Безумная практика - Попов Александр - Страница 10

Затем вышли и мы. Обернувшись, я увидел, как девушка с продуктами махнула мне рукой, и автобус, зашипев дверьми, уехал. Я повернулся к девочкам, крепко взял их за руки, и мы двинулись в сторону магазина. Близняшки словно поменялись ролями: теперь ликовала Даша, причем ей не надо было ни подначивать сестру, ни ждать похвалы от меня, она просто радовалась, что сумела искупить свой промах с бабой Зоей. Варя же шла, низко повесив голову, пару раз она взглянула на меня исподлобья, но я демонстративно не смотрел на нее. Через какое-то время с ее стороны послышалось сопение, затем хныканье и наконец плач. Она остановилась, выдернула руку из моей, закрыла ладонями лицо, и сквозь рыдания донеслось:

— Я как лучше хотела, чтобы денег на мороженое сэкономить... а про вранье у меня случайно вырвалось... Я не буду больше... Простите, пожалуйста!

Так, опять началось, опять на нас стали обращать внимание прохожие, опять я не знаю, как поступить из-за отсутствия опыта по успокоению раскаивающихся девочек, собирающихся в будущем стать профессиональными ведьмами. И опять мне на помощь пришла добродетельная Даша:

— Варь, да не реви ты, с кем не бывает, вон я тоже опростоволосилась.

— Подумаешь, какая-то бабка старая, а тут полный автобус людей, и все на одного Сашу, — продолжала бичевать себя Варя.

Похоже, как потерпевшей стороне мне все же придется внести свое веское слово, знать бы только какое:

— Варвара, хватит плакать, ничего не случилось, а если ты будешь стоять столбом, магазин закроют, останетесь без обновок.

Варя посмотрела мне в глаза, стараясь определить, как сильно я на нее рассержен, кулачками растерла слезы по лицу и повторила:

— Простите меня, пожалуйста.

— Все, замяли, — отрубил я. — Идем в магазин.

Хоть это было и удивительно, до входа в «Детский мир» мы дошли без происшествий. Открыв тяжелые стеклянные двери, окунулись в кондиционированную прохладу торгового зала. Решив совместить приятное с полезным, я повел девочек в небольшой кафетерий, расположенный на территории магазина. Наслаждаясь черным кофе, я стал свидетелем, как молочный коктейль и несколько разноцветных шариков мороженого, посыпанного крошкой из ореха и шоколада, мгновенно подняли Варе настроение. Она мелькала ложечкой с невообразимой скоростью, и при этом мороженое часто попадало не по адресу, пачкая ее довольную мордашку. Даша ела в не меньшем темпе, но каким-то непостижимым образом сохраняла свое лицо в чистоте. Похоже, сестры устроили негласное соревнование по скоростному поглощению мороженого, так как через пару минут они дружно положили ложки и столь же дружно взялись за молочный коктейль, со свистом высасывая его через соломинки. Первой оказалась Варя, так как предательская вишня закупорила соломинку ее сестры. Победительница оторвалась от коктейля, посмотрела на Дашу и уже собиралась сказать что-то язвительное, но тут же поникла, видимо, вспомнив недавние события. Проигравшая тут же сбавила темп и неторопливо допила свой коктейль. Причем она делала это с таким смаком, наслаждаясь каждым мелким глотком и жмуря глаза от удовольствия, что даже у меня побежала слюна, а Варвара выглядела так, будто ее обманули. Она заглянула в свой стакан, надеясь, что там что-то осталось, убедилась в обратном, зачем-то посмотрела через него на свет и, вздохнув, вернула его на стол. Но тут, очевидно, ей в голову пришла великолепная мысль, потому как она просияла, повернулась ко мне и, стараясь выглядеть как можно безразличнее, предложила:

— Саш, а давай еще по коктейлю, ты ведь не пробовал.

— Спасибо, конечно, но мы сюда по другому поводу пришли, не пора ли начать?

Варя с сожалением еще раз посмотрела в пустой стакан, облизнулась и решительно встала. Так начался этап маскировки лучших учении Школы магии под обычных детей, радующихся каникулам. Даша вытерла губы салфеткой и поднялась вслед за сестрой. Хоть я и отказался от предложения Вари продолжить трапезу, вставать и идти по делам мне тоже не хотелось. Еще только половина четвертого, а казалось, что я в обществе юных волшебниц уже по крайней мере несколько месяцев. Я чувствовал себя предельно уставшим. А как же иначе, если еще не было даже полуторачасового отрезка времени, за который бойкие девчонки не преподнесли бы мне какой-нибудь сюрприз, без чего я вполне мог обойтись. Но коли взялся за гуж... Я нехотя поднялся, и мы направились в отдел одежды для девочек.

