Россия за Сталина! 60 лет без Вождя - Кремлев Сергей - Страница 6

Но я уверен, что у Сталина никогда не было и тени соблазна идти по жизни не как Сталин, а как, например, приват-доцент или статский советник Иосиф Джугашвили. И тому есть прямое и убедительное доказательство – стихотворение юного Сталина, точнее – юного Иосифа Джугашвили, опубликованное в тифлисской газете «Иверия» 25 декабря 1895 года.

Пожалуй, нелишним будет привести здесь один из наиболее удачных переводов этого если не первого, то – одного из первых произведений Сталина:

Будущие приват-доценты и статские советники таких стихотворений не пишут – даже в том нежном возрасте, когда так хочется ощутить себя одновременно бунтарем, сосудом мировой скорби и прогрессивным, ищущим правды «индивидуем»…

В этих строках, литературно не вполне, конечно, самостоятельных и самобытных, четко заявлена не просто позиция, а судьба, вся линия жизни. И вот она-то была заявлена вполне самостоятельно и самобытно.

Так что Сталин выбрал судьбу профессионального вожака масс рано и сознательно.

Но почему все же Сталин ее выбрал?

Умный и подлый (что особенно обидно, потому что речь – о талантливом человеке) агент мировых наднациональных сил Григорий Климов, бывший доцент Московского энергетического института, бывший майор Советской Армии, перебежавший на Запад в 40-е годы, написал ряд книг о природе тяготения человека к власти. Напомню о таких из них, например, как «Князь мира сего», «Имя им легион», «Протоколы красных мудрецов»…

Поскольку задачей Климова было навести тень на ясный день и заморочить голову как можно большему числу людей, проблему власти и причины, побуждающие людей идти к власти, этот экс-доцент рассматривал в кривом зеркале. Но поскольку человеком он был умным, то в своих книгах написал и много правды – иначе ему бы не поверили даже легковерные. Поэтому у Климова есть много очень точных мыслей о тех, кто стремится к власти во имя удовлетворения своих нездоровых и шкурных побуждений.

К последним Климов отнес, естественно (естественно для задач Климова), и Ленина со Сталиным. Климов трактовал о некоем синдроме «латентной гомосексуальности Ленина», заодно причисляя к носителям этого синдрома и Сталина.

Однако ни у Ленина, ни у Сталина не было «климовского» стремления к власти. Достаточно напомнить, что Ленин был готов уйти от руководства ЦК в момент разногласий по вопросу о Брестском мире, а Сталин несколько раз отказывался от поста Генерального секретаря ЦК.

Безусловно, эти отказы не означали намерения отойти от дел, да и были эти отказы по смыслу скорее ультиматумами. Однако подобная заявленная готовность говорит о многом… И, в частности, – о глубокой убежденности Ленина и Сталина в том, что если они, формально отказавшись от руководства, апеллируют к партийной массе, то масса выберет их и станет на их сторону.

А станет потому, что Ленин и Сталин были во всех принципиальных вопросах практически всегда правы (это показывало дальнейшее развитие событий) и умели эту свою правоту доказать и объяснить народу.

Умели в отличие от тех «вождей», которых верно описал ловкий слуга Золотой Элиты Григорий Климов и которые в исторической перспективе оказались у разбитого корыта.

Уметь организовать людей – уже нечастый талант. Организовать их на созидание – еще более редкий талант. И уж совсем штучный талант – организовать широкие народные массы на такие политические усилия, которые обеспечивают массам устойчивую созидательную историческую перспективу.

Мировая история знает только два примера подобных политиков – Ленина и Сталина. Однако суть этих двух исторических фигур такова, что – при всей их личностной самобытности и уникальности – правильнее говорить о них сегодня не как об исторических личностях, а как об исторических явлениях!

Да, Ленин и Сталин – это уникальные явления мировой истории, потому что только они оказались личностным воплощением масс – как партийных, так и народных. Владимир Маяковский, сказавший в стихах о Ленине лучше всех (в прозе это лучше всего сделал Горький), не ради броской формулы, а отражая действительное положение вещей, написал:

Эта формула полностью применима и к Сталину. Как и Ленин, Сталин был силен не умением «подобрать аппарат» или «провести интригу», а полной слитностью с интересами и задачами массы, политические чаяния которой выражал революционный авангард этой массы – партия большевиков.

Один из основных догматов христианства – триединость Бога, то есть одновременное совмещение в одном лице Бога Отца, Бога Сына (Иисуса Христа) и Святого Духа.

Это – религиозный миф.

Но и в реальной истории человеческого общества бывают моменты, когда в одной исторической личности совмещаются сразу целые пласты общества! И чем более полно и гармонично реализуется это совмещение, тем более грандиозными и удивительными оказываются результаты исторической деятельности того лица, которое олицетворяет собой чаяния и потребности эпохи.

И чем более осознанно, искренне и полно отождествляет себя историческая личность с потребностями общества, тем более величественных результатов эта личность добивается вместе с теми пластами общества, интересы которой не выражает даже, а воплощает в себе.

И, конечно же, такой деятель обязательно собирает вокруг себя когорту соратников и помощников. А еще точнее – она быстро собирается и сплачивается вокруг него сама, и ее представители тоже принимают на себя частицу той харизмы, которой обладает лидер.

Посмотрим на такие фигуры мировой истории, как французы Людовик XI, Генрих IV и Наполеон, немец Бисмарк, русские Иван Грозный и Петр Великий, русская немка Екатерина Великая, индийцы Махатма Ганди и Неру, американцы Линкольн и Франклин Рузвельт…

Вспомним Кемаля Ататюрка, Мао Цзэдуна, Хо Ши Мина, Фиделя Кастро, Муамара Каддафи, панамского генерала Омара Торихоса, который хотел войти «не в историю, а в зону Канала»…

Если мы посмотрим на всех них и других, схожих с ними по судьбам и результатам, то мы увидим, что их деятельность была исторически успешной тогда, до тех пор и в той мере, в какой они исходили из исторической необходимости тех или иных действий.

Не своих действий, а действий организуемых ими пластов общества или более того – народных масс.

Глядя на начало общественной деятельности молодого Сталина (тогда она сводилась к чисто революционной деятельности), можно подумать, что для Сталина понимание сказанного выше было почти врожденным. Но, конечно же, он приходил к этому пониманию хотя и быстро, однако – не по мановению руки. Иосиф Джугашвили много работал над собой, и это расширяло его возможности по работе с массами трудящихся.

А эта работа, в свою очередь, влияла на Иосифа Джугашвили, превращая его постепенно в Кобу, а затем – в Сталина.