Кривая усмешка Фортуны (СИ) - Буянов Андрей - Страница 6

— Козёл. — огрызнулся Тоха и сел на свой табурет.

Гном остановился, развернулся, и уставился на Тохину спину. Колян с Алексеем инстинктивно пригнулись и стали жестами показывать, мол, пора домой.

Однако гном, с минуту взирая на эту картину, нахлобучил шлем, поднял руки и выставив пальцы словно рога, стал бегать по кругу, вопя: "Я козел, ме-ме". Креатившик блин.

Нескольким посетителям эта новая развлекуха понравилась и теперь уже целая стая "Козлов" бегала с возгласами "Ме-ме" вокруг столов.

Леха с Коляном расслабились, а Тоха посмотрев на эту картину мутными глазами, рявкнул:

— Педераст!

Вот теперь, Колян с Алексеем испугались по-настоящему. Леха подвинулся поближе к Дмалину, а Колян потихонечку, полез под стол.

Гнади же самозабвенно гонял в стае "Козлов".

— Я козел педераст! — воскликнул первый, но еще явно не уставший "Козел" и все бегающие по кругу дружно повторили. И снова "ме-ме"…

Алексей, на глазах недоумевающего Дмалина, упал на пол, а под столом раздался нервный ржач Коляна.

Один Тоха сидел уткнувшись в свое пиво, впрочем уже не соображая что к чему.

— А что значи ПЕДЕРАСТ? — дождавшись, когда приступ смеха немного отпустит, спросил у Алексея Дмалин.

Алексей поманил его пальцем и прошептал что-то на ушко.

Дмалин вначале сидел с каменным лицом, но после очередного возгласа "Я козел педераст!", рухнул на стол и в диком хохоте начал стучать руками по доске.

Гнади закончил свою беготню, только когда подали горячее.

Усевшись за стол и ополовинив залпом кружку пива, заедая печеной свининой, поинтересовался, а что это за таинственное, но такое красивое слово "ПЕДЕРАСТ". Дмалин поманил его пальцем и прошептал на ухо.

У Гнади лицо свело такой судорогой, что даже кусок свинины выпал изо рта. Ничего не говоря он поднялся и от всей души двинул, рассматривающему кружку Тохе. Тот улетел далеко, а когда его подняли и он жалостливым тоном вопросил, мол за что, то Гнади, восседая за столом прокаркал: "За козла!".

Привлеченные таким поворотом событий гномы, наконец-то догадались поинтересоваться, что же обозначает это дивное слово, на что Дмалин с гордым видом заявил, мол это такой особенный козел, что живет очень далеко и имеет ценнейший мех и шкуру. На что Алексей, который уже стоял, опираясь на Коляна, а тот в свою очередь на Дмалина, посоветовал, что самым ценным в этом козле является "Анус".

Гномы, удовлетворенные столь исчерпывающим ответом, в свою очередь клятвенно пообещали, что если поймают столь редкую дичь, то "Анусом" обязательно поделятся.

Теперь сидели в коморке у парней, Гнади заявил, что после такого он к "Свини" еще месяц заходить не будет, чтобы не расшатывать оставшиеся нервы. Никто с этим не спорил, кроме Дмалина, которого гоняли за пивом. А Тошик уверял, что это не так страшно, и вообще это аллегория, поминутно косясь на кулак Гнади и почесывая здоровенный синяк под левым глазом. На что Гнади глухо рычал и напоминал, что он там не один бегал.

Несмотря, в прочем, на это Гнади взял Коляна подработать себе в кузню и теперь он по вечерам вопил, что мышцы его раскалываются от непосильного труда и что остальные дармоеды живут за его счет.

Тошика же Дмалин сосватал Свини в поварята. И когда Тошик увидел, что огромные пласты сала, не использованные при жарке, просто выбрасываются, его украинская душа возопила и теперь, он приходил с работы, сгибаясь под непосильной, но столь приятной ношей.

