В гостях у эмира Бухарского - Крестовский Всеволод Владимирович - Страница 12

Это самый ранній годъ изо вс?хъ, какіе встр?чаются на шахи-зинданскихъ надписяхъ, и я полагаю, что въ данномъ мавзоле?, в?роятно, была первая царственная усыпальница при гроб? Кусама, воздвигнутая одновременно съ мечетью и часовней надъ самымъ гробомъ святого. Вообще, по всему видно, что Хазряти Шахи-Зинда, постоянно сохраняя назначеніе усыпальницы Тимуридовъ и близкихъ къ нимъ людей, создавалась постепенно, въ теченіе по крайней м?р? 76 л?тъ, пока не завершилась въ 838 (1434) году стоящимъ у подошвы холма зданіемъ бывшей медрессе.

Посл? осмотра вс?хъ мавзолеевъ, мои путеводители пригласили меня въ мечеть «Рауза», къ могил? Кусама. Я упомянулъ уже, что сюда ведетъ изъ-подъ ротонды входъ съ правой стороны. Этотъ входъ закрытъ двустворчатыми, средней высоты дверями изъ ц?льнаго ор?ха, которыя представляютъ собою одинъ изъ драгоц?нн?йшихъ въ художественномъ отношеніи и древн?йшихъ въ Самарканд? памятниковъ искусной р?зьбы по дереву. Рисунки рельефныхъ узоровъ и надписей на этихъ дверяхъ такъ оригинальны и такъ изящны, что даютъ высокое понятіе о вкус? древнихъ самаркандскихъ мастеровъ и заслуживаютъ самаго внимательнаго изученія, Хотя они уже срисованы В. В. Верещагинымъ на его изв?стной картин? «Предъ дверями мечети», т?мъ не мен?е и на будущее время для художника и р?зчика тутъ есть надъ ч?мъ поработать и ч?мъ заимствоваться. Бордюры этихъ дверей украшепы инкрустаціями изъ слоновой кости, а верхнія филенки — древними бронзовыми скобами, висящими въ вид? сережекъ, тоже весьма красиваго рисунка.

Изъ ротонды (Чааръ-тагъ) къ часовн? Кусама ведетъ полутемный корридоръ, въ которому съ правой стороны примыкаетъ мечеть, куда подымаются по двумъ или тремъ ступенямъ, чрезъ широкую входную арку. Въ мечети наст?нныя панели, ниша мехраба[36] и ст?на вокругъ его облицованы узорчатыми изразцами и испещрены мозаикой арабскихъ надписей, заключающихъ въ себ? молитвы и тексты Корана. Это произведеніе старыхъ исфаганскихъ мастеровъ, зам?чательное не только по красот? рисунка, но и по чистот? колеровъ эмали.

Пройдя корридоръ, входишь въ аванъ-залу часовни, просто высокую сводчатую комнату, оштукатуренную алебастромъ, безъ всякихъ украшеній, изъ которой особая входная арка ведетъ также и въ мечеть, а въ правой ст?н? прод?ланы дв? низенькія одностворчатыя двери: правая отворяется для желающихъ спуститься въ чиля-хане — покаянное подземелье, а л?вая всегда открыта для желаюіцихъ подняться на одну или дв? ступени въ часовню Кусама.

Часовня эта представляетъ собою небольшую квадратную залу, куда слабый св?тъ проникаетъ сверху сквозь небольшія р?шетчатыя окошки и т?мъ придаетъ ей н?сколько таинственный, мистическій характеръ. Потолокъ образуетъ куполъ, который русскіе, по занятіи Самарканда, нашли въ полуобвалившемся вид? и вскор? зат?мъ реставрировали, придерживаясь его первоначальнаго характера. Основаніе купола покоится на четырехъ наст?нныхъ наугольникахъ, им?ющихъ форму полукруглыхъ полунишъ, какъ бы нависающихъ сверху внизъ кристаллическими призмами и сталактитами своихъ л?пныхъ украшеній. Подъ куполомъ вокругъ цоколя идетъ рельефно узорчатый поясъ эмальированыхъ сульсскихъ надписей, а внизу ст?ны облицованы мозаичными панелями исфаганскаго стиля. Но со вс?мъ этимъ, д?йствительно изящнымъ произведеніемъ строительнаго искусства, вовсе уже не вяжутся намал?ванныя на ст?нахъ розетки, цв?ты и букеты въ вазонахъ — грубое сартовское произведеніе поздн?йшаго времени. Русскіе уб?ждали было м?стныхъ муллъ соскоблить всю эту дрянь и возстановить ст?ны въ ихъ первоначальной алебастровой облицовк?, но ничего съ ними не под?лаешь: находятъ, что такъ красив?е. Полъ также весьма неказисто устланъ простыми ц?новками и ситцевыми ватными од?ялами, но это по крайней м?р? оправдывается хотя т?мъ, что такъ удобв?е для молящихся сид?ть на кол?няхъ. Вообще все, что внесено сюда мусульманствомъ нов?йшаго времени, до казанскихъ ксилографій съ изображеніемъ Каабы включительно, слишкомъ р?зко дисгармонируетъ съ изяществомъ стиля древняго мусульманства, воочію свид?тельствуя объ упадк? эстетическаго вкуса у нов?йшихъ поклонниковъ пророка.

