Дословный перевод (СИ) - Шульгина Анна - Страница 28

— Перестань говорить глупости, — Власова обняла её, стараясь успокоить. — Вставай, идем в комнату. Если бы ты снова начала колоться, не стала бы проверяться. Тем более, при мне. Черт…

— Что? — Герман прошла в спальню, бездумно осматриваясь по сторонам. Ведь ещё утром поняла, что чувствует себя как-то… Знакомо. Но сразу не дошло, только в аптеке.

— С чего ты вообще решила делать этот тест? — Инна остановилась посреди комнаты, задумчиво глядя себе под ноги.

— Сегодня поняла, что мне кажется странным. Чувство тревоги, постоянное ощущение чужого взгляда в спину, необоснованный страх. Со вчерашнего вечера не хочется есть, — Алена села на кровать, обняв подушку. — Это типичные признаки отходняка после мета.

— Но кайф ты не словила, так?

— Нет. Что ты надумала?

— Раздевайся догола, — встретившись с обескураженным взглядом подруги, Инна пояснила. — Смотри, Женька сказал, что тебя не видели около двадцати минут. За это время ты поднялась в квартиру, встретилась с напавшим. Нужно было успеть набрать ванну — кто же вскрывает вены, не опустившись в воду? И все это за такой минимальный срок… Как вообще его употребляют?

— Можно курить, вдыхать, колоть. Я курила.

— Но обкуривать тебя… Сама понимаешь — бред. Заставить вдохнуть — тоже довольно проблематично. Остается или инъекция, или просто влить раствор в рот. Чего ты сидишь? Снимай одежду.

— Почему ты думаешь, что именно укололи, а не залили в желудок? — видя боевой настрой подруги, Алена расстегнула ремень на брюках.

— Заснула ты мгновенно, это явно что-то из средств для наркоза. Но и пришла в себя очень быстро, значит, доза была маленькой. А после масочного наркоза очень часто мутит. Ты могла просто стошнить наркотик до того, как он успел бы всосаться в кровь. Остается только укол, — Инна помогла Герман осторожно, чтобы не задеть повязки, снять блузку и лифчик.

— У меня вены были вскрыты, если вводили туда, следов не найдем, — такой деловой подход реально успокоил девушку. Если есть логичное объяснение всей этой хрени, подруга его найдет.

— Тогда бы тест был отрицательным. Законы физики никто не отменял — области с наибольшим и наименьшим сопротивлением. Наркотик бы вышел наружу с кровью. Через какое время начинается этот самый отходняк? — тщательно осмотрев каждую пядь смуглого плеча, Инна перешла к разглядыванию правой лопатки.

— Зависит от дозы.

— Тебе ввели минимальную, если ничего хорошего не ощутила, только последствия.

— Часа через три-четыре, — стоять полностью голой было немного стеснительно. Хотя своего тела она ничуть не смущалась, но и такой пристальный осмотр тоже не самая приятная процедура. И желание обхватить себя руками, прикрывая грудь, становилось все сильнее. — Внимательно посмотри на затылке, по линии роста волос. Ничего?

— Нууу… Если небольшой засос не считается, то ничего, — да уж, получается, что сейчас ещё и в интимную жизнь брата влезет. Но оставлять все, как есть, точно нельзя, Аленку так если не прибьют, то запугают до заикания. Чтобы перевести тему, Инна задала первый вопрос, пришедший в голову. — А как ты все волоски с тела свела?

— Сначала фотоэпиляция, потом электро, — конечно, выбранное направление разговора нельзя было назвать совсем уж оптимальным, но это явно лучше, чем обсуждать их с Женей секс.

— Надо будет попробовать, — Власова перешла к осмотру поясницы.

— Без вариантов, ты слишком светленькая, подойдет только электрическая, — Алена все-таки положила ладони на грудь. Дожила, скоро будет стесняться осмотра у гинеколога.

— Ты в чем была одета, когда… Ну, ты поняла.

— Футболка и брюки. А что?

— Тогда переходим к ногам — только идиот в таком цейтноте стал бы снимать с тебя брюки, а потом надевать их обратно, — Инна переместилась в район коленок, чем ощутимо порадовала подругу.

— Возможно, ты права.

— Если ничего не найдем, будем проводить полный осмотр.

Но они нашли. То, что Власова приняла за маленькую родинку между мизинцем и безымянный пальцем на левой ноге, отозвалось болью при малейшем касании.