Поэтому Алексей, оставшийся без работы, от безделья, самозабвенно солил сало и складывал его на полки, прибитые Гнади к стене, от чего последняя, сильно напоминала продовольственный склад украинской армии. Соль, кстати подарил Свини, чрезвычайно любопытствующий, что с этим жиром сумасшедшие люди будут делать.

Когда места на стене совершенно не осталось, Алексей наотрез отказался принимать Тохины запасы и задумался, как выразился Колян, о своей прямой инженерной обязанности.

Как выяснилось, несмотря на чрезмерную привязанность к труду и пьянству, у гномов абсолютно отсутствовало понятие душа или, на худой конец бани. Это конечно не значило, что они совершенно не мылись, мылись они конечно, но в основном женщины, для мужиков это было сродни пытке коленным железом (еще не известно, что для них было легче перенести).

При условии, что один возвращается домой весь мокрый от пота, а другой на одежде таскает запахи кухни и все это в сочетании с устойчивым сальным духом и при этом на всех только одна небольшая бадейка воды, из которой, к тому же, полагается пить, а наполнять её надо самостоятельно, спускаясь к колодцу на самую нижнюю террасу, вопрос о совершенствовании санитарно-эпидемиологических норм в гномьем обществе начинает занимать лидирующие позиции.

Немного пораскинув мозгами, Алексей пришел к выводу, что единственным приемлемым, является поиск воды, где-нибудь в толще скалы выше коморки и бурение туда скважины.

С водой проблем не возникло, Гнади сказал, что когда вырубали верхние ниши, чуть не наткнулись на подземное озеро. Таким образом, если перевести на человеческий язык все эти жесты, рожи и ругань, получалось, что до воды метров десять.

С бурением было сложнее, мало того, что гномы бесплатно это делать не хотели, так еще и за трубу с краном седобородый оружейник заломил такую сумму, что работать на нее можно было долго и всем вместе.

Исходя из столь нерадостных перспектив (купание в одной бадейке всем уже изрядно поднадоело) и вспоминая крылатую фразу, что "без пузыря тут не разобраться", Алексей задумался о реализации программы минимум, то есть изготовления этого самого "пузыря", авось с ним дела пойдут лучше.

Как выяснилось, проблем с брагой просто не существует. В условиях, повального увлечения гномами пивом, продуктов его переработки образовывалось навалом, причем в отходах, спирта содержалось на порядок больше. Проблема заключалась в отсутствии самогонного аппарата.

Для ее решения было организованно паломничество к Дмалину, несмотря на его яростные протесты, методом поочередного уламывания и обещания всяческих благ, у гнома из загашника было изъято два здоровенных медных котла, литров по тридцать каждый, с медными крышками и "сервиз" стальной посуды, оказавшийся совершенно ненужным, ввиду холостяцкого образа жизни.

Дмалин, чрезвычайно заинтересовавшийся, чуть ли не насильно предложил свои, по его выражению "бесценные" услуги и никак не желал удаляться, собираясь наблюдать процесс с начала и до конца.

На полу был сооружен очаг на него взгромоздили котлы, а в стене прорублено отверстие для трубы, благо дымоход проходил совсем рядом, правда саму трубу пришлось делать из камня и обмазывать глиной. Но работой во имя счастливого будущего, человека, рожденного в СССР не удивишь, поэтому дело было закончено за один день.

С крышками пришлось повозится, нужно было сделать их не плоскими, а с конусообразными углублениями, чтобы заливать туда холодную воду.

Дмалин конечно повздыхал на безнадежно испорченный их внешний вид, но возражать не стал.

Внутри котлов были установлены тарелки из "сервиза", объемом они были литра по два и имели достаточно широкие поля.

Собранная конструкция выглядела откровенно говоря примитивно и несуразно, но после непродолжительного совещания была признана пригодной для использования.

Испытания назначили на следующий день. Дружно сходили к Свини, за отходами пивного производства, хитрый гном заломил за них сумасшедшую цену, целых три золотых, мотивируя это тем, что столько отходов от пива у него нет и ему, ввиду исключительно дружеского отношения к ребятам придется покупать у приятелей. Бесплатно три бочка, приготовленных на выброс солодовой браги он отдавать решительно не хотел.