Час новгородской славы - Посняков Андрей - Страница 21

– Ну, я же и говорю – прохиндей.

– Да, Томас женился. Не так давно. О! Олег Иванытш, ты откуда знаешь немецкий?

– Выучил. Не все время вино пью.

– Молодец. Пойдем-ка, еще выпьем. Тут есть одно чудесное местечко.

– Погоди. Ты куда с кораблишком? В Нарву? Ревель? Любек?

– В Выборг.

– В Выборг? Отлично! Так мы с тобой, Эрик? Да не переживай, заплатим хорошо.

– Конечно. Только сначала – выпить. С утра мы уже уходим. Можем не успеть.

– Возьмем выпивку с собой.

– Хм…

Подобная идея почему-то не приходила еще капитану Свенсону в голову. Вернее, приходила, но не в новых, внезапно открывшихся масштабах. Раньше собутыльника подходящего не было. Боцман пил мало, а с командой Эрик не напивался – из принципа. Держал своих матросов в черном теле.

– Ну, мы, кажется, нашли нужное судно, – Олег Иваныч обернулся к Джону. – Вот твои деньги, получи. Может, с нами? В Новгород.

– Чуть позже. Скоплю немного деньжат, и тогда ждите. А пока имеются другие планы.

– Ну, как хочешь. Вольному воля. Рад был знакомству.

Под покровом ночи, наврав вахтенному про неотложные любовные дела, выскочил с борта «Пленителя Бурь» матрос в синей штопаной куртке. Не молодой, не старый, не высокий, не низкий – средний. Лицо благообразное, круглое, нос слегка крючком, окладистая бородка и кустистые брови. Пройдя по причалу, обернулся, свистнул чуть слышно.

– Я здесь, брат Енике… – раздался из темноты отчетливый шепот. – Давай-ка отойдем к докам.

Две тени быстро спустились вниз по течению Темзы. Народившаяся луна освещала их призрачным светом. Где-то гнусаво выла собака. На том берегу в болотах мычала выпь.

– Есть новости для голландца, брат Рейнеке-Ханс.

– Слушаю.

– «Пленитель Бурь» завтра с утра отчалит с грузом олова и оружия. Нечестивый капитан Свенсон хочет продать все это в Выборге новгородским купцам, презрев запрет его святейшества Папы. Олово, кстати, вывозится тайно, без пошлины. Весь груз сверху присыпан углем, причем самым мелким. Пылища на судне такая – дышать невозможно, – круглолицый Енике закашлялся.

– Мелковата добыча-то.

– Тут дело не в деньгах. Уж больно насолил Свенсон любекским олдерменам. Кроме добычи – которую, кстати, можно будет выгодно продать тем же новгородцам – голландец может получить кое-что и от Совета Ганзы. Так и передашь ему, – круглолицый поднялся с корточек. – Да, вот еще что. Сегодня вечером на «Пленитель» прибыли крайне подозрительные типы. Вроде как новгородцы. По приметам похожи на королевских преступников, которых повсюду ищут.

– Так, может, выдать их портовой страже?

– Да? И тогда они перероют весь трюм и, конечно, отыщут и олово, и оружие. Тогда голландец останется без добычи, которой в последнее время у него и так кот наплакал.

– Да… Плохи дела у хозяина. Слыхал, королевский флот недавно вышел из Плимута по его душу?

– Слышал, как же! Только вот не знаю, с каким успехом.

– Хозяин вывернется. Не впервой. В общем, при встрече сообщу ему твои сведения. В случае удачи можешь рассчитывать на куш.

– «В случае удачи»! – отойдя, шепотом передразнил Енике. – Если она у голландца будет.

Ладно. Поживем – увидим. Енике вернулся на судно. Выдал вахтенному пару скабрезных шуток да отправился на ют – спать.

Утром «Пленитель Бурь» покинул лондонский порт и в составе других кораблей попутного каравана взял курс на Антверпен.

Но до того, в ночь, встало на рейде судно – ориентируясь на портовые огни, в устье Темзы, у берега, с разрушенными надстройками, с упавшей мачтой – видно, шторм или пираты…

На смазанных салом канатах спустили шлюпку. Шевельнулись обернутые ветошью весла.

Неслышно поднявшись вверх по реке, к докам, лодка причалила к левому берегу – на свет факела, выписывающего замысловатые круги.

Да то и были круги – тайный знак пиратского резидента в Лондоне, рыжебородого Рейнеке-Ханса.

