Презумпция виновности (СИ) - Шульгина Анна - Страница 46

— Спасибо.

Одеваться он не стал, бросив футболку в изножье кровати.

Но Соня не стала следить за её полетом, углом глаза заметив, как от этого пришли в движение его мышцы. И ведь не выпирают под кожей, словно тесто из кадки, а плавно перекатываются, давая понять, что в поджаром теле силы намного больше, чем кажется на первый взгляд.

Нет, точно лучше спать, а то опять с каким-нибудь дурным вопросом полезет. Хотя, её статус обсудить стоит. Одно дело, что к ней многие из недоброжелателей просто не рискнут сунуться. Они, в отличие от самой девушки, узнавшей о Данииле только, когда основательно припекло, должны слышать о Полозе. И кто он такой — тоже, скорее всего, знают. А вот другой вопрос, что теперь она станет мишенью для его врагов. И это Маркевич не устраивало совершенно. Слухи ей были побоку, главное, чтобы они не касались её профдеятельности, но погибать только потому, что кто-то посчитает её важной для Астахова, она отказывалась.

— Ты придумал, как будешь опровергать нашу с тобой, якобы, связь?

— А зачем? — голос прозвучал лениво, но заинтересованно.

— Затем, что мне хватает собственных проблем, чтобы присоединять к ним ещё и твои. Я останусь здесь на несколько дней, пока не решу, что буду делать дальше. А потом уеду. Ты сам обещал, что не станешь мешать.

— Если таким будет твое желание, то да, — Даниил повернулся к ней боком, с интересом наблюдая, как Соня хмурит брови и что-то рассматривает на потолке. — В любом случае, сейчас просто отдыхай. Проблемы решим по мере их возникновения.

Легонько погладив её по щеке, мужчина наклонился и осторожно коснулся поцелуем поджатых губ.

Если бы в этом была хоть капля наглости или напора, Соня бы мгновенно отпрянула, ещё и одарив его напоследок пинком в больное колено. Но движения его рта были медленными и нежными. Словно просто поглаживал её губы своими. Легко, почти невесомо. Очень бережно. И ладонью на щеку не давил, а просто придерживал, так же потихоньку гладя кончиками пальцев скулу, висок и впадинку за ухом. Как будто тактильно изучал её лицо.

Поняв, что замерла на полувдохе, Соня расслабилась и прикрыла глаза, впитывая это ощущение. Словно, проснувшись от того, что яркий свет нахально скользит по лицу и заглядывает под ресницы, все равно не двигаешься, потому что лень и совершенно не хочется прятаться от упрямых солнечных зайчиков.

Вот и сейчас абсолютно не хотелось отодвигаться. Тепло, концентрирующееся в губах, начало медленно опускаться по шее, к груди, заставляя делать более глубокие вдохи, как будто немного не хватало воздуха.

Руки самовольно потянулись к его затылку, прижимаясь ладонями к теплой коже. Надо же, никогда бы не подумала, что у него настолько мягкие волосы. Наверное, тогда в лесу просто внимания на это не обратила. Да и условия там были совсем другие…

По плечам и груди прошелся поток прохладного воздуха, когда одеяло медленно скользнув, сдвинулось ниже, открывая кремовую кожу, едва прикрытую тонким кружевом всего на пару оттенков темнее.

И губы теперь стали не такими осторожными, уже смелее и настойчивее касаясь её рта, влажным движением языка скользнув по подбородку, слегка прихватывая кожу, мгновенно загоревшуюся от колючего и шершавого прикосновения щетины.

Соне захотелось немного поторопить, подтолкнуть прикрывшую тонкое плечо горячую ладонь к груди, откинуть назад голову, предлагая поискать особо чувствительные точки на шее. И самой пройтись языком по его коже, попробовать на вкус, втянуть в себя запах. Узнать, напрягутся ли мышцы, если осторожно провести ногтями по внутренней стороне предплечий…

Понимание, что это с Астаховым она сейчас почти готова заняться сексом, ударило, как обухом по голове. Хотя, какое там "готова", процесс, уже, можно сказать, пошел… Во всяком случае, вряд ли можно назвать дружеским приветствием, когда мужские пальцы, поглаживая постепенно обнажающуюся кожу, медленно опускают прикрывающий грудь топ. Да и поцелуи уже явно перешли из разряда ознакомительных в нечто совсем другое. Такое, что, даже понимая необходимость все это прекратить, Соня все никак не могла проглотить комок в горле и попросить отодвинуться.

Но Даниил сам все понял, когда почувствовал, как она напряглась, мгновенно застывая и деревенея. Разве что сердце под его ладонью продолжало колотиться с такой же скоростью. Пальцы сжались сами собой, чуть стискивая её грудь, как будто напоследок хотелось запомнить это ощущение.

— Мы увлеклись, — она это даже не прошептала, а просипела, судорожно облизывая пересохшие губы и не поднимая ресниц, чтобы случайно не встретиться с его взглядом.

— Да. Ты против? — пока Золотце не видит, он почти прижался носом к её плечу, медленно вдыхая её запах. Вкусная. Чуть отдает корицей, с нотками сладковатой пряности.

— Ну, точно не "За", — Соня резко завозилась, сбрасывая с себя руки Дана, и, едва не запутавшись в простыне, спрыгнула на пол. Тут уже не до скрывания скромной сексуальности наряда, лучше уйти сразу, а то хватит ума натворить неправильных дел. Или как раз не ума, а инстинктов. — Иди к себе, — подхватив сумку, девушка почти бегом сбежала в ванную.

Твою мать! Это что сейчас было вообще?!

Бросив вещи на пол, Софья несколько раз вихрем промчалась по крохотному помещению, но, ударившись бедром о раковину, решила завязывать с физкультурой и, опустив крышку унитаза, уселась на фаянсовый трон. Даже, что ноги почти сразу заледенели на кафельном полу, заметила только через пару минут.

Ну, какого черта, а? Ведь, как говорится, ничто не предвещало. Да и вообще, Соня никогда не считала себя особо страстной. Да, секс ей нравился, но чтобы вот так, забыть где ты и с кем… Нет, такого она точно припомнить не могла.

Подтянув замерзшие ступни, девушка, чуть изогнувшись, мрачно уставилась на свое отражение. Так и хотелось спросить:

— И что смотришь, кошка мартовская?

К сожалению — или счастью — но ответить та девушка из отражения вряд ли смогла бы.

Соня с ещё большим неудовольствием прислушалась к себе. Низ живота тянуло приятной ноющей болью, а напряженные соски почти до боли царапало нежнейшим кружевом. Да и вообще в теле гудела нерастраченная энергия, от которой её всю потряхивало, а руки так и вовсе просто неприлично дрожали.

И что дальше? Окончательное превращение в нимфоманку?

Ведь даже сейчас, когда прекрасно понимала, насколько это было бы глупо и опрометчиво, какая-то часть сознания (к слову сказать, весьма немаленькая и громкая) настойчиво предлагала хоть раз в жизни отключить мозги и вернуться в кровать. А уже там Даниил сделает так, чтобы она быстро забыла про "неправильно" и прочие умные вещи.

Но возвращаться она, естественно, не стала. Не до такой степени ещё сошла с ума.

Прохладная вода немного сняла напряжение возбуждения, но вымыть все то же самое из мыслей была не в силах. Глядя, как по коже стекают капли, собирающиеся в крошечные ручейки, Соня быстро набросала приблизительный план действий. На остров она возвращаться не станет. Точно. Значит, нужно придумать, как вернуть документы. Сделать новые не проблема, но счета-то открыты на имя Маркевич, значит, придется просить отдать паспорт.

Хотя, встречаться с Даниилом все равно придется, она просто не позволит себе проявить трусость. Ну, сорвались, проснувшись под одним одеялом, так против законов природы не попрешь. И, да, Астахов её привлекает, как мужчина, чего уж там. Только и она не животное, чтобы кидаться на то, что хочется. Или под то, что хочется. Как говорится, от перемены мест слагаемых сумма…

И вот тут до неё дошло ещё кое-что — за всеми этими переживаниями она пропустила начало приема противозачаточных таблеток. Их же нужно было начинать пить около десяти дней назад! Так, все, значит, никаких факторов риска, у неё этот цикл будет особенно опасным. И ведь вчера говорила с гинекологом, а почему-то в голове не отложилось. Так что, хоть на три презерватива, но она на такое приключение не подпишется.