Войдя въ часовню, вы видите предъ собой въ противоположной ст?н? три двери. Изъ нихъ средняя, н?сколько выше и шире боковыхъ, никогда не открывается, но сквозь нее можно вид?ть самый гробъ святого: она вся прор?зная и представляетъ образецъ превосходной ажурной работы изъ стараго ор?ха. Сочетанія ея геометрически правильныхъ угловъ и ломаныхъ линій образуютъ весьма зат?йливый, но красивый и стройный рисунокъ. Это тоже произведеніе временъ Тимура, исполненное по художественнымъ образцамъ первой средне-азіятской эпохи ислама.

Л?вая дверка, около которой виситъ на высокомъ толстомъ древк? зеленое знамя святого съ конскимъ хвостомъ, ведетъ въ маленькую каморку, чрезъ которую правов?рные проникаютъ, по обычаю, не иначе, какъ на кол?няхъ въ среднюю камору — Ханака, къ самому гробу Кусана. Дверка ув?шена разноцв?тными лоскутками и тряпицами, которые обыкновенно оставляются на ея оковк? благочестивыми поклонниками, въ память полученнаго ими при гроб? святого чудод?йственнаго исц?ленія отъ какихъ либо — преимущественно глазныхъ — бол?зней. Эта дверка открывается только изр?дка и то лишь для м?стныхъ муллъ, да для особливо почетныхъ, либо особливо щедрыхъ мусульманъ-поклонниковъ и жертвователей; простые же смертные взираютъ на гробъ только чрезъ дверную р?шетку.

Подведя къ л?вой дверк? новаго пос?тителя, хальфа или мутевали непрем?нно остановятъ его вниманіе на большомъ и весьма оригинальномъ замк?, привинченномъ къ ея верхней части. Жел?зная плоская скоба этого замка выр?зана въ форм? рыбы, чешуя которой разрисована золотомъ. У хвоста этой рыбы пом?щена другая, такая же рыбина, только маленькая и съ хвостомъ, загнутымъ н?сколько кверху. Когда я спросилъ хальфу, почему придана замку такая странная форма, и выразилъ догадку, что, в?роятно, съ нею соединено какое нибудь особое значеніе, то хальфа съ глубокомысленнымъ видомъ отв?чалъ мн? на это:

— Такъ, тюря не ошибся. Замокъ этотъ запираетъ входъ въ могилу святого. Всемудрый Аллахъ лишилъ рыбу голоса и поселилъ ее въ глубинахъ водъ, гд? ея жизнь составляетъ. непроницаемую тайну для живущихъ надъ водами, на суш?. Поэтому рыба есть символъ молчанія и тайны. Молчаніе и тайна запечатл?ваютъ покой усопшихъ, и вотъ почему явился этотъ символъ на двери гроба святого, т?мъ бол?е, чго святой нашъ хотя и умеръ, по видимости, но онъ живъ. Онъ живъ на земл?, и въ этомъ сугубая тайна.

Я, что называется, положилъ въ ротъ палецъ изумленія. — Какъ, молъ, такъ? Умеръ и живъ въ одно и то же время?

— Такъ, тюря, умеръ, но живъ. Потому-то и м?сто ему посвященное называется Шахи-Зинда (живой царь). Разв? тюря сомн?вается во всемогуществ? Аллаха? Разв? Аллаху чудеса невозможны?.. Кусамъ живъ и скрывается до времени отъ людскихъ взоровъ зд?сь, по близости, въ подземельяхъ Афросіаба, быть можетъ даже гд? нибудь подъ этимъ самымъ священнымъ м?стомъ. Придетъ часъ воли Божіей — и онъ проявится воочію вс?хъ: но по гр?хамъ нашимъ часъ этотъ, в?роятно, не близокъ.

И зат?мъ хальфа пояснилъ мн?, что Кусамъ, сынъ Аббаса, двоюроднаго брата Пророка, да будетъ во в?ки благословенно его священное имя! — пришелъ съ правов?рнымъ войскомъ водворять истинную в?ру въ Сугудъ, гд? тогда обитали гебры, нечестивые огнепоклонники, и войско его, претерп?вая много всякихъ лишеній, возроптало, наконецъ, на Аллаха, и Аллахъ, въ наказаніе за это, допустилъ нечестивыхъ гебровъ разбить армію правов?рныхъ, всл?дствіе чего Кусамъ, покинутый своими воинами, долженъ былъ спасаться б?гствомъ, и б?жалъ онъ именно въ эти м?ста, на Афросіабъ. Достигнувъ же холма, на которомъ нын? красуется Хазряти-Шахи-Зинда, лошадь святого отъ изнеможенія пала. Тогда Кусамъ бросилъ отъ горя свою нагайку на землю, и изъ ея черенка вскор? выросло дерево «камчинъ», которое и по сей день благополучно растетъ во двор? около мечети, а самъ сокрылся въ пещеру, которую тюря сейчасъ тоже увидитъ, и въ этой пещер? скрывался долгое время отъ гебровъ, пока Аллахъ, чрезъ своего святого ангела, не указалъ ему другое, еще боле? удобное и укрытое подземелье, гд? онъ и теперь проживаетъ въ пост? и молитв?.{3}