Темная харизма Адольфа Гитлера. Ведущий миллионы в пропасть - Рис Лоуренс - Страница 10

Любимым чтением Гитлера в Вене были «Саги немецких героев» (Die Deutschen Heldensagen), и, согласно воспоминаниям его соседа Августа Кубичека, Гитлер «отождествлял себя с великими людьми ушедшей эпохи. Ничто не казалось ему более достойным, чем жизнь, полная борьбы и подвигов, самая героическая жизнь на свете…»8.

Позже, во время Первой мировой войны, собственные имена отдельных командиров стали давать их воинским частям, подчеркивая важность героической личности. Например, сам Гитлер служил в 16-м резервном Баварском пехотном полку, но известен полк был как «полк Листа», в честь полковника Юлиуса фон Листа, который командовал им в начале войны. Тенденция называть отряды в честь конкретных командиров укрепилась во времена формирования военизированных добровольческих отрядов – фрайкоров, сразу же после окончания Первой мировой войны. Один из самых крупных отрядов, например, был известен как Rossbach Freikorps, в честь командира отряда Герхарда Россбаха, другой назывался «Бригадой Эрхарда» в честь его командира бывшего капитана императорского флота Германа Эрхарда. Такие отряды, говорил Фридолин фон Шпаун, сам бывший членом фрайкора, «полностью зависели от личности командира и его качеств»9. Более того, Людвиг Генглер отмечал, что «командира отряда фрайкора часто называли фюрером. Его боготворили, как воплощение всех тех качеств, которые доброволец хотел воспитать в себе. Фюрер олицетворял обобщенный идеал. Мессию»10.

Помимо исторической предрасположенности к культу «героя», у Гитлера и партии нацистов в начале 1920-х годов появился конкретный пример того, как героический «человек будущего» может оказывать влияние на всю страну. В Италии Бенито Муссолини, который, как и Гитлер, был ранен во время Первой мировой войны, а затем стал активным ультранационалистическим политиком, исповедующим насильственные методы борьбы, создал в 1919 году партию фашистов для того, чтобы бороться с влиянием социалистов и коммунистов. Это убедило Гитлера: именно так «героический» лидер должен явиться миру.

Человеком, который особенно помог Адольфу Гитлеру превратиться в своего рода немецкий аналог итальянского диктатора Бенито Муссолини, был драматург, журналист и выпивоха Дитрих Эккарт. Впервые Гитлер встретил его во время второго посещения собрания Немецкой рабочей партии осенью 1919 года. Эккарт был лыс, вспыльчив и выглядел старше своих пятидесяти лет, но при этом он был отъявленным антисемитом, который, как и Гитлер, считал окончание войны и Версальский мирный договор предательством Германии. Он настолько сильно ненавидел евреев, что мечтал, по его собственному признанию, «погрузить их всех в один поезд и сбросить в Красное море»11. Но, в отличие от Гитлера, у Эккарта были хорошие связи в высших кругах Мюнхена и относительный материальный достаток – его пьесы, в особенности, его переложение «Пер Гюнта» Ибсена, приносили неплохой доход. И Эккарт ожидал появления такого человека, как Гитлер. В 1919 году он сказал, что Германия нуждается в лидере, который «мог бы строчить из пулемета. Толпа должна быть до смерти напугана. Я не вижу в этой роли офицера – люди перестали уважать их. Лучше всего подошел бы простой вояка, умеющий открывать рот в нужное время… Большого ума ему не нужно; политика – одно из самых глупых дел на свете»12. Неудивительно, что Эккарт сразу же разглядел заложенный в Гитлере потенциал. Перед ним был обычный солдат – вопиющий глас обездоленных и побежденных. Простой солдат, который тем не менее был награжден за мужество Железным крестом. После первой встречи с Гитлером Эккарт отметил: «Вот он – будущий немецкий мессия, однажды о нем заговорит весь мир»13.

В Мюнхене Эккарт представил Гитлера потенциальным покровителям со средствами, и тот неожиданно стал весьма популярен среди женщин определенного возраста. Он так взволновал одну вдову, что ее прозвали Hitler-Mutti («мамочка Гитлера»). До самой смерти, настигшей его в 1923 году от сердечного приступа, Эккарт помогал Гитлеру и молодой партии нацистов деньгами, в частности, собрал средства на покупку газеты для пропаганды нацистских взглядов – «Völkischer Beobachter».

Но, пожалуй, наибольшую практическую помощь Эккарт оказал Гитлеру, поддержав его летом 1921 года, когда лидерство Гитлера в партии нацистов оказалось под угрозой. Антон Дрекслер рассматривал возможность объединения партии нацистов с похожей Немецкой социалистической партией (DSP). Дрекслер видел в этом быстрый путь для роста партии. Затем, летом 1921 года, он увлекся работой профессора философии Аугсбургского университета Отто Дикеля. Профессор Дикель написал книгу «Возрождение Запада», идеи которой были схожи с программой «25 пунктов», возникшей годом ранее, хотя Дикель выразил свои мысли на более высоком интеллектуальном уровне. Когда Дрекслер услышал выступление профессора Дикеля, он вместе с другими представителями партии нацистов начал задумываться о возможном альянсе с Дикелем и его партией Abendländischer Bund («Западный союз»).

Все эти маневры происходили в тот момент, когда Гитлера не было в Мюнхене, и по возвращении он был глубоко возмущен всеми этими дискуссиями за его спиной. Гитлер в гневе покинул встречу с Дикелем и даже объявил о выходе из партии нацистов. Поведение Гитлера в очередной раз подтверждало то, что он не умел и не хотел участвовать в интеллектуальных дебатах.

Вначале Эккарт заинтересовался Дикелем и тем, что он мог нового дать партии, например – интеллект и респектабельность. Но, узнав о выходе Гитлера из партии, он сделал все, чтобы убедить его вернуться. И Гитлер вернулся, но на своих собственных условиях, как бесспорный диктатор партии нацистов. Эккарт даже выразил личную поддержку Гитлеру на первой странице газеты «Völkischer Beobachter»14.

Это был важный момент на жизненном пути Гитлера: он больше не был глашатаем будущего, но все еще неизвестного нового вождя Германии. Теперь он самого себя выдвинул кандидатом в вожди. Гитлер продемонстрировал всем, что не готов делиться властью, и что при определенных обстоятельствах может просто отказаться от дальнейшего сотрудничества.

Важно учитывать, что к этому моменту многие люди начали воспринимать Гитлера так, как он оценивал себя сам. Дитрих Эккарт, например, хотел бы привлечь профессора Дикеля в нацистскую партию, но, когда Гитлер поставил ультиматум, Эккарт был вынужден выбирать, и в дальнейшем ему пришлось принять Гитлера как неоспоримого вождя нацистского движения. Гитлер теперь мог изображать из себя героя, отчасти потому, что другим его непримиримость казалась «героической». С ним очень часто было трудно иметь дело, но именно это и подкупало многих. В конце концов, кто сказал, что «герой» должен быть благоразумен?

В следующем 1922 году партия нацистов выросла за счет новых пополнений. В октябре 1922 года Гитлер смог убедить сторонников Deutsche Werkgemeinschaft в Нюрнберге объединиться с партией нацистов. Причем это был уже не тот свободный альянс, который им предлагали год назад, теперь от них потребовали признания Гитлера своим вождем. Этот союз возник в первую очередь благодаря лидеру Deutsche Werkgemeinschaft – человеку по имени Юлиус Штрайхер.

Штрайхер слышал выступление Гитлера годом ранее и был потрясен. Выступая свидетелем на суде уже после войны, он сказал: «Я никогда раньше не видел этого человека. Я присел послушать его, среди незнакомых мне людей. Я увидел его незадолго до полуночи, после того, как он выступал на протяжении трех часов. Он был совершенно мокрым от пота, но весь просто светился. Мой сосед утверждал, что видел у него над головой сияние, и я сам чувствовал, что происходит нечто, выходящее за рамки обыденного»15.

Сам Штрайхер был отъявленным негодяем. В 1923 году он начал выпускать «Der Stürmer», садистскую и полу-порнографическую газету, в которой публиковал самые мерзкие антисемитские карикатуры и статьи. Но Штрайхер не слишком выделялся на фоне других сторонников Гитлера, тех, кто составлял костяк партии. Среди видных деятелей НСДАП на тот момент оказались такие люди, как Кристиан Вебер, бывший вышибала ночного клуба, Герман Эссер, крайне агрессивный антисемит, и Эрнст Рем, распутный капитан немецкой армии, который впоследствии напишет: «Я хочу служить народу воинов, а не народу поэтов и мечтателей».16 Все эти люди имели репутацию отъявленных негодяев, и все они получат в дальнейшем высокие посты в партии нацистов. Однако все эти крайне низкие типы без тени сомнения подписались бы под словами Германа Геринга, который на Нюрнбергском трибунале заявил, что вступил в начале 1920-х в нацистскую партию, потому что был «революционером». Мнение же Отто Штрассера на этот счет было очень простым: «Гитлеру нравилась такая компания, поскольку она подтверждала его глубокое убеждение, что человек по сути своей низок и отвратителен»17.