После этого я был единственным зрителем весьма затянувшейся демонстрации коллекции детских нарядов сезона весна-лето, дождавшимся окончания показа. Продавщица, кружившая вначале рядом с симпатичными близняшками, через двадцать минут погрустнела, виновато взглянула на меня и отошла за прилавок. Я ответил ей взглядом человека, который в этой жизни уже ни на что не надеется (например, покинуть отдел до полуночи или вообще когда-нибудь выйти из него). Я тут же себе это представил: темный и пустой торговый зал, слабое уличное освещение, колышущиеся тени деревьев на витринном стекле и наши с продавщицей неподвижные тела, ставшие мумиями от продолжительного ожидания, и копошащиеся сухими узловатыми пальцами в грудах уже порядком истлевшего тряпья две сгорбленные седые ведьмы, недовольно бубнящие, когда приглянувшаяся вещь рассыпается прахом. Честное слово, несмотря на заверения Даши, тогда я был точно уверен, что обе девочки после окончания последнего этапа обучения получат красный (или какой у них там?) диплом по специальности «самые что ни на есть стопроцентные ведьмы».

Процедура обновления или даже приобретения гардероба девчонок могла быть не такой утомительной, если бы, надев очередной цветастый наряд, каждая не бежала ко мне из примерочной, не дергала меня за руку, не Кружилась передо мной и не спрашивала, хорошо ли на ней это сидит. Сначала я принимал участие в обсуждении возможных покупок, потом только меланхолично кивал, а еще через какое-то время у меня в глазах уже рябило и мельтешило, жутко хотелось домой — выпить холодного пива и успокоиться. Но ничто не вечно — перемерив все в отделе, девочки поутихли, размышляя, на чем же остановить выбор. Продавщица заметно оживилась и с надеждой взглянула на меня, я же закатил глаза к небу и пожал плечами. Наш беззвучный диалог был вполне содержательным, и она снова поникла. Теперь, проведя столько времени в компании моих подопечных, мы с ней стали почти родными. У меня даже возникла мысль пригласить ее в кафе и угостить чем-нибудь, но исключительно как товарища по несчастью.

Время шло, в отделе появлялись и исчезали какие-то люди, унося с собой небольшие пакеты с выбранными брючками, кофточками или платьями, и на фоне девочек они казались бесплотными призраками, так и не сумевшими материализоваться, чтобы задержаться в этом мире подольше. В такие периоды продавщица будто оживала, отпуская покупателей, улыбалась и вообще выглядела почти счастливой. Девочки же, полагая, что у них увели прямо из-под носа самую лучшую вещь, провожали новую владелицу недобрыми взглядами и еще больше суетились. Я же был подобен сфинксу и чувствовал себя соответственно — громоздким, старым и абсолютно бесполезным.

Наконец сестры по каким-то только им понятным признакам отобрали себе наряды, которые удовлетворяли их запросам. Для меня это был просто ворох разнообразной материи, причем ворох, пугающий своей величиной. С теплотой в сердце я вспомнил о выписанных девочкам командировочных, спасибо преподавательскому составу Школы магии, и попросил продавщицу упаковать вещи.

Потрясенная объемом предполагаемой покупки продавщица встрепенулась и взглянула на меня с немым вопросом: «Вы все это будете брать?» Очевидно, она решила, что перед ней новый русский из юморески Михаила Задорнова, а именно тот, который увидел продавца, везущего в тележке товар, чтобы разложить его по полкам, и, экономя время, приказал: «Кати к кассе!» Когда же я кивнул девочкам, соглашаясь с их выбором, она окончательно убедилась, что я — это он и есть. У меня не было сомнений, что через несколько дней о необычном покупателе узнают все ее родственники, знакомые, родственники знакомых и знакомые родственников знакомых. Я даже немного погордился собой, но после того, как мой взгляд упал на кучу одежды, снова погрустнел. Судя по количеству вещей, на которые положили глаз девчонки, стирать им ничего не придется, дай бог успеть надеть все хоть по одному разу. Мелькнула тревожная мысль: где я буду все хранить и куда это девать, если вдруг им не разрешат переправить вещи в школу? Опять пришло видение: девочки стоят по обе стороны клубящегося на месте телевизора облака и охапками переправляют наряды, словно два доморощенных малолетних контрабандиста.