой, словно застенчивый земной подросток.

– О дядя, я не могу.

– Пожалуйста, Джок, мы с удовольствием выслушаем тебя.

– Учите людей, заставьте их понять, что такое смерть, – начал рассказ Джок. – Господь желает, чтобы люди узнали об этом. Поэтому Он и посылает нас. Смерти нет, вы как бы переходите в другую комнату. Трудно поверить в то, что ты умер. Я сам долго не верил, пока не увидел старого Сэма. В его смерти сомневаться не приходилось. Тогда я явился своей матери. Но она, – голос юноши дрогнул, – отказалась от меня.

– Не принимай близко к сердцу, старина Джок, – произнес Мэйли. – Ей еще предстоит выучить урок.

– Научи их истине. Покажи им правду! Истина важнее всего на свете. Если бы газеты в течение недели уделили столько внимания сверхъестественным явлениям, сколько они уделяют футболу, то все бы изменилось. Всему виной невежество…

Гости увидели, как вспышка пронеслась по направлению к шторам. Молодой человек исчез.

– Энергия ослабевает, – заявил Мэйли. – Несчастный парень держался до последнего. Он всегда был таким. И не изменился после смерти.

Последовала долгая пауза. Затем граммофон снова заиграл, шторы зашевелились. Смутная фигура начала материализоваться. Миссис Линден вскочила на ноги и затолкала существо за занавески. Медиум стал вертеться в кресле и застонал в первый раз за время сеанса.

– Что случилось, миссис Линден?

– Частичная материализация, – ответила она. – У существа отсутствовала нижняя часть лица. Кто-то мог бы испугаться. Думаю, что мы должны на этом остановиться. Энергия на очень низкой отметке.

Лампы загорелись вновь. Медиум лежал в кресле с белым, покрытым липким потом лицом. Его жена принялась хлопотать над бесчувственным телом. Она расстегнула воротник рубашки и брызнула водой из стеклянного стакана в лицо мистера Линдена. Гости разбрелись по небольшим группам и принялись обсуждать увиденное.

– Разве это не захватывающее зрелище?! – воскликнула мисс Бэдли. – Сегодня было по-настоящему увлекательно. Как жаль, что нам так и не удалось увидеть существо с наполовину сформированным лицом.

– Ни за что. Мне уже приходилось видеть нечто подобное, – произнес мистик. Сейчас все высокомерие с него как ветром сдуло. – Должен признаться, что это было слишком тяжелым зрелищем.

Мистер Аткинсон оказался в компании с исследователями парапсихологических явлений.

– Ну и что вы об этом думаете? – спросил он.

– Я видел более профессиональное представление в Маскелайн Холле, – ответил один.

– Перестань, Скотт, – возразил второй. – Ты не имеешь права так говорить. Мы же удостоверились, что мошенничество исключено.

– То же самое говорилось о сцене в Маскелайн Холле.

– Но в Маскелайн Холле собственная сцена. А здешняя Линдену не принадлежит. Возможность применения механизмов исключена.

– Pupulus vult decepi[7], – ответил скептик, пожав плечами. – Свое суждение я оставлю при себе.

Он зашагал к дверям с достоинством человека, которого не просто ввести в заблуждение, в то время как его более рациональный товарищ продолжал приводить аргументы.

– Вы слышали это? – спросил Аткинсон. – Существует особый класс исследователей, которые абсолютно неспособны воспринимать доказательства. Они используют мозг для того, чтобы найти обходные пути, когда перед ними лежит открытая дорога. Когда человеческая раса вступит в новое царство, этим так называемым интеллектуалам суждено плестись в хвосте.

– А вот и нет, – со смехом заявил Мэйли. – Движение замкнут епископы. Я уже вижу, как они, сбившись в кучу, бредут, путаясь в сутанах, и последними входят в царство истины.

– Перестаньте! – воскликнула Энид. – Это слишком жестоко. Они неплохие люди.

– Конечно, неплохие. Их проблема большей частью физиологическая. Это в основном пожилые люди с мозгами, пораженными склерозом, поэтому не способны воспринимать новые знания. Это не их вина, но факт остается фактом. Почему вы молчите, Мэлоун?