Не особенно удачной была деятельность Рейнеке-Ханса на тайном поприще. Ни ему самому не нравилась, ни хозяину, Хорну ван Зельде. Уж куда лучше было раньше, там, на Балтике, в те благословенные времена, когда исполнял Рейнеке-Ханс обязанности палача-профоса. Да и сам-то голландец понимал – не годится рыжебородый для столь тонкой работы. Понимал, да оставил в Лондоне. Потому как остальным своим людям доверял еще меньше. А Рейнеке-Ханс хоть и туп, зато, как пес, предан. Правда, толку от него – чуть.

Забрав резидента, пиратская лодка ходко пошла обратно, причалив к борту таинственного судна. Впрочем, какого еще таинственного? Это была бывшая «Благословенная Марта», переименованная голландцем в «Серебряного Волка». В принципе, неплохой корабль, но с королевскими каравеллами ему не тягаться. И скорость не та, и маневренность. Правда, Бог помог, с острова ушли удачно. Не зря выставили на холме наблюдателя после того выстрела. Как увидели английские паруса, так сразу и сдернул ван Зельде, бросив на произвол судьбы остальных. А чего их ждать? Повытаскивали на берег свои кораблишки – чинить. Ну, чинить теперь их вам англичане помогут. Да эти еще, мавры. Сказками про клад тешили. Дескать, тут где-то, на острове. Селим какой-то зарыл, тоже мавр, наверное. Врут, поди, собаки некрещеные, жизни лишиться боятся. Пытать бы их, хоть вот тому же Рейнеке-Хансу, да упустили. Как подошли англичане, так они и сдернули в глубь острова. Оба. И похожий на сушеную рыбу старик, и другой, помоложе, хозяин фелюки. После, небось, бросились к англичанам, кораблишко свой выручать, рыбой тухлой пропахший. Жертвами, подлюки, прикинулись. И ведь выручат свою посудину – не больно-то англичане на нее польстятся.

Раздраженный, ван Зельде почесал страшный шрам, пересекавший левую половину лица от виска до рта. Скрипнула дверь, и в каюту, стесняясь, бочком вошел Рейнеке-Ханс. Голландец бросил на него недобрый взгляд:

– А, явился! Ну, рассказывай.

Выслушав резидента, голландец оживился. Велел принести кувшин мальвазии из трюма, угостил Рейнеке-Ханса, слегка обалдевшего от подобной милости. Выпил с ним, затем отослал. Сам к вину больше не притрагивался. Необходимо хорошенько обмозговать полученные вести. Корабль с грузом олова и оружия! Идет в Выборг. Места знакомые, хе-хе, и никакого английского флота! Хорошую засаду можно устроить, скажем, у острова Бьорке. Олово продать, оружие самому сгодится. Вообще надо завязывать подчиняться этому выскочке Бенеке. Да, прикрытие хорошее, но ведь и делиться приходится изрядно. А что касаемо прикрытия, так много он помог в последние дни, этот хваленый Пауль Бенеке? Где его флот, где его мощный флагман «Петер фон Данциг»?.. В общем, никакой помощи. По-прежнему только на себя и надеешься. А раз так, ну его к дьяволу, этого Бенеке!

Да, не повезло тогда – разгромил орденский флот балтийскую базу. Эх, какая база была! Пресная вода, скалы, мыза. А сосны какие, а воздух! Ладно, еще возродится все, обязательно возродится. И деньги на то будут. Те, что спрятаны на острове Святого Бернара, чуть было не ставшего ловушкой. Что говорил Рейнеке-Ханс? О приметах преступников-иностранцев: синеглазый отрок, долговязый парень и мужик с родинкой на левой щеке. На левой щеке! Кажется, мы уже с ним встречались…

Они, преступники-иностранцы, знают о кладе. Итак, у острова Бьорке берем «Пленителя Бурь» на абордаж. Ну а дальше все по плану. Олово – на продажу. Оружие – себе. Преступников-иностранцев, тех троих… или двоих?.. ну, сколько их там ни есть – Рейнеке-Хансу, пусть вспомнит старое свое ремесло. Заговорят. Обязательно заговорят, а как же! Потом их – в море, на дно. Туда же и Свенсона. Или нет, Свенсона не стоит. Лучше отдать ганзейцам, пускай они его сами вешают, предварительно выложив за поимку кругленькую сумму. Ох, как складно все получается. А что? После стольких лет должна же, наконец, улыбнуться удача! Тогда вперед, нечего тут киснуть. Курс – Балтийское море. По пути можно заглянуть в ганзейские порты – за пресной водой и провизией.