— Есть.

Обе девушки — и стоящая на коленях Инна, и успевшая накинуть просторную рубашку Алена — не сводили глаз с этого пятнышка.

— Значит, это не плод больного воображения. И радует, и огорчает одновременно, — Герман натянула трусики и домашние шорты и уселась рядом с глубоко задумавшейся подругой. — Что скажешь?

— Пока ничего. Сейчас будем думать, — Власова встряхнулась и протянула руку за лежащей возле кровати сумкой. — Скажи, кто знал, что именно ты употребляла?

— Семья, врачи. Адвокаты отца.

— А друзья?

— У меня их не было. Но имелось огромное количество знакомых, — Алена устало привалилась спиной к дверце шкафа. Хорошо, что рядом оказалась Инна, иначе совсем вилы. Нет, снова употреблять бы не начала, по этой дорожке она больше не пойдет, но… Это чувство подавленности и апатии, которое погружает все вокруг в мрачные туман грязно-серого цвета, появилось даже после этой мизерной дозы. — С чего ты взяла, что знали? Могли же просто угадать.

Власова подняла на неё взгляд и на пару секунд задумалась.

— Могли. Но маловероятно. Смотри, какие первые ассоциации у человека, далекого от этой темы? Я бы назвала героин и марихуану. Да, о метамфетамине слышала, но на него бы сразу никогда не подумала.

— Черт, похоже, ты права, — она прикрыла глаза и откинулась назад, несильно стукнувшись затылком о гладкое дерево. Ну, кому она нужна?! Тогда — да, через неё можно было попытаться надавить на отца, но ведь их ссора и почти демонстративный разрыв не заметить не могли. В разговорах с мамой тема второго родителя всплывала постоянно, и Алена точно знала, что он здоров и на пенсию явно не собирается. Месть? Может быть, но почему через три года? Из тех, с кем она рассталась совсем нехорошо — только Антон. И тот теперь крутит любовь с её сестрой, вряд ли он ждал бы столько времени, чтобы расквитаться. Да и вообще не стал бы. Кому, как не ему знать, почему Алена его бросила. Хотя и не врала Женьке, когда отвечала, кто подсадил её на наркотики, но и всей правды тоже не сказала. Потому что начала с подачи жениха.

Да, её никогда нельзя было назвать примерной девочкой, курить начала лет в тринадцать, пользуясь тем, что отец все время на работе, а мама постоянно занята младшими детьми. "План" первый раз пробовала в шестнадцать. Правда, особого удовольствия от этого не испытала, наверное, просто это было не то вещество, от которого её "перло". Поэтому, когда Антон, знакомый ещё с детства и вопрос брака с которым был давно решенным делом, как-то предложил выкурить с ним сигаретку, отнеслась к этому довольно спокойно. И тот первый раз… Все ощущения были настолько яркими, что девушка несколько часов была в эйфории. Она и описать-то не смогла бы, какие эмоции в тот момент испытывала. Абсолютное счастье и гармонию с миром.

А вот, когда действие "льда" закончилось, стало не просто плохо. Алену рвало, поднялась температура. Испугавшийся Антон даже вызвал Скорую, но девушка не выходила из ванной, забившись в угол в настолько остром приступе паники, что, будь в комнате окно, не задумываясь, выпрыгнула бы. Даже зная, что живет на восьмом этаже. Врач уехал, так и не осмотрев истерично рыдающую девушку, а Антом кое-как успокоив невесту, предложил "подлечить". Подлечилась. Да так, что через восемь месяцев нарколог в клинике, повидавший за практику очень многое, увидев Алену, схватился за сердце.

Она поморщилась, сглатывая ставшую тягучей слюну, и попыталась отодвинуть в темный угол сознания все эти мысли и воспоминания. Особенно воспоминания. Нечего портить и без того хреновый день.

Глядя на Инну, которая, наматывая волнистую прядь на палец, что-то быстро-быстро писала в блокноте, распластавшись на ковре в позе морской звезды, Герман сразу вспомнила о том, кого так напоминала ей подруга.

А ведь Женя прав — сейчас все видится по-другому, не так, как вчера после… Вот черт! От воспоминаний о прошлой ночи даже в жар бросило. И ведь не скажешь, что она раньше не получала удовольствия от секса… Наверное, все дело в перерыве. Вот что значит — не уделять должного внимания половой